Онлайн книга «Записки купчинского гопника»
|
Впрочем, у них свои представления об алкоголе. Как-то раз собрались у нас в штабе все кандидаты. Со всей области приехали, чтобы получить деньги на кампанию. Получили. – Это дело надо обмыть, – загалдели кандидаты. – Одиннадцать часов утра – рано обмывать. – Обмывать никогда не рано, – изрекли кандидаты, и прозвучала эта сентенция настолько веско, что оспорить ее не было решительно никакой возможности. Пошли в пельменную. Кандидаты сделали заказ. Подозреваю, на все деньги, которые от нас получили. Принесли водку и пельмени. – А запивка? – спросил я. – Ах мы дурачье деревенское, – заволновались кандидаты. – Люди из Москвы приехали, им запивка требуется, а мы, лапти колхозные, и не сообразили. – Я не из Москвы, я из Петербурга. – Тем более. Культурная, блядь, столица. Без запивки не обойтись. Послали самого молодого кандидата за запивкой. Он принес пиво. Каждому по две кружки. По их понятиям – это и есть запивка. Я взял на заметку. В каждом кировском кабаке – толстенное меню. Пара страниц отводится под кушанья, остальное – под напитки. Главным образом – под коктейли. Коктейли в Кирове – это все возможные спиртные напитки во всех возможных сочетаниях. Иногда весьма причудливых. Я запомнил коктейль «Кировчанка». Замечательный коктейль: «Мартини» и «пиво «Балтика № 3». Странный у кировчанок вкус. Как ни странно, наши кандидаты, которые из Кирова, употребляли умеренно. С этим проблем не было. Проблемы были с другим. Кировская региональная парторганизация считалась сильной. Она имела даже одного депутата в областной думе, что по тем временам – временам упадка – считалось роскошью. Депутат – милейший человек. Весельчак и балагур. Правда, лицо немного туповатое. Очень на актера Толоконникова похож, который Шарикова играл. Приносит мне областной депутат макет листовки. Чтобы я завизировал и выдал деньги. Читаю биографию: «С такого-то по такое-то время проживал в Лихтенштейне». – Это что же, – говорю, – получается? Получается, что из четырех лет вашего депутатства три с половиной вы провели в Лихтенштейне? – Натурально в Лихтенштейне, – смеется депутат. – Замечательная страна. – Что вы делали в этой замечательной стране? – Продавал стиральные машины «Вятка-автомат». Правильно говорят: человек предполагает, а Бог располагает. Я предполагал, что лимит удивлений в моей жизни давно исчерпан. Но тут – челюсть отвисла. Натурально отвисла, как выразился бы кандидат. Сидит передо мною человек, похожий на Шарикова, который три года продавал стиральные машины «Вятка-автомат» в Лихтенштейне. В стране, где проживает всего 30 тысяч человек. В стране с самым высоким в мире ВВП на душу населения. 118 тысяч долларов на одну лихтенштейнскую душу. Кому там нужны стиральные машины «Вятка-автомат», если даже у меня дома стоит Bosch? – И что, – спрашиваю, – продали хоть одну? Депутат самодовольно усмехнулся. Я так и не понял, то ли ни одной не продал, то ли продал столько, сколько мне и не снилось. – Давайте уберем этот Лихтенштейн. – Зачем? – обиделся депутат. – Избиратели не оценят. – Много ты понимаешь в наших избирателях! Кого они видели, эти избиратели? Каких депутатов? Колхозников! Вонючих колхозников, которые горазды только говно кирзачами месить. А тут – Лихтенштейн! Сказочная страна, о которой они и слыхом не слыхивали. Они решат: коли человек жил в Лихтенштейне – значит, мужик головастый. – Они будут чудовищно заблуждаться, – вставил начальник штаба из местных. Депутат захохотал: – Это уже не моя беда. Лихтенштейн оставляем. – Но вы не могли помогать избирателям, проживая в Лихтенштейне. – Я думал о них. Точно – думал! Вставим такой фрагмент: «Вдали от Родины, на чужбине, в далеком и сумрачном Лихтенштейне я ни дня не забывал о вас, мои избиратели». – Этого мы вставлять не будем. – Тогда оставляем Лихтенштейн. Сторговались. Лихтенштейн оставили, а думы об избирателях выкинули. Через несколько дней депутат заявился с новой порцией агитматериалов. На этот раз – с плакатами. – Гениальная идея, – с порога объявил депутат. – Округ у меня, так сказать, разношерстный. Много маленьких поселков. Для каждого поселка делаем свой плакат. С учетом, как говорится, местной специфики. – Хорошая мысль. Депутат показал первый плакат. На плакате красовался авиалайнер, по виду – Boeing. И надпись: «Вернем авиации крылья!» – Что за чепуха? – У них есть поселок, куда раньше «кукурузник» прилетал, – объяснил начальник штаба. – И чего? – Больше не прилетает. – И по этому поводу мы хотим вернуть авиации крылья? – Ну наконец-то, – радостно закричал депутат. – Наконец-то понял. Я уж думал, ты никогда не поймешь. Доходит до вас, москвичей, как до жирафа. – Я петербуржец. – Тем более. – Хорошо, – сказал я. – Прилетал «кукурузник». Почему тогда на плакате Boeing? – Ну не «кукурузник» же рисовать. Эх ты, деревня. «Кукурузник» – это не эстетично, понимать надо. – Показывайте второй плакат. На втором плакате самолетов не было. Был сам депутат. Вылитый Шариков. Как нарочно фотографию подобрал. И слоган. Несколько загадочный слоган: «Я из Дурней. Я знаю, что это такое». – Вы, может, и знаете, только я ничего не знаю. Что такое Дурни? В слове Дурни я сделал ударение на первый слог. Оказалось, что нужно на второй. – Дурни – это деревня, из которой я родом, – с гордостью сообщил депутат. – Она так и называется – Дурни? – Называется она по-другому, но в народе ее только Дурнями зовут. Я еще раз взглянул на плакат. Пожалуй, информация, что он из Дурней, – лишняя. Это и по физиономии видно. – Понимаете, – говорю, – нестыковочка выходит. Когнитивный диссонанс. Либо Дурни, либо Лихтенштейн. Одно из двух. – Какой еще конкорданс? Вот терпеть не могу ваши столичные штучки. Хотя… – Депутат задумался. – Хотя отличный девиз: «Из Дурней в Лихтенштейн!» Я молча выдал деньги. Благо плакаты стоили недорого. За несколько дней до выборов депутат пришел, сияя от счастья: – Собирайся, молодежь! Праздновать будем! – По какому поводу? – Ваш покорный слуга Land Rover купил. |