Онлайн книга «Золото»
|
Джек поднял руки. – Ничего. – Ну уж нет, говори. – Уж очень все… интенсивно, – пробормотал Джек. Зоя непонимающе уставилась на него. – Интенсивно? Он развел руками. – Ну да, то есть… Зоя рассмеялась, и Джек снова заметил невеселые огоньки в ее глазах. – Ты только что объяснился мне в любви. Так что прости уж за интенсивность. Она отъехала на стуле от кровати и встала. Джек потянулся за ней, но она его оттолкнула. – Уходишь? Он увидел, как она смахнула слезу со щеки. – Не могу остаться. Джек проводил Зою взглядом, и каждый ее шаг отзывался в нем болью, которую – он это знал – придется убивать морфием. На следующий день, в часы посещения, Джек не спускал глаз с дверей. Он ждал каждый день, но Зоя больше не пришла ни разу. Через две недели, когда ему еще продолжали колоть обезболивающие, врачи перевели его на программу интенсивной физиотерапии. Джек сидел в кресле-каталке в главном вестибюле больницы и ждал медсестру. Он вытащил из кармана мобильник, хотел ей позвонить, но засмотрелся на игровое шоу, подняв голову к кронштейну, на котором был подвешен телевизор. Звонить сестре он передумал и набрал совсем другой номер. В трубке услышал прерывистое дыхание: похоже, ему ответили на бегу. – Да? – Это я, – сказал Джек. Воцарилась долгая пауза. – Я стерла твой номер, – наконец ответила Кейт. – Я бы поступил так же. – Понятно. – Я обидел тебя. – Все нормально. Слушай, у меня пробежка… – Кейт, пожалуйста. Я хочу объяснить. У меня было сотрясение мозга. Контузия. Я тебя даже не сразу вспомнил. – Зато вспомнил Зою. – Тоже не сразу. А потом она не давала о себе забыть. Еще одна долгая пауза. Только слышен был шум машин. – А сейчас ты как? – спросила Кейт. – Не знаю. Совсем недавно я был самым быстрым гонщиком на свете, а теперь сижу в инвалидном кресле, и у меня… сейчас проверю карманы… девять фунтов и сорок пенсов, четырехмиллиметровый шестигранный ключ и три таблетки парацетамола. Мне потребуется еще одна операция на ноге. Еще у меня трещины в позвонках. Буду ли я снова гоняться? Врач говорит – пятьдесят на пятьдесят. – Черт. Мне очень жаль. – Не стоит меня жалеть. Все это мелочи жизни. Один взмах веничка для взбивания яиц – и все будет в ажуре. Кейт засмеялась. – Доктора не обещали вылечить тебя от самомнения? – Нет, боюсь, что я хроник. Совершенно неоперабельно. – А ты совершенно невозможен. – Как у тебя как дела? – осторожно спросил Джек. – Хорошо? Кейт вздохнула. – Целую неделю я себя ненавидела, потом целую неделю ненавидела Зою и еще неделю – тебя. Только-только стала приходить в себя. – Похоже, я вовремя позвонил. – Прекрати. Ты с ней встречаешься? – Нет. – Между вами что-то было? – Ничего хорошего. – И теперь ты звонишь мне? – Ну… ты единственная знакомая англичанка, которая не пыталась меня убить. Кейт опять засмеялась. – Почему ты думаешь, что я этого не сделаю? – Я совершил ошибку, – после паузы заговорил Джек. – Обманулся. И мне ужасно жаль, что так вышло. Я звоню, чтобы сказать об этом. Желаю тебе удачи, и будь осторожнее с Зоей. Она ничего, но ради победы способна на многое. – Спасибо, – коротко ответила на эти слова Кейт. – Отлично. Еще увидимся, правда? Надеюсь, на треке. – Ну, поправляйся. Спасибо, что позвонил. Она повесила трубку. Джек с силой сжал хромированные ободья колес, повернул их и задумался: «Интересно, а как себя ощущают те, кто участвует в гонках на таких штуковинах? Наверное, не так уж плохо. Обзавестись суперсовременным креслом с аэродинамической формой, самоориентирующимися колесами… Пожалуй, можно гонять, как на „Формуле-1“». Джек сидел и представлял себе такие гонки. Шло время. Действие обезболивающих слабело. Он посмотрел на свой мобильник, вспомнил голос Кейт, и у него в груди образовалась печальная пустота. Разболелась нога, лежащая на приподнятой подножке. Впервые в жизни Джек почувствовал себя слабым. С тяжелым вздохом он привалился к обшарпанной виниловой спинке кресла и поднял глаза на экран телевизора. Двое участников шоу, вооруженных считывателями штрих-кодов, угадывали цены всевозможных товаров. Джек немного понаблюдал за игрой – вдруг пригодится, если придется расстаться с гонками. И тут зазвонил мобильник. – Послушай, – сказала Кейт. – Ты где? – В больнице. Морально готовлюсь звонить предкам, чтобы они меня отсюда забрали. – Пока не звони, – попросила Кейт. – Сиди там, где сидишь. Через два часа она уже входила в вестибюль в своем спортивном костюме. – Я, конечно, дура, что приехала, – смущенно улыбаясь, проговорила она. – Два раза останавливалась на М6. Чуть не повернула обратно. – Ты потрясающе выглядишь, – сказал Джек. – А ты дерьмово, – ответила Кейт. Разговаривали они мало. По дороге на север в стареньком «фольксваген-гольфе» слушали «Радио-2». Машину Кейт одолжила у друга с работы. Когда проезжали Престон, взошло солнце, а из динамиков полилась песня «Робкая улыбка». Джек положил руку на колено Кейт. Она спокойно сняла его руку, не спуская глаз с дороги. Джеку понравилось, как она ведет машину: Кейт сидела очень близко к рулю и держала руки на самом его верху. Сдвинув брови, она смотрела в ветровое стекло так внимательно, словно ехала по пересеченной местности, а не по ровной прямой полосе асфальта с аккуратной разметкой полос. Машин на дороге было немного, и все они двигались примерно с такой же скоростью, как Кейт. Только потом Джек узнал, что у нее что-то случилось с линзами, и ей не хотелось, чтобы он увидел ее в очках. А тогда он сказал: – Ты ведешь машину как старая леди. – Старая леди тебя бы в машину не взяла, – помолчав, ответила Кейт. Когда они остановились выпить кофе на станции автосервиса, пришлось вытаскивать из багажника инвалидное кресло и помогать Джеку пересесть в него. Джек въехал в туалет для инвалидов, остановил коляску рядом с высоким фаянсовым унитазом, развернул ее на сто восемьдесят градусов и перебрался на унитаз. Он мочился сидя, держась за широкие хромированные поручни, и старался не думать о том, сколько задниц, измученных пролежнями, оправлялось здесь до него. Когда он ехал обратно на парковку, к колесу прилепился кусок собачьей какашки, и Джек испачкал правую руку. Сев в машину, он стал вытирать руку платком, который выдала ему Кейт, а она в это время завела пространную речь про то, что ничего ему не обещает. Похоже, Кейт репетировала ее все время, пока они ехали на юг. |