Книга Вероника Марс, страница 61 – Роб Томас, Дженнифер Грэм

Лиэнн рухнула в кресло у камина.

– То есть мы наняли… мошенника?

Вероника покачала головой.

– Нет, мама. Не совсем, – она уперлась обеими руками в широкую спинку стула и наклонилась вперед. – Я не думаю, что Таннер просто повелся на красивые слова мошенника. Я думаю, Таннер был с ним заодно.

Лиэнн громко и натужно рассмеялась.

– Ты же шутишь, верно?

– Если бы.

– Если он был с ним заодно, зачем Таннеру у него красть?

Вероника сочувственно посмотрела на Лиэнн.

– Ты же прекрасно понимаешь: одному вору ничего не стоит украсть у другого. Может, Таннер решил, что все деньги предпочтительнее половины денег. Может, Ли Джексон отслужил свой срок. Может, Таннер так и планировал с самого начала. В общем, я не думаю, что он вернется.

Губы Лиэнн тронула сердитая гримаса.

– Какие у тебя доказательства, Вероника?

– Мама, задумайся об этом хоть на секунду. Таннер сказал, что сам позвонил Джексону, так? Не Джексон же ему позвонил, когда стало известно о похищении Авроры.

– Я плохо помню, как именно все происходило, – упрямо возразила Лиэнн. Вероника выпустила воздух сквозь стиснутые зубы, стараясь не выходить из себя.

– Все ты помнишь. Потому что Деуолты тогда уже наняли Майлза Оксмана и предлагали вам объединить усилия и использовать Оксмана для проведения обоих выкупов. Но Таннер настаивал, что якобы был наслышан об этом Джексоне и уже позвонил и нанял его. Но если бы Таннер позвонил в «Меридиан», его бы соединили с реальной Джексон. Все указывает на то, что Таннер был с ним заодно.

Лиэнн вскочила на ноги.

– Вот что думаю я. Я думаю, ты просто не можешь смириться с мыслью, что я крепко стою на ногах, Вероника. Я думаю, ты не можешь смириться с мыслью, что я могу быть счастлива. Ты просто надеешься, что в этом браке у меня все пойдет так же наперекосяк, как и в предыдущем, чтобы ты могла оказаться права на мой счет. Ты хочешь продолжать и дальше меня наказывать, – ее голос дрожал, но в глазах сверкала злость. – Мне жаль, что я не была тебе лучшей матерью. Я жалею об этом каждый день. Но ты не можешь так со мной поступать. Ты не можешь заявляться сюда и обличать мою семью.

На долю секунды у Вероники перед глазами все поплыло. За красной пеленой, затянувшей глаза, Лиэнн стало почти не видно. Вероника моргнула. Лиэнн стояла, расправив плечи и плотно вжав руки в бока, словно готовясь нанести удар.

Как это похоже на Лиэнн: вывернуть все наизнанку и обратить на себя. Представить все страдания, что она причинила Веронике и Киту, как очередной повод пожалеть себя.

Как это похоже на Лиэнн: добиться того, что Вероника готова была поверить в ее обвинения. Это же любимый прием алкоголика – винить во всем окружающих. Да, пусть все окажутся причастны к твоему разрушению. Но разве Лиэнн не заслуживала наказания, ни капли? Разве это было честно, что она смогла просто решить двигаться дальше – и двинуться дальше? Разве честно было просто взять и построить новую жизнь, где ей можно не задумываться о том, как она поступила с Вероникой и ее отцом. Так что, возможно, какая-то часть Вероники действительно хотела, чтобы Таннер оказался мошенником.

Но тот факт, что она хотела в это верить, не значил, что она заблуждалась.

– Я не хочу причинять тебе боль, – сказала она, стараясь держать себя в руках. – Я хочу предупредить тебя. Если ты и дальше хочешь жить в розовых очках – пожалуйста. Тебе не привыкать.

Она схватила сумку, но остановилась и повернулась к матери.

– Когда Таннер сегодня не вернется домой – а он, поверь мне, не вернется, – не звони мне. Звони сразу шерифу. Уверена, к этому моменту он уже вычислит личность человека с травмой головы, и ему будет очень интересно узнать, что Таннер пропал одновременно с деньгами.

Она развернулась к выходу, спеша убраться отсюда. В этот момент открылась входная дверь. Вероника остановилась как вкопанная, и все внутри перевернулось.

В комнату вошел Таннер, весь пропотевший, в майке и спортивных шортах.

– Вероника, – развязывая шнурки на кроссовках, он поднял на нее удивленный взгляд. – Чем обязан?

– Что… Я… – с открытым ртом Вероника уставилась на него, не зная, что и думать. Краешком глаза она заметила, как насторожилась Лиэнн. Сначала она решила, что мать непременно что-нибудь ей скажет. Может, выставит из дома, может, просто посмеется над ней. Но Лиэнн просто пересекла просторную гостиную и встала перед Таннером. Даже в одних носках она была выше его на несколько сантиметров.

– Что, черт возьми, происходит, Таннер? – спросила она растерянно. – На Ли Джексона только что напали около «Гранда». Вероника решила…

– На Ли напали?

Или Таннер Скотт был первоклассным актером, или Вероника ошиблась на его счет. Сначала растерянность, а потом ужас изобразились на его лице. Он повернулся к Веронике.

– Кто на него напал?

– Пока неизвестно, – осторожно начала Вероника. – Кто-то ударил его со спины. Он жив, но в тяжелом состоянии.

– И деньги на выкуп пропали, – добавила Лиэнн.

Таннер выпучил глаза, и взгляд его безумно заметался по сторонам.

– О боже.

– Я так рада, что ты вернулся, – по лицу Лиэнн потекли слезы. – Я просто рада, что ты вернулся.

Вероника хотела что-то сказать, но услышала слабый шум из коридора у спален. Шаркая, в комнату вышел Хантер с взлохмаченными песочно-светлыми волосами и остановился в дверях.

– Что такое? Почему все кричат?

Лиэнн подошла и сгребла его в охапку, а Таннер с шокированным видом опустился в кресло. Вероника, не понимая, что происходит, стояла на месте, чувствуя странную тяжесть в теле.

Словно сквозь сон она услышала звук входящего смс. Она вынула телефон из кармана и посмотрела на экран. Сообщение было от Мак.

Таннер, Дельта 1792, рейс на Бермуды, завтра, 6 утра.

И только оторвав взгляд от телефона, Вероника кое-что заметила. Таннер сидел, потирая колени и нервно уставившись в огонь. Лиэнн стояла в дверях, прижимая к груди Хантера, и плакала. А на полу под журнальным столиком лежал закатившийся туда еще утром одинокий маракас, раскрашенный яркими красными и зелеными красками.

Стремительным шагом Вероника пересекла комнату и подобрала маракас с пола. Он тут же загремел в ее руках. Маракас был тяжелее, чем казался на вид, и был сделан из прочного твердого дерева. Вероника занесла его над головой и ударила им об угол камина.

С сочным треском инструмент раскололся от контакта с камнем. И мелкие, сухие, безобидные фасолины просыпались на незапятнанный ковер.

Точно такие же, какие просыпались у тела Ли Джексона рядом с отелем «Нептун-Гранд».