Книга Великий Дракон, страница 13 – Олег Дивов

— Дел, если б устраивало, он познакомил бы ее с семьей. Не забывай, теперь это и мои дела — я ведь тоже член семьи.

— Она ж тебе понравилась?

— С чего ты взяла? Кид преувеличивает ее недостатки, но и того, что вижу я, хватает! Она типичная образованная дура с филфака. Я не хочу видеть ее на наших семейных праздниках. А Август, между прочим, любимый внучатый племянник Лайона, и уже поэтому его жена автоматически вхожа в наш дом.

Я помолчала. Очень хорошо подумала. Потом все-таки сказала:

— Мелви, а почему эту проблему должна решать я? Тебе не нравится девушка — вот ты от нее и избавляйся. У тебя влияния на Августа едва ли не больше моего.

— Делла, ну как ты не понимаешь…

— Отлично понимаю! — Я чуть повысила голос. — Ты просто хочешь остаться чистенькой. Тебе не хочется, чтобы Август помнил, как ты поссорила его с подружкой, вот и подбиваешь меня. Вроде как я вмешаюсь, а ты ни при чем. У меня будет репутация стервы и интриганки, а ты на моем фоне будешь ну просто ангелом. Нет уж. Я желаю Августу всяческого счастья. Ему давно пора жениться. Почему бы и не сейчас? Почему бы и не на этой девушке? Роман для него феерически долгий, значит, там все серьезно, и чего ради я буду их ссорить?

Мелви не обиделась. Только фыркнула:

— Ну-ну. Я погляжу, что станет с твоим положением, когда Август наконец рассекретит свои отношения с этой штучкой.

— Разъедемся в разные стороны и останемся друзьями, — сказала я. — Все равно рано или поздно это произойдет. Мел, ну глупо думать, что мы вернемся к прежним ролям — великий инквизитор и его верная ассистентка. Мы оба переросли эту игру и должны искать новый путь. Каждый — свой путь.

— А что будет с базой Чужих на Саттанге? Насколько я помню, она ваша общая.

— Общая только по документам. Я не вложила в нее ни гроша.

— Ой, Дел, хватит прибедняться. Ты вложила в нее свою кровь. Август просто на готовое пришел. Все нашли и подготовили ты и твой брат.

— А Август заплатил шесть миллиардов.

— И на этом основании ничего не должен вам с Крисом?

— Мел, послушай, не надо. Август нам действительно ничего не должен.

— Но я хочу понять!

— Хорошо. Ты в курсе, под какой процент он дал кредит Крису? Тот кредит, без которого Крис не смог бы оформить Дивайн на себя? Это беспроцентная ссуда. Август совершенно бесплатно спас моего брата и совершенно бесплатно спас меня. Еще и приплатил. Так что с нашей стороны было бы верхом бесстыдства предъявлять ему претензии.

— Крис с тобой согласен?

— Абсолютно. И довольно об этом. Уж такие вопросы мы вполне можем решить сами.

— Я разве спорю? Только ты мне вот что скажи: тебе самой не обидно? Ты столько вложила в Августа. То, что он стал похож на человека, — твоя заслуга. И все это теперь достанется другой?

— И пусть. Мне оно не досталось бы в любом случае.

Мелви только скрипнула зубами и откинула голову на спинку высокого кресла.

— Я дура, — призналась она. — Я исключительная дура. Ревнивая дрянь. Знаешь, сколько раз я проклинала себя за то, что тогда, в университете, сказала тебе правду про него? Вот что мне стоило промолчать? Глядишь, у вас все сложилось бы…

— Не сложилось бы. Промолчи ты тогда — и что? Он как был принцем, так и остался.

— И ты бы его бросила? Если б уже успела привязаться?

— Моментально. Потому что сочла бы скрытность подлостью.

Мелви очень тяжело вздохнула:

— Тогда дура — ты.

— Да я-то с чего дура? Мел, Август никогда не увлекался мной всерьез. Ты права — я заставляю Августа быть похожим на человека, хотя бы временно, только для него это сущее мучение… Да, на него иногда находит что-то, но ненадолго.

— Ах, все-таки находит?

— Слушай, я не хочу об этом.

На губах Мелви заиграла хищная улыбка. Я влипла. Ладно, как-нибудь переживем.

— Не хочешь — как хочешь, — легко согласилась она, и в самом этом согласии крылся подвох. — Можем поговорить о чем-нибудь другом.

— Да-да. Вернемся к нашим баранам.

— К китайским?

Мы засмеялись. Да уж, хороша игра смыслов — если вспомнить, что в гербе Маккинби аккурат китайский баран и красовался.

— Расскажи про Мэдлин Рассел-Грей, — попросила я. — Если уж мы взялись обсуждать женщин, то лучше ее.

— Я мало знакома с ней. Она всегда одинаковая.

— Что ты слышала о ее детях?

— Дети, — кивнула Мелви. — Вроде бы двое. Вроде бы растут в баснословно дорогом и престижном интернате.

— И какие проблемы узнать? Их же внешность выдает. Нельзя выяснить, где учатся двое эльфов?

— Нигде не учатся, — ответила Мелви. — Лично узнавала.

— В Куашнаре?

— Если только.

— Не в том ли интернате, который якобы затопило и из которого Билл Николс забрал двух чудом спасшихся мальчишек? По странной случайности никто больше не выжил. Ни учителя, ни персонал, ни другие дети. Только эти двое.

— Знаешь, на мой взгляд, это слишком откровенный шаг для Николса. Он мужик-то продуманный.

— А если он считает Мэдлин сумасшедшей? — предположила я. — Допустим, она на почве мести за отца свихнулась. То, что она рассказывает, вполне тянет на манию преследования… Николс знает Мэдлин давно и хорошо, может сравнить то, что было раньше, с тем, что есть сейчас. И он просто спасает детей от нее.

— Дел, тогда ты права, и они его родные дети. Иначе ему пришлось бы оформлять им фальшивые документы, а это — готовое обвинение в киднепинге. Значит, у него есть законное право удерживать детей у себя.

— Кстати, кто натравил на него федералов?

— Спроси у Кида, — посоветовала Мелви с многозначительной улыбкой.

— Понятно. Те же, кто подсидел его. И ты совсем ничего не знаешь?

— Верь не верь — совсем. Только вчера услышала. Вместе с известием об увольнении. Аккурат после слов, что мой рабочий допуск аннулирован.

— И как Кид собирается решать трудовой спор? Вот так взял и уволил?

— А у меня отпуск за два года не гулян. Формально я в отпуске.

— Ладно… — Я выбила пальцами дробь по подлокотнику — и резко сжала кулак. Жест, подхваченный у Августа. Нет, целых два жеста. Он точно так же делал, когда ловил себя на том, что стучит пальцами.

— Конечно, я сама не успокоюсь, — буркнула Мелви. — Просто теперь мне придется тратить больше времени на сбор информации.

— Еще Йена Йоханссона надо будет тряхнуть.

— Это ты сама.

Я покивала.