Книга Чудо в пушистых перьях, страница 64 – Татьяна Полякова

— А мне нет. И Ряха прибился без моего на то желания. Он Витькин друг, а Витька муж Груни, только и всего. Чего вы ко мне прилепились, не знаю. Ментам я тебя не сдавала.

— Откуда же про ментов знаешь? — тут же насторожился Володя.

— Ряха сказал. А я тут ни при чем. Труп в твой багажник Нинкин любовник подсунул. Может, он и ментов вызвал. Кстати, если ты не в курсе, он сейчас у них. И меня в милицию вызывали. Шляпа вовсе не ко мне приходил, а к Нинке. И ничего я о ваших делах знать не знаю.

— А я вот думаю, что ты врешь. Врать нехорошо и иногда очень больно. Уверен, все это Ряхины штучки. Если я прав, скажи сразу, чтоб не мучаться.

— Говорил мне папа: «Ни во что не ввязывайся», — со слезами на глазах прошептала я.

— Правильно говорил папа, — согласился Володя. — У тебя есть час, чтоб все обдумать, ну и жизнь себе не усложнять. Если через час ты мне опять эту бодягу заведешь… короче, я тебе не завидую. Пойдешь по стопам Зои Космодемьянской со всеми вытекающими последствиями. Иди, кукла, думай. — Я поднялась, и он проводил меня по коридору направо, на ходу крикнув:

— Вова, позвони Тихому, пусть приедет и сам во всем убедится, а то у него сомнения…

Володя втолкнул меня в комнату, где на диване сидела Груня и гладила кота. Я села рядом.

— Дела хреновые, — сообщила я с печалью. — В Зои Космодемьянские я никак не хочу…

— Само собой, — откликнулась подруга. — А обещали?

— Ну… так и сказал, гад, «со всеми вытекающими последствиями».

— Не фига себе, не хватает только, чтоб нас на заборе повесили.

— Почему на заборе? — удивилась я.

— В принципе мне без разницы, где висеть, — пожала плечами Груня. — В том смысле, что результат-то один… Я вообще против подвигов. Кому все это нужно? Жить надо спокойно, никому не мешая… Когда в стране тихо, подвиги без надобности.

— Конечно. Только моего согласия никто не спрашивает.

— Ладно, не боись раньше времени. Мой придурок помереть не даст.

— Как же он нас найдет?

— Позвонит на сотовый.

— Его у тебя не отобрали? — не поверила я.

— Не-а. Я его в корзину сунула, а эти в корзину даже не заглянули, там же Пафнутий. — Произнеся слово «Пафнутий», Груня поискала кота глазами и обнаружила его отсутствие на диване. Пока мы были заняты разговором, он куда-то исчез. Все-таки у этого животного характер мог быть и получше.

Само собой, Груня разволновалась, и мы принялись искать кота, потому что, раз он глухо звать его бесполезно. Особо много мест, ГДР южно укрыться, в комнате не наблюдалось. Окно забрано решеткой, из мебели шкафы да диван с двумя креслами, правда, на высоких ножках, так что кот, скорее всего, спрятался там. Я наклонилась и уронила корзину, задев ее локтем. Из корзины вылетел сотовый. Я поставила корзину на место, а сотовый сунула в карман. Груня шарила под ближайшим креслом, а я, наклонившись, увидела кота возле стены.

— Вот он, — обрадовала я Груню и протянула руку. Кот неожиданно фыркнул. Такое его поведение меня возмутило. Я схватила его за шиворот и потянула на себя, угол ковра загнулся, и я увидела под ним кое-что интересное, но радоваться не спешила. Выпрямилась и предложила Груне:

— Давай отодвинем диван.

Диван мы отодвинули, приподняли ковер и обнаружили в полу люк. Диван мы перетащили к двери и занялись люком. Прежде всего надо было его открыть. Мы сломали по два ногтя, но с люком справились.

Внизу царила абсолютная темнота, мы свесили туда головы, вглядываясь, и тут кот возьми да и спрыгни вниз. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.

По большому счету, своим спасением мы были обязаны Пафнутию. Когда глаза привыкли к темноте, мы увидели, что находимся в подвале, а кот поджидает нас в нескольких метрах у стены, выделяясь на ее фоне светлым пятном. Он мяукнул и торопливо последовал дальше, мы двинулись за ним. Под ногами шуршала земля, слева за деревянным бортиком хранилась картошка. Идти можно было в полный рост. Кот стремился вперед, и мы надеялись, что он знает, куда надо идти.

Перед нами возникла дверь, кот начал ее царапать. Навалившись на дверь, мы смогли ее открыть и спустились вниз по трем ступенькам. В этой части подвала пол был залит цементом. Стало чуть светлее. По обе стороны от нас угадывались двери. Судя по всему, мы стояли в каком-то коридоре. Кот на достигнутом не успокоился, бросился бежать дальше. Мы открыли еще одну дверь и едва не заорали от радости: впереди мелькнул свет. Так и есть, в трех шагах от нас окошко, а вокруг какие-то хитрые приспособления, вроде трансформаторов.

Окно было распахнуто настежь, но мы не спешили радоваться, хотя его размеры с трудом, но позволяли протиснуться на улицу. Вопрос, что нас там ждет? Кот не раздумывал, он выпрыгнул в окно и, сев копилкой, стал умываться. Я подсадила Груню, она вылезла следом за любимым животным, а потом помогла мне. Я тревожно огляделась и обнаружила нас в кустах сирени. Пафнутий устремился к забору, который находился невдалеке, а в заборе, между прочим, была калитка, запертая на щеколду, мы рванули за калитку, уже не прячась, и оказались на зеленом лужку, причем Пафнутий продолжал бежать впереди и вскоре вывел нас к шоссе. Но это Груне не очень понравилось, так как она справедливо полагала, что преследователи будут искать нас здесь в первую очередь.

Мы юркнули в кусты. Теперь Груня держала кота под мышкой. Он упорно стремился вести нас за собой, а я вспомнила про телефон, торопливо набрала номер и услышала голос Ряхи.

— Привет, — сказала я.

— Это ты? — захлебываясь от счастья, спросил он, вроде не поверив.

— Я. Мы с Груней…

— Где вы?

— А черт его знает… Где-то в пригороде. Кругом коттеджи и шоссе. Мы сидим в кустах.

— Там и сидите, — попросил Ряха.

— Надо поточнее узнать, где мы находимся, — заволновалась Груня и направилась к шоссе с целью, мало доступной моему пониманию.

Вдруг среди деревьев мелькнул джип. Мы дружно повалились в траву, а Пафнутий заорал дурным голосом. Когда машина проехала, Груня подняла голову, а потом вскочила.

— Это ж Витькин джип! — крикнула она.

Мы выбежали на дорогу, она замахала руками, я принялась звонить, а Пафнутий стрелой помчался за машиной. Джип затормозил, потом развернулся, а мы с облегчением вздохнули.