Онлайн книга «Плохие девчонки»
|
— Кто это жужжит? — притворно удивилась Ким. — Говорящая муха, — сказала Сара. — Навозная говорящая муха, она даже не спустила за собой воду, — сказала Мелани. Я не ходила в туалет, но они сделали вид, будто принюхиваются, а Ким зажала нос. Тогда я побежала. Плача взахлеб. А они засмеялись еще пуще. Весь остаток дня мне хотелось плакать. Я отчаянно искала взгляд Артура, но он не смотрел на меня. Я нацарапала короткую записку:  Артур! Прости меня. Я вела себя как свинтус. Мэнди P.S. Надеюсь, фигурки не растерялись? Я сложила листок и подписала: «Артуру Кингу». Затем перегнулась через Мелани, чтобы отдать записку девочке, сидевшей за ней. Но Мелани мигом среагировала. Она цапнула листок, развернула и прочитала. Затем передала его Ким и Саре. Они принялись противно ухмыляться. Ким сморщила нос и едва слышно захрюкала, показывая на меня пальцем. Мелани и Сара стали ей подражать. Я нагнулась над тетрадкой по английскому. Я с такой силой давила на ручку, что кончик сломался, и из-под пера стали выходить не буквы, а кляксы. Слеза капнула на страницу, размывая написанное. Вторая слеза, третья… Страница превратилась в синее болото, где я тонула и барахталась. Ким, Мелани и Сара фыркали и прыскали на далеком берегу. — Кто это фыркает? — не выдержала миссис Стэнли. Она оглядела класс. Я сгорбилась, боясь, что она заметит мои слезы. В носу защипало, мне пришлось высморкаться. — Это Мэнди, миссис Стэнли. Она так сморкается, — сказала Ким. Мелани и Сара рассмеялись. К ним присоединились еще несколько учеников. — Что-то вы чересчур развеселились, — вздохнула миссис Стэнли. — Пора привести вас в чувство. Доставайте тетради для контрольных работ, проведем словарный диктант. Класс застонал. Почти все смотрели на меня, будто я была виновата. Миссис Стэнли начала диктовать слова. Мне казалось, я в каждом делаю по ошибке. Затем мы обменялись тетрадями и начали проверку. Я отдала свою Мелани. Нам пришлось продолжать работать в паре, хоть мы и стали из подруг злейшими врагами. Миссис Стэнли не разрешала пересаживаться в середине учебного года. Мелани взяла тетрадку за самый кончик, точно боялась испачкаться, и швырнула перед собой на парту. Ким и Сара удовлетворенно хихикнули. Я набрала всего-навсего двенадцать баллов из двадцати. Мелани обвела все ошибки красной ручкой и наставила жирные кресты. Хуже работы у меня еще не было. Мелани набрала четырнадцать баллов. Ким — целых восемнадцать. Она справилась лучше всех, обойдя даже Артура. Затем мы называли свои баллы вслух для миссис Стэнли. Она очень удивилась, услышав мою оценку. Я думала, она рассердится, но она ничего не сказала. Только подозвала меня к себе после звонка. — Что случилось, Мэнди? — спросила она. Я покачала головой, глядя в пол. — Как вышло, что ты так плохо справилась? Может быть, Мелани неверно отметила ошибки? Я вновь покачала головой. — Мелани, Ким и Сара по-прежнему дразнят тебя, Мэнди? — Нет, миссис Стэнли, — ответила я. Ведь они дразнили не Мэнди. Они дразнили гадкую девчонку, чьего имени не называли, и я при всем желании не смогла бы доказать, что они говорили про меня. Ким очень хитрая. Казалось, миссис Стэнли не до конца мне поверила. Но она вздохнула и позволила мне идти. Мама ждала меня у школы. Она уже начала волноваться. Но Тани нигде не было видно. — Наконец-то, Мэнди! Что так долго, милая? Все ушли домой добрых пять минут назад. Тебя не оставили после уроков, нет? — Нет, просто… миссис Стэнли хотела… так, ерунда. Мам, а где Таня? — Подожди со своей Таней. Что хотела миссис Стэнли? — Да ничего. Поговорить о словарном диктанте. Скукота, скукотища, скука смертная. Я думала, Таня встретит меня у школы. Мы с ней вчера условились. — Но у тебя всегда были пятерки по словарным диктантам! Ты знаешь все сложные слова назубок. Ну да ладно, я подумала — давно мы с тобой не ходили по магазинам. Я проходила мимо витрины и увидела очаровательное льняное розовое платьице с оборкой… — Фу, какая гадость! — Что за выражение, Мэнди? Последи за собой! — Но, мам, я не могу пойти с тобой, я пообещала, что дождусь Таню. — Я знаю. Я предупредила ее, что мы с тобой идем за покупками. — Ох! Но мне гораздо больше хотелось бы пойти с Таней в парк, — сказала я. Мамина голова дернулась, будто я ударила ее по лицу. Мой желудок сжался. Какая несправедливость! Кто угодно на моем месте предпочел бы веселиться с подругой, чем ходить с мамой по магазинам. — Хорошо, не хочешь — как хочешь, не могу же я тебя силой тащить, — нетвердым голосом произнесла мама. — Но тебе надо купить летней одежды, а мы с тобой давным-давно никуда не выбирались вместе. Я думала, мы поедим мороженого в «Лимонадной реке»… — Что же ты не предложила Тане пойти с нами? — спросила я. Мама глубоко вздохнула. Ее ноздри затрепетали. — Не думаю, что это была бы удачная мысль, Мэнди, — сказала она. — Ты и так видишься с Таней больше, чем нужно. Боже правый, вы все вечера проводите, безвылазно запершись в твоей комнате. Мы с папой тебя почти видим. — Это не так! И вообще… — Мэнди, я не хочу спорить попусту. Мы пойдем по магазинам, как любящие мама и дочка, или нет? Мы пошли по магазинам. Но радости мне это не доставило. Розовые платьица были кошмарны. Они выглядели так по-детски, что я никогда не решилась бы их носить. Подходящий мне размер был сшит на восьмилетку. Я и выглядела в нем на восемь. Нет, даже младше. — Но тебе так идет, милая, — сказала мама. Она опустилась на колени, расправила мне подол и завязала сзади премерзкий бант. — Можно подобрать к нему в тон розовые и белые ленты для косичек. — Фу, какая гадость! — Мэнди! Сколько раз повторять? — Мам, но это и правда гадость. Не хочу я носить косички, это уже, в конце концов, глупо. Даже папа согласен. А в этом детском наряде у меня совсем дурацкий вид. — Нет, это поведение у тебя как у неразумного дитя, — вздохнула мама. — Ну хорошо. Не хочешь розовое — не надо. Какое тогда? Может, белое с вишенками и вышитым воротником? Примеришь? — Не хочу я вовсе никакого платья. Никто их давным-давно не носит.  — Понятно, — сказала мама, подразумевая, что ей ничего не понятно. — Значит, теперешняя молодежь ходит в туфлях и куртках на голое тело? |