Онлайн книга «Посредник»
|
– Где я? – В больнице Пресвятой Девы Марии. В Кармаке. – Где это? Мужчина придвинул стул поближе: – Неподалеку от места аварии. – Он протянул мне руку. – Патрик Оук. Здешний Шериф. Мне смутно вспомнился металл, стекло, листы бумаги, чемоданы, столкновение и тишина. – Я пострадал? – спросил я. – Несколько царапин. Беспамятство. Вам повезло. Но об этом вам надо поговорить с Доктором Тайлером, когда он придет. – Спасибо. – У нас тут кой-какие проблемы. Мы… – А как с другой машиной? – перебил я. – Водитель погиб. – Господи боже! – Вы не виноваты, сэр. Не волнуйтесь. Он ехал с превышением скорости. К тому же совершил побег. – Господи боже, – повторил я. – Погиб? Шериф только покачал головой: – Спасибо хоть никого больше не угробил. Идиот окаянный. Мне показалось странным, что он так говорит. И я забеспокоился еще больше. Попробовал подняться, но опять не сумел. – Вы его знали? Погибшего? – Тут все друг друга знают, сэр. Он был мерзким человеком. Поверьте, у нас и без того хватает забот, так что не хотелось бы еще и с вами возиться. – Что это значит? Шериф выложил на ночной столик мой паспорт и бумажник: – Я должен, пожалуй, спросить вас, что вы делаете в наших краях. Мы тут к приезжим не привыкли. – Ничего не делаю. Просто ехал наугад. У меня что, неприятности? – Смотря по обстоятельствам. – По каким обстоятельствам? – Я нашел целый склад медикаментов у вас в машине – она, кстати, не ваша, а прокатная, из балтиморской фирмы. Вам придется выплатить им огромную сумму. – Они для собственного употребления. Медикаменты то есть. И машину я вовсе не собирался угонять. – Для собственного употребления, сэр? – Да. – Наркоты на целую армию. Где рецепты? – Я их выбросил. – Выбросили? – Они мне больше не нужны. – Почему же вы заодно не выбросили таблетки? – Это допрос? – Вы же понимаете, что должны иметь рецепты, если везете в машине целую аптеку? – Мне нужен адвокат? Шериф потеребил в руках шапку, вздохнул: – Ну, все не до такой степени плохо, сэр. – Можете позвонить в «Шеппард П.». – Уже позвонил. – Тогда к чему этот разговор? – Приятно в кои-то веки потолковать с приезжим. Как я уже говорил. Я опустился на подушку. – Пойду за Доктором, – сказал Шериф и вышел. Дверь он оставил открытой. Я погрузился в светлый сон. Потом Шериф появился снова, в сопровождении мужчины в черном, который представился как Доктор Тайлер. Он спросил, не болит ли у меня что-нибудь. – Голова, – ответил я. – Вдобавок я устал. И разбит. Он взялся за меня ледяными пальцами, осмотрел глаза: – Вы везунчик. – Везунчик? – Да, везунчик. Разве вы не знали? Вам, черт меня побери, повезло вообще остаться в живых. Правда, с ногой было хуже, сэр. – С ногой? Доктор Тайлер откинул одеяло в сторону, поднял мою правую ногу: – Пришлось чуток поднатужиться, но мы справились. Теперь я разглядел. Стопа больше не кривилась. Заняла должное место. Доктор Тайлер предложил мне чуток пройтись. Помог подняться. Я прошел к окну, глянул на забытый богом бесцветный пейзаж, черно-белый, и вернулся к койке. Чудесно. Впервые я шел не виляя. Мог идти прямо вперед, повернуться и прямо идти назад. Впору пасть на колени и поблагодарить – поблагодарить, преклонив колени. Тут явился еще один посетитель. Пастор. Мне пастор не требовался. Но он пришел нынче ко мне не как пастор. А как Посредник. – Посредник? Пастор откашлялся, помедлил. – Ваша мать при смерти, сэр, – наконец сказал он. Я сел на койку. Я слышал, чту он сказал. Мама при смерти. По моей вине. Ведь я так написал. Написал, что мама умрет. Это что же, единственная правдивая фраза, какую мне вообще дано написать? Что мама при смерти? – Откуда вы знаете? Что моя мама при смерти? Пастор повернулся к двери. Только сейчас я заметил ее, женщину моих лет, она стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на меня. Черные, коротко подстриженные волосы, тут и там тонкие седые прядки. В ярком свете я различил даже паутинку морщин вокруг глаз, карих глаз, смотревших прямо на меня, с любопытством и одновременно с печалью. И где-то в глубине, за всем тем временем, что она несла на плечах, я обнаружил другое лицо, девочку, с которой водил мимолетное знакомство так давно, что это вполне могло быть и вчера. – Пора домой, – сказала она. Когда-то давним летом ее звали Хайди. Я не пошевелился. – Правда, что мама при смерти? Она подошла к кровати: – Да, правда. Тебе надо спешить. – Как ты меня нашла? – Давай поговорим об этом по пути. – Мой багаж. Пишущая машинка. Рукопись. – Все уложено. В ванной ты найдешь чистую одежду. Давай живее, канительщик. Она помогла мне встать. Я прошел в ванную. Хайди заехала за мной. Хайди разыскала меня. Совершенно не верится. Мысли мои были недостаточно велики, чтобы вместить то, чему не верилось. И все же это правда. Я подписал несколько бумаг, подготовленных Шерифом. Потом мы на лифте спустились в холл, и я следом за Хайди прошел на парковку, где она запустила движок серебристого седана. Мои чемоданы лежали в багажнике. Мы сели в машину. Она протянула мне запечатанный прямоугольный пластиковый пакет с лекарствами. Я покачал головой. Не хочу. Я заслужил боль. Заслужил тревогу. Мы наконец выехали из этого города, из белого пятнышка на черной карте. Миновали церковь, где происходили похороны, не один, а три гроба стояли каждый у своей могилы, сейчас их опустят в жесткий, каменистый холод здешней земли. Я заметил Пастора, Доктора и Шерифа. Народу собралось совсем мало. Ко мне что же, опять вернулись знаки? Знаки и цифры? Мне надо домой, к трем гробам? Если в одном лежит моя мама, то для кого еще два? Я закрыл глаза. – Мы в пути. Рассказывай. И Хайди начала рассказ: – Я работаю в Нью-Йорке, в норвежском консульстве… – Тогда ты проделала долгий путь, чтобы разыскать меня, – перебил я. Хайди засмеялась: |