Онлайн книга «Незнакомка с тысячью лиц»
|
– Не шучу нисколько. Знаешь, какое удовлетворение испытываешь, делая доброе дело для того, кто в нем действительно нуждается. Ого-ого, Макаров, ты себе представить не можешь, как сладко и тепло в сердце от этого. Он вообще-то хорошим мужиком был – Семен Константинович, до полковника из сержантов дослужился. Разговоры вот теперь с ним ведет, что тот психолог, хотя и не обязан. – Все, иди, отдыхай. В отпуске ты на две недели, Виталя. И чтобы больше никаких рапортов, – палец полковника указал на бумажный комок в Виталиной руке. Макаров поднялся с места. Пошел к двери. Но вдруг приостановился, глянул на полковника, провожающего его внимательным взглядом. – Разрешите вопрос, товарищ полковник? – Ну! – А у вас… Вы… После смерти жены когда… Извините меня, Семен Константинович! Вы что-то доброе делали? Что-то такое, от чего вашей душе хорошо и покойно? Полковник отвел взгляд, снова уставившись на голые ветки клена за окном. Потом нехотя признался: – Я не перестал ходить в ее клинику, Макаров. Просто хожу туда, как на дежурство. Вот и все мои добрые дела. – К кому?! – О-о-о, Виталя, – полковник грустно улыбнулся. – Там очень много несчастных одиноких людей. Очень много! Никогда не думал, что одиночества вокруг так много. Все, иди уже. А то передумаю и отпуск не подпишу. Все! Давай, давай… Вернувшись, Макаров попал на чаепитие. Воронин и еще двое из постовых активно хлопотали с пустыми чашками, пакетом с сахаром и вскипевшим чайником. – Вот, за тебя проставляюсь, – указал Стас на маленький вафельный тортик на столе и хищно улыбнулся: – Что, подписали? Отдыхаешь? – Да, – коротко ответил Виталий и начал собирать бумаги со стола, раскладывая по ящикам стола и полкам сейфа. – Две недели. – Ого! – Улыбка Воронина превратилась в оскал. – Везет же некоторым! А тут… Об отдыхе можно только мечтать. – А вы чего тут? – обратился Макаров к постовым. – Сменились или заступили? – Сменились они, сменились. Забежали ко мне погреться. И историю рассказать. – Что за история? – рассеянно поинтересовался Макаров, стирая ненужную информацию из компьютера. – Представляешь, Виталь, – начал капитан, хватая самый большой кусок вафельного торта. – Нам меняться, а тут звонок в дежурку. Зверское убийство, говорит! Все напряглись, разумеется. Называйте адрес, говорят ему. – Ему? – на автомате поинтересовался Макаров. – Звонил мужчина? – Да не знаю, не уточнял. Так я просто сказал. – И что дальше? Все, он все подчистил, компьютер выключил, бумаги убрал, оружие сейчас сдаст – и свободен. На целых две недели свободен. Заполняй пустоту в душе чем хочешь. Полковник молодец, что не подписал рапорт об увольнении. Виталя, когда от него к себе шел, мысленно его поблагодарил. Потому что не станет его жизнь полнее и прекраснее, останься он без работы. Что-то необходимо еще. Что-то другое. – Так вот, говорит, произошло зверское убийство. Спрашиваем адрес, называет адрес Проклятого дома. Прямо, говорит, во дворе убийство. – Да ладно! – удивился Воронин, похрустывая вафельным тортиком. – Там же никто не живет. И, насколько мне известно, даже бомжи этот дом обходили всегда стороной. Больно дурная у него слава. – Вот-вот. И мы удивились. Спрашивают его, кто жертва? А он знаешь что говорит? – Что? – Собака! – хохотнул капитан, обсыпавшись крошками до самых коленок. – Дежурный чуть матом его не послал, Виталь. А что делать? Звонок зафиксирован, надо ехать. Поехали. – И что? – Воронин аккуратно кусал над бумажкой, собирая туда крошки, костюм берег. – Труп собачий обнаружили? – Мало этого, Стас! Обнаружили, что дом-то Проклятый обзавелся жильцами. И какими! – Капитан восторженно закатил глаза. – То есть – жильцами? Его же на снос готовят, – вспомнил Макаров одно из совещаний в управе, где был вынужден присутствовать. – Вот буквально на днях и должны были начаться работы. – Ну, не знаю про снос, а про жильцов знаю точно. Две комнаты заняты на первом этаже. Три на втором, – авторитетно заявил капитан. – Опрос и опись жильцов проведены почти по полной программе. – А кто тебя в такой восторг-то из этих жильцов привел? – напомнил Воронин. Он любил женщин, красивых особенно, хотя ему с ними и не очень везло. И догадывался, что речь пойдет о красивой женщине. – Короче, мы подъехали, дохлая собака валяется перед ступеньками. И тут дверь распахивается, и выходит девушка! – Капитан снова восторженно закатил глаза. – Высокая, тоненькая, рыжая! – Рыжая! – эхом повторил Воронин. – Люблю рыжих. Они такие… темпераментные. – Их раньше на костре жгли, как колдуний, – сонно напомнил напарник капитана. Напившись чая, он дремал в старом кресле в углу. – И эта такая же! – Чего вдруг? – заступился за рыжую Воронин. – Такая она… Вся как струна натянутая. Собаку дохлую увидела, напряглась, завизжала. – А твоя бы девушка обрадовалась бы? – фыркнул Воронин, свернул лист с крошками в кулечек, скомкал и выбросил в мусорную корзину. – Девицы, они не очень-то любят сцены насилия. Капитан с напарником переглянулись. – Тут дело-то в другом, Стас, – нехотя начал объяснять капитан. – Собаку эту они, оказывается, еще ночью обнаружили. – Кто они? – тут же метнул свой вопрос Макаров. Он хоть и слушал вполуха, но не мог не заинтересоваться загадочными жильцами. – Ночью начал кто-то выть. Это тетка рассказала с первого этажа, – сделал отступление капитан. – Они из комнат вышли втроем: дед со второго этажа, тетка эта и рыжая. И пошли по коридору на вой. И нашли подыхающую собаку у черного хода в углу. – Еще одна собака? – не понял Воронин. – Нет, в том-то и дело, что та же самая. – Не понял?! – возмутился Воронин. – Ночью она подыхала в доме у черного хода, а утром оказалась на ступеньках перед парадным входом? Так, что ли? – Совершенно верно, – меланхолично отозвался напарник капитана. Глаза у него после ночного дежурства и горячего чая просто слипались. И давно бы пора домой, да капитан сидит, и ему надлежит. – Значит, ее кто-то перетащил? Зачем? – возмутился Воронин, рассеянно схватил из коробки еще один кусочек тортика и захрустел, забыв прикрыть костюм бумажным козырьком. – Хороший вопрос, Стас. – Капитан вдруг зевнул протяжно и широко. – А еще лучший вопрос: это какой твари понадобилось убивать бедное животное именно таким образом?! – Каким? – Это Макаров спросил одновременно с Ворониным. – Собаку проткнули арматурой и надели ей на башку старое ржавое ведро. Собака, когда подыхала в доме еще ночью, жутко выла. |