Онлайн книга «История странной любви»
|
«Давай попробуем», – обнадеживали ее серые. «И не будет никаких тайн? Никаких недомолвок?» – сомневалась его изогнутая бровь. «Давай попробуем», – соглашалась ее полу-улыбка. «Начнем прямо сейчас?» «Начнем». «А как?» «Я не знаю». «Ни за что не поверю, что у тебя нет плана». «Ты слишком хорошо меня знаешь». Вика улыбнулась широко, так, что на щеках появились ямочки, и подтвердила вслух: – План есть. Она перевела дух, буквально на секунду, и заговорила четким, не терпящим возражения тоном. Она очень старалась, чтобы голос не звучал слишком твердо, но и излишней мягкости старалась не допустить. Она была хорошим руководителем и знала, как нужно говорить, чтобы тебя слушали: – Значит, так, вы двое, – она посмотрела на Ляльку и Матвея, – отправляйтесь домой. Тебе, Ляля, надо поспать. Школа, конечно, на завтра отменяется, а уроки нет. А вы, – Вика запнулась, глядя на Матвея, – ты… ты, пожалуйста, проводи ее и накорми, у тебя отлично получается. Ну, и вообще – надо подумать, как воплотить в жизнь мою идею. Учти, мне нужны помощники. – Учту. – Матвей наконец поднялся с земли и протянул свою грязную руку девочке: – Пойдем! И Лялька уверенно, без тени брезгливости, без секунды раздумья, так, что Викино сердце в очередной раз переполнилось гордостью, вложила свою маленькую ручку в широкую мужскую ладонь. – Ляль, – окликнула Вика дочь. – Если вы о чем-то с Сережей договаривались, так ты иди, не стесняйся. Конечно, когда уроки сделаешь. А Матвей и без тебя справится. Я понимаю, что ты к Сергею сильно привязана и тебе сложно сразу… – Мам, я его последний раз видела в тот день, когда он уходил. – А… Ну, тогда…Что? Как это – когда он уходил? А ваши каждодневные встречи? А музеи, а театры, а поездка на Новый год?! – Я все придумала. Лялька стояла вся пунцовая. Плечи сутулые, глаза опущены в пол. – А в документы я просто так влезла, из любопытства, – она шмыгнула носом, и Матвей обнял девочку за плечи. – Придумала? Зачем? Вика знала ответ, но должна была услышать для того, чтобы помнить всегда – и никогда, никогда не позволить себе забыть об этом. – Чтобы ты ревновала и обратила на меня внимание. Лялька снова шмыгнула носом. Все молчали, немного подавленные этим признанием, но уже через мгновение прозвучал Викин голос: – Ты все сделала правильно, моя хорошая. Спасибо тебе. – Правильно? Ты не сердишься? – Лялька подняла глаза на мать, еще до конца не веря услышанному. – Ни капельки, – подтвердила Вика, и тут же напомнила: – Домой. – Уже уходим. Лялька сделала страшные глаза. Матвей подмигнул ей, она ответила ему озорным взглядом: «Ты же понимаешь, почему нас выпроваживают? За дураков держат. Ну, и пожалуйста. Мы и сами рады уйти, чтобы им не мешать». Вика с улыбкой наблюдала за этим перемигиванием. Кто бы мог подумать, что наступит такое взаимопонимание?! Эти двое просто спелись. У Матвея отлично получается договариваться с подростками. Как много потеряли его сын и дочь! Но если потерять, а потом найти, то все еще не совсем страшно. Я обязательно подскажу им, где искать их пропажу… Лялька с Матвеем скрылись с глаз, и Борис, не решаясь подойти ближе, просто спросил Вику: – Каков второй пункт плана? – Поедем, – Вика качнула головой в сторону выхода. – Куда? Что она ответит? «На Сардинию»? «В твой ресторан»? Или просто: «К тебе»?.. – На вокзал. Значит, все-таки на Сардинию. И никакой романтики. Один сплошной бизнес, без оглядки на личную жизнь. «Нет, это не для меня. Хватит. Накушался уже ожиданий, недоговоренности и полутонов. Либо все, либо ничего». – Знаешь, Вик, я передумал. Мне придется отказаться от твоего предложения. Но я могу порекомендовать тебе несколько первоклассных кондитеров. Уверен, что с ними твои гостиницы ждет успех. Так что, наверное, и на вокзал мне ехать не надо. Ты уж как-нибудь сама там, на Сардинии. А с приютом ты классно придумала. Уверен, у тебя все получится. Дело стоящее и благородное. Надеюсь, ты понимаешь, что в данном случае уж точно не имеет никакого значения, кто готовит для постояльцев… Борис развернулся и направился к выходу. Старался идти как можно быстрее, чтобы только успеть добежать до машины и скрыть свои мужские слезы за стеклом машины. – Борь! Он только прибавил темп. – Борь! – Ее голос приблизился, и Борис почти побежал. – Да Борька же! – Ее рука обожгла его руку. – Я хочу познакомить тебя со своим отцом, никакой Сардинии! – Что? – он медленно повернулся. – Повтори еще раз. Они стояли друг против друга и держались за руки. Вика говорила быстро и сбивчиво, она походила теперь не на серьезную бизнес-леди, знающую толк в переговорах, а на юную девочку, которая не знает, как связать вместе спешащие вылететь из ее рта слова. – Нет никакой Сардинии! Они не захотели… Знаешь, уже неделю. Почти сразу после нашей встречи… Позвонили и – от ворот поворот. Вот так… Кризис, говорят. Я им: «Это у вас в голове кризис, от таких предложений не отказываются». А они только руками разводят: «Извините, мадам. До свидания, мадам». Я и не звонила тебе, зачем? Ты извини, я как-то не подумала… То есть я, конечно, думала, но только не позволяла себе. Ведь столько лет прошло! У тебя – своя жизнь. А потом ты сам позвонил, и я как-то даже не решилась признаться… Я должна была! Но получилось бы: «Спасибо, извини за беспокойство, пока». А мне так не хотелось, понимаешь? И я… – Подожди, подожди! Борис взмахнул руками. Конечно, все, что она говорила, было очень важно. Так важно, что еще секунду назад он и представить не мог, что что-то может показаться ему важнее. И все же… – Ты про отца повтори. Я ничего не понял. – Поезд из Читы приходит через час на Ярославский вокзал. – Викин голос обрел прежнюю уверенность. – Я обещала встретить. – Ты ничего не говорила. Да нет, как же, ты говорила… ты ведь говорила, что мать спилась, а отца нет. – А его и не было. – Как это? А где же он был? – В тюрьме сидел, и хватит об этом. – Нет, не хватит! – Борис дернул рукой, Вика по инерции упала на него. Он схватил ее за плечи, заглянул в глаза: – Рассказывай все! – Да всего-то я и сама не знаю. В первый раз он сел по какой-то мелочи, когда мне и двух лет не было. Мать сначала терпела, на свидания к нему ездила, посылочки собирала. Наверное, чувства еще не остыли. Да и неудобно ей было: сама сирота, в доме у свекрови живет. Куда идти? |