Онлайн книга «История странной любви»
|
– О твоих пирожных. Я думала, что они похожи на твои, а они твои. Они по-прежнему бесподобны. – Все дело в секретном ингредиенте, – сознался Борис. – Кладешь? – Она изумленно изогнула профессионально оформленную бровь. – Кладу. – Что ж, вряд ли мне удастся получить с тебя авторские. – Если хочешь… – Борис попытался нащупать бумажник, который обычно лежал в пиджаке, но сегодня за неимением последнего был оставлен в сумке. Вика неопределенно махнула рукой, достала очередную сигарету, предложила Борису. Какое-то время оба дымили и старательно смотрели в окно. – Как жизнь? – спросили они хором, и она улыбнулась. Улыбнулась без напряжения. Так искренне и так просто, что уже в следующую минуту Борис увлеченно рассказывал ей о том, как все же решился открыть ресторан. В конце он даже рассыпался в благодарностях, что «если бы не она…». Вика махнула рукой – мол, не стоит, но он настаивал на том, что стоит и еще как, и лучше сказать «спасибо» поздно, чем никогда! – Ладно, пожалуйста, – кивнула она, – впрочем, у тебя будет шанс сказать мне еще и не такое спасибо, если ты, конечно, согласишься. Она сделала эффектную паузу, и он, естественно, попался, спросив: – На что? – Как это «на что»? – Она изобразила страшные глаза. – Конечно, на авантюру! – А конкретнее? – Ого! – Обе идеально очерченные брови взметнулись вверх. – А ты изменился. Раньше бы насторожился, сказал бы: ни к чему рисковать и долой авантюры! – Учителя хорошие были. – Да? Но ведь яйца курицу не учат. По лицу Бориса пробежала тень, и Вика предпочла перейти от атаки к пакту о ненападении: – Есть отличное предложение, – заговорила она сухим, деловым тоном, – я планирую открыть сеть отелей на Сардинии и хочу, чтобы одной из их визитных карточек стали десерты, подаваемые в ресторанах. Твои десерты. Борис на какое-то время потерял дар речи. Когда снова обрел, поинтересовался: – Твоя фамилия Абрамович или я что-то путаю? – Моя фамилия по-прежнему Струнова, но ты не ошибаешься: денег у меня много. И я собираюсь с твоей помощью их приумножить. Сколько процентов от прибыли ты хочешь? – Какие проценты? Ты о чем? Я еще даже не согласился. – Но ведь согласишься же, – сказала она так, будто других вариантов и быть не могло. Борису захотелось отказаться в ту же секунду, но бизнесмен в нем пересилил человека, и он ограничился предложением: – Давай подробнее. – Хорошо. Сейчас я жду ответа от инвесторов, но удочка уже закинута с расчетом на тебя, точнее, на твои дивные пирожные, но теперь это одно и то же. – А как ты узнала о пирожных? – перебил Борис из любопытства. – La Perla. – Это твоя компания? А я-то думал: что за ювелирный магазин регулярно лакомится нашими десертами? – Нет, это название итальянских отелей. – Их много? Вика неопределенно пожала плечами: – Штук двадцать. Борис присвистнул, только и смог сказать: – Как тебе удалось?! – Долгая история, давай лучше о конкретном деле. – Ну, хорошо. Борис улыбнулся настолько снисходительно, чтобы не осталось никаких сомнений: «Все, что будет сказано, я не собираюсь принимать всерьез». – Я тебя слушаю. Она предпочла не заметить его улыбки. Она таких гримас видела десятки, а то и сотни. Ее столько раз не спешили принимать всерьез и с трудом находили время на встречу, а когда понимали, что она предлагает нечто стоящее, пытались обмануть, ущемить, недодать, не поделиться. Вика привыкла к недоверию, которое сменяется удивлением и даже восхищением. Но даже и восхищение ее не удовлетворяло. Главным своим достижением она считала то, что добилась уважения к одному своему имени. Теперь ее слушали открыв рот, с ней считались, ее даже побаивались, и уже никому не приходило в голову оторвать у нее причитающийся кусок. Усмешка Бориса ее даже порадовала, добавила азарта. Предвкушение победы заиграло в крови новым вкусом: «И не таких клали на лопатки!» Она открыла сумку, достала папку с документами, небрежно бросила на стол: – Здесь подробное описание проекта и бизнес-план. Почитай, и мне бы хотелось, чтобы к моменту финального подписания контракта между нами не осталось бы никаких недомолвок. Договор должен быть подписан и апостилирован. – Что? Это еще зачем? – Есть зарубежные партнеры, для которых важно, чтобы все фигурирующие в деле документы имели законную силу и на территории Италии. – Какое отношение к этому может иметь контракт между нами? Она засмеялась. Откинула голову – и ложбинка на ее шее показалась Борису какой-то беззащитной и очень трогательной. Он увидел выбившийся из-за уха локон, ямочку на правой щеке, лучики первых морщинок, нисколько не портивших оставшегося серьезным взгляда, и невольно потянулся рукой к вороту несуществующей рубашки, чтобы ослабить узел на несуществующем же галстуке. – Вот ты и попался, Борька! – воскликнула она так, будто не было между ними ни обид, ни расставания, ни горы взаимных претензий и горечи недосказанного. – Значит, подписываем контракт? – Ничего мы не подписываем. – Борис надулся, чувствуя неловкость от своей оплошности. Хотя он готов был попасться ей на удочку еще не один раз, только бы снова слышать этот смех и чувствовать – пусть небольшое, но очень юношеское, очень волнительное и такое неожиданное счастливое удушье. – Ладно. Я и не рассчитывала, что ты подаришь мне свой автограф прямо сейчас. Всему свое время. Почитай документы, подумай. Проект нашего договора здесь же, – Вика кивнула на папку. – Это не окончательный вариант. Я готова обсуждать цифры. Естественно, до известного предела. – Своего не упустишь? – теперь его ухмылка получилась грустной. – Нет, еще и чужое откушу, – она тоже погрустнела. – Золотая рыбка давно превратилась в акулу. Вика встала, одернула юбку и, небрежно кивнув Борису, направилась к выходу. Попытки расплатиться за кофе она не сделала. Она никогда не любила лишних жестов вежливости и воспитанности. Она знала, что он скажет, что угощает. Так пусть угощает, к чему пустые разговоры?.. Она уходила легкой походкой красивой, уверенной в себе и знающей себе цену женщины. Уходила не оборачиваясь, не изъявив ни малейшего желания ни назначить дату следующей встречи, ни договориться о телефонном звонке, ни хотя бы обменяться с Борисом еще одним взглядом. «Не буду читать эти дурацкие бумаги!» – решил он и тут же пододвинул к себе папку, достал документы и углубился в чтение. |