Онлайн книга «Перстень Александра Пушкина»
– Что? – спросила Полина, когда он отложил телефон. – Собирайся. Едем в город. – Сергей окинул ее взглядом. – И это… Подкрась глазки там, губы… В общем, все как ты делаешь. – Куда мы поедем? – Полина взялась за расческу, одновременно вытаскивая из туалетного столика нехитрую хозяйскую косметику. – На выставку ювелирного искусства девятнадцатого века. Борис Ефимович предупредил: там будет весь петербургский бомонд. Полина с удвоенным азартом начала собираться. – Хотя, – продолжал Сергей, глядя на нее, – может, посидишь дома? Все же тебя ищут. Полина не повелась на такую дешевую провокацию. Она хорошо знала эту манеру мужа – манежить ее, когда ей чего-то очень хотелось. Придерживая пальцем веко, она подводила глаз. – С таким же успехом ты сам можешь не ехать. Тебя тоже разыскивают. Ну, а чтобы ты успокоился, обещаю: я спрячу волосы под шляпку. Сообразив, что его раскусили, Сергей отправился в душ. До назначенной встречи оставалось два с половиной часа. – Надеюсь, на ювелирной выставке нас искать не будут… * * * Вернувшись в Управление, Филиппов вошел в кабинет и, не раздеваясь, приблизился к окну. Достал телефон, отыскал в списке контактов номер Сергея Дуло. Убедился, что не его проверял Расторгуев. Значит, он действующий. По-другому быть не могло. Не таким был Сергей Дуло. Если бы он не хотел, чтобы Филиппов ему звонил, он бы просто не дал свой номер. – Эх, Серега-Серега… Перед Филипповым стоял неразрешимый вопрос совмещения служебного долга и дружеских обязательств. Будь Сергей Дуло настоящим преступником, он незамедлительно задержал бы его и отдал под суд. Но, хорошо зная Дуло по совместной службе в городе Александрове, Иван Макарович в это не верил, как и в то, что Сергей мог жениться на «неправильной» женщине. В этой истории со взрывом все с самого начала не складывалось. Европейская женщина, никакая не ваххабитка, зная, что у нее в чемодане бомба, спокойно везет его по перрону, а затем по вокзалу. Какие нервы нужно иметь, чтобы даже на минуту не предположить, что сообщник ошибется и пошлет сигнал на взрыватель чуть раньше! Даже там, на вокзале, оставив свой чемодан, она не побежала прочь со скоростью ветра. Просто пошла, пусть даже быстрее обычного. Филиппов подошел к столу, снял с телефона трубку и набрал номер генерала Девочкина. Секретаря не было, звонок пошел напрямую… Тревожно выпрямив спину, Филиппов ждал, когда Вадим Григорьевич ответит… * * * Войдя в сверкающий подъезд, Полина захотела узнать, что это за дворец. Они приехали сюда по навигатору, и, только вышли из машины, к ним подбежал человек в ливрее, забрал ключи и отогнал их развалюху куда-то во двор. У входа стоял еще один человек в парике и ливрее. Когда Дуло назвал ему имя Бориса Ефимовича, тот вручил им проспект, из которого Полина узнала имя бывшего владельца дворца, и у нее округлились глаза. Под руку они зашли в огромную залу, где между витрин фланировали прекрасные дамы и хорошо одетые джентльмены. Полина отлично вписывалась в их хоровод, в особенности своей замысловатой шляпкой с маленькой вуалеткой. Дуло же полностью выпадал из общей стилистики, однако старался не лезть на первый план. Когда официант проносил мимо поднос с шампанским, Полина ловко подхватила бокал и пригубила. – Тебе нельзя, – сказала она Сергею. – Ты за рулем. Дуло не обращал внимания ни на ее шампанское, ни на слова. Он поглядывал на часы и, когда маленькая стрелка указала на шестерку, а большая вплотную приблизилась к двенадцати, его телефон зазвонил. – Да, – тихо произнес он и повторил то, что ему сказали: – По большой лестнице на второй этаж, направо по коридору, третья дверь слева. Иду. Сергей посмотрел на жену. – Жди меня здесь. Не напейся и не встревай ни в какие истории. – Так точно, – ответила она и отхлебнула еще шампанского. Когда он ушел, ей вдруг стало беспричинно легко. Полина чувствовала себя в этом зале как рыба в воде. Возможно, виной тому было шампанское. Мимо нее прошел официант, она поставила опустевший бокал и тут же взяла полный. Полина переходила от одной витрины к другой и, прикладываясь к бокалу, рассматривала золотые украшения с бриллиантами, рубинами, изумрудами. * * * Поднявшись по мраморной лестнице, Сергей Дуло отыскал нужную дверь и пару раз стукнул костяшками пальцев. – Прошу вас… Он зашел в помещение, имевшее неопределенное назначение: то ли переговорная, то ли курилка. – Сергей Васильевич? На кожаной банкетке сидел плотный мужчина в смокинге. – Я. – Борис Ефимович просил, и я не смог ему отказать. Он сказал, что вы оказали для него неоценимую услугу. – Было дело, – улыбнулся Сергей. Мужчина продолжил: – И хотя это против моих правил, я открою вам имя приобретателя кольца-печатки из золота и сердолика, которое долгие годы принадлежало Александру Сергеевичу Пушкину. – Хотелось бы знать, – поторопил его Дуло. – Аукцион проводился десять лет назад. На продажу было выставлено всего два предмета… – Он поинтересовался: – Вы пушкинист? – В некотором роде, – неопределенно ответил Сергей. – Тогда вам будет интересно узнать, что вторым лотом разыгрывался дневник Александра Сергеевича. Тетрадь в кожаном переплете с замком. – Кто купил перстень? – напрямую спросил Дуло. – Та же персона, что и дневник. Оба лота достались ему. – Его имя? Помедлив, мужчина, наконец, произнес: – Глеб Пархатский. – Тот самый? – тихо спросил Сергей. – Тот самый. Если вас спросят, – выставил он перед собой ладони, будто обороняясь, – Яков Исаакович вам ничего не говорил! * * * Оказавшись у высокой витрины, где на черных бархатных шеях были выставлены жемчужные ожерелья, Полина для чего-то дернула стеклянную дверцу и тут же услышала: Закрыта дверь. Нам не войти. Лишь только избранные вхожи… Она оглянулась и увидела знакомого мужчину с синяком вместо лица. Сегодня он выглядел несколько лучше. На нем были темно-синий пиджак и белая рубашка с шейным платком в мелкий горох. – Что-нибудь присмотрели? – В каком смысле? – переспросила она. – Ах, вот оно что… – Мужчина уставился на жемчужное ожерелье. – Пришли посмотреть… – Он обернулся: – А дверь на прочность проверили? Полина пожала плечами. – Не знаю. Просто полюбопытствовала. – И здесь мы с вами возвращаемся к давешним рассуждениям о дверях. |