Онлайн книга «Перстень Александра Пушкина»
– Здравствуйте, Виктор Семенович, мы виделись с вами вчера на совещании у Девочкина. Беленков пожал руку и сел у стола. – Помню… Иван Макарович вернулся на место. – Что у вас нового? – спросил Беленков. – Ничего, о чем бы не знал Старший брат [7] , – улыбнулся Филиппов. – Зря улыбаетесь, – заметил полковник. – Вы упустили террористку. Женщину, доставившую бомбу в здание железнодорожного вокзала. – Ее убили сообщники через несколько часов после того, как она сбежала, – словно оправдываясь, сказал следователь. – Слышал. Только это обстоятельство не смягчает вашей вины. По какой-то причине вы не опознали преступницу, хотя говорили с ней. – Я уже докладывал генералу, – устало ответил Филиппов. – На тот момент у меня не было фотографии. Устное описание внешности было расплывчатым и неточным. – И тем не менее это грубейшая ошибка для человека с вашим опытом. Филиппов вглядывался в лицо Беленкова, пытаясь сообразить, к чему тот клонит. – Прошу написать рапорт на имя генерала Девочкина, где вы объясните причину ваших ошибок. – Беленков встал и направился к двери. Там, обернувшись, добавил: – Надеюсь, за этим не кроется нечто большее. Полковник ушел, а Филиппов остался сидеть в своем кресле, уставившись в одну точку. Теперь он понимал, что значит быть «под колпаком» у спецслужб. Однако именно в такие минуты он предпочитал действовать. Сидеть и пережевывать свои неприятности было не в его характере. С рапортом Филиппов тоже решил подождать. Для него важней всего было схватиться за тонкую ниточку, которая, возможно, приведет к типу в вельветовой куртке и объяснит его трюк с двумя чемоданами. Филиппов взял со стола записку, оставленную утром Гришей Румянцевым. На ней было имя попутчицы Свирской и ее адрес. – Галина Ивановна Сутина, улица Депутатская, десять, квартира тридцать четыре, – прочитал он и сунул бумажку в карман. * * * До Крестовского острова Филиппов добрался за сорок минут, нашел дом номер десять на улице Депутатской и остановился у единственного подъезда высотки. Поставив машину на сигнализацию, он поднялся на несколько ступеней, дернул входную дверь и, после того как она не открылась, позвонил в тридцать четвертую квартиру. – Кто? – спросил женский голос. – Следователь Филиппов, откройте, пожалуйста, мне нужно с вами поговорить. – У меня уже были, – быстро проговорила женщина. – Вот как? – Иван Макарович удивился, однако продолжил настаивать на своем: – Откройте дверь. Заодно расскажете, кто приходил. В коридоре на подступах к лифтам его задержала консьержка. – Кто такой? Куда идете? – Ух ты! – Филиппов восхитился ее рвением. – Если бы все граждане так защищали чужое добро! – Он раскрыл портфель и достал яблоко. – Держи, бабуля, за службу! – Ты мне зубы не заговаривай, – еще напористее подступила старуха. – В какую квартиру идешь, к кому? – Наконец, она решилась на крайнюю меру: – А ну-ка, предъяви документы! – Иду в тридцать четвертую квартиру, к Сутиной Галине Ивановне. Вот мои документы. – Он сунул ей корочки. Консьержка надела очки, проверила документ, после чего забрала у него яблоко. – Вы всех так встречаете? – спросил он, нажимая на кнопку вызова лифта. – В нашем подъезде позавчера убили женщину, – сказала она. – В какой квартире? – насторожился Филиппов. Старуха надкусила яблоко: – Не бойся, твоя забулдыга живехонька. – Вы про кого? – Про алкоголичку из тридцать четвертой. Пока муж с ней жил, серьезная была женщина. А как бросил – покатилась под горку. – Спасибо… – Иван Макарович вошел в прибывшую кабину и покрутил пальцем у кнопок. – Десятый! – подсказала консьержка и откусила яблоко. – Спасибо. Двери лифта закрылись. Пока кабина поднималась вверх, Филиппов размышлял о том, что сказала старуха. Когда открылась дверь тридцать четвертой квартиры, перед ним предстала пропитая черноволосая женщина лет сорока с бантиком на кожаном ободке, какие носили на голове лет двадцать назад. Ту моду он еще помнил. – Сутина Галина Ивановна? – спросил он, одновременно оглядывая ее и понимая, что это отнюдь не то, что он ожидал увидеть. – Можно войти? – Филиппов предъявил удостоверение. – У меня уже были. Спала, ничего не помню. С Танькой Масейкиной дружбы не водила. – К вам приходили по поводу ее убийства? – Она жила в соседней, тридцать третьей квартире. – Я по другому вопросу. – Филиппов повторил: – Можно войти? – Проходите. – Шаркая ногами, Сутина побрела на кухню. Как только Филиппов зашел туда вслед за ней и задохнулся от вони, он опустился на стул, стараясь не видеть раковины, в которой гнил мусор. – Вы ездили 27 сентября, в субботу, в Москву? – Глядя на нее, Филиппов уже знал ответ на этот вопрос. Сутина выбрала из всех грязных стаканов один, который был самым чистым, плеснула в него пива и сделала пару больших глотков. Тыльной стороной руки вытерла рот и сказала: – Никуда я не ездила. – Ну, хорошо… – Иван Макарович задал неизбежный вопрос: – Паспорт свой показать можете? – Могу, – ответила Сутина и, прежде чем уйти в комнату, налила себе пива. Скоро вернулась. – Нет его. – Что значит, нет? – Филиппов подхватился со стула. – Покажите, где у вас лежат документы. Галина Ивановна подвела его к забитому бумагами секретеру и откинула дверцу. – Пожалуйста, проверяйте. Иван Макарович перебрал каждый листок. – Может быть, вы кому-то его отдали? – Кому? – спросила она, уставившись пьяными глазами ему в лицо. – Я не знаю… – Он пытался придумать, кому Галина Ивановна могла отдать паспорт. – Подруге, сестре, знакомой… – Наконец, ему в голову пришла удачная мысль: – Может, вы его в залог оставляли? – Зачем? – тупо поинтересовалась она. – Может быть, кому-то денег должны? Брали взаймы? – Мне денег взаймы никто не дает. Филиппов смерил ее неодобрительным взглядом и сердито сказал: – И я бы не дал. – Вот. – Она ткнула пальцем, будто акцентируя этот момент, а потом громко икнула. – А гости? Гости у вас бывают? |