Онлайн книга «Великий Дракон»
— Кстати, как Ида? — Окончательно свихнулась. Потребовала, чтобы я отвез ее и Ванессу на генную экспертизу, причем в определенное место, иначе она не поверит в результаты… Я сказал — на хрена? Ванесса — девочка! Девочки не наследуют в нашем роду. У меня есть сын. Он и будет князем. А Ванесса и без всяких экспертиз получит, что полагается — колледж, ренту, приличное замужество. Совершенно неважно, моя ли она дочь биологически… — О как. У Иды есть сомнения? Или у тебя? — Да я так, в принципе, — заявил Макс и снова потянулся за бутылкой. — Ребенок, который с рождения в моей семье, — это мой ребенок. От биологии зависит только наследование. Наследник Огги, и это отлично, потому что я знать не желаю, кто отец Ванессы. Может, я. А может, Гай Верона подсуетился. Опять же, наплевать. Он умный мужик, девка унаследует его мозги, а любить будет меня. Главное, не индеец какой. Да, я расист. Как все, кто несет в себе остатки негритянской и еврейской крови. А что они у меня есть, убедительно доказал Маккинби. Выпьем? Я вертела в пальцах бокал. — Значит, ты давно не спал с Идой? — Дел, я с тобой честен. Я спал с ней, потому что у нее красивые глаза, и она сумела этими глазами правильно на меня посмотреть. И все было нормально, но вдруг она, буквально перед твоим появлением на Саттанге, начала расползаться. Она всегда была широкая, как скамейка. Но она была чертовски упругой и мускулистой! Очень приятной на ощупь. И тут она поползла. Сразу во все стороны. Как тесто. Глаз я больше не видел, осталась только жопа. Одна сплошная жопа, от макушки до пяток. И эта жопа круглые сутки вещает о ценностях традиционной семьи. Да я озверел! — А что она обрезанная — ничего? — Шевелилась как нормальная. Дел, хватит о ней. Ну, сглупил я. Ты знаешь, я чертов ревнивец. За что всегда и огребал. Огреб и в этот раз. Будем считать, это мне за грехи наказание. Забудь. Мои проблемы… Ты готова поговорить о высоком? — Жду не дождусь. — Здесь с защитой — как? — А сведения настолько секретные? — Абсолютно, — сказал он так буднично, что я поверила. — И строго для твоих ушей. — Ну ладно, — я пожала плечами. Я набрала код, отпирающий вольер, и вызов. Отпила глоточек бренди. — Сейчас придет наша защита от прослушки… — То есть? Здесь будет кто-то еще? — Ну да, — я лучезарно улыбнулась и отправила в рот очередную креветку. — Не беспокойся, защита федеральный язык понимает, но объясняться на нем не может. Да и понимает-то фигово. Как я прикинула, словарный запас на уровне орка. — Делла. — Макс нахмурился. В этот момент в гостиной раздался такой душераздирающий женский вопль, что Макс вскочил. О черт, заполошно подумала я, совсем забыла, что она там плела про собак… Да и хрен с ней, с дурой. Крик не утихал, послышались гневные мужские голоса, что-то упало и разбилось, а потом с грохотом распахнулись двери, и на веранду прыгнула Василиса, виляя всей задней частью тела. Заложив обрезки ушей за затылок, она потыкала меня мордой, обследовала Макса, тут же вернулась ко мне, завалилась плечом на колено и даже лапу приподняла — мол, чеши давай. Ага, ага, вот тут, и еще можно под локтем… Вслед за ней на веранду вылетел взбешенный Август. — Где эта тварь?! Васька и глазом не повела. — Я звала ее, — пояснила я. — Она мне нужна. Прямо сейчас и конкретно здесь. — Предупредить не могла?! — О чем? И зачем? — Анна собак боится! — Милый, если твоя невеста боится собак, не привози ее в Шотландию. Здесь собаки в каждом доме. Кстати, куда ты собираешься девать собак, которые у нас живут на Танире? Август отчетливо скрипнул зубами и ушел. Макс гортанно хохотнул. Я заставила Василису сесть, что было затруднительно ввиду ее возбужденного состояния, потом с наладонника набрала код. Васька досталась нам сломанной: фактически она была просто собакой с усиленной анатомией и нестандартной выучкой. Потом мы ее пару раз чинили, ломали и снова чинили, разок усовершенствовали… Словом, она превратилась в мобильный комплекс для решения наших специфических проблем. Но этот комплекс включался по команде. А без команды Василиса как была, так и осталась самонадеянной и красивой сибирской овчаркой. Очень нас любила, но иногда больно дралась, не слушалась и хулиганила. Макс глядел на нее с живым интересом естествоиспытателя. — Кажется, я помню эту сукину дочь. Она была на Саттанге. Дел, кто ее так выдрессировал? Я удивилась: — Тебе не сказали? Это киборг. Сибирский. — Ах вот оно что. — Боевая модель. — И как вы ее заполучили? — Случайно. Она сломалась, прибилась к нашей яхте, и пока мы сидели в тюрьме на Сибири, наш повар Майкл ее прикормил. Потом мы вернулись, увидели очень волосатую и очень толстую собаку, узнали, что она списана и идет под разборку, пожалели и выпросили ее себе в подарок от царя. Она вела себя скромно, ныкалась по темным углам, мы решили, что она нас боится, потому и прячется. Не рассматривали ее, словом. В полете мы выяснили две вещи: почему она толстая и прячется, и что сломалась она сильно раньше, чем мы подумали. Стоило нам стартовать, она взяла и ощенилась. Так мы и узнали, что в космодромной охране Сибири половина собак — неисправны, и никого это не чешет. Потому что у киборга половой инстинкт отключен, но ведь Васька не могла завести щенков сама по себе! Должен быть еще и папа! Подозреваем, что папой был Кощей. — Точно не Иван-дурак? — Ванька там тоже был, но он чисто белый и стоял на посту в другом конце космодрома. А Кощей стоял в паре с Васькой. И, знаешь, щенки уж больно на него похожи. Такие же серые и страховидные. И огромные. Васька для космодромной охраны на нижней границе стандарта, а вот Кощей был конкретно огромен. Ты как-нибудь Нину Осси навести, она забрала из того помета двух щенков. Собаки отличные, только башкой ей до сисек достают. — Так она и сама по себе не великанша… Дел, а еще остались щенки? — Зачем тебе? — Не мне. На Сонно. По привычке тащу туда все самое лучшее. Тебя вот притащил… Просто если сука-киборг сумела завести потомство, эту линию надо пускать в разведение, не задумываясь. — Во-первых, два щенка у Нины, пять у Джимми Рассела, остальных раздали, во-вторых, если у Васьки вот отсюда, — я положила ей руку на затылок, — вынуть чип, благо, Павлов все-таки сделал ей нормальный шунт, как у нас, чтоб не резать шкуру, то она живенько наделает еще щенков. У нас из последнего ее помета растет сучонка, помесь сибирской и шотландской овчарок. Нюхачка. — Прекрасно. Если Маккинби упрется на предмет своей потаскушки, забери у него собаку. Вот эту. Вообще всех забери. А кто такой Павлов? Русский ученый, прославившийся жестокими опытами над собаками? |