Онлайн книга «Брак по-австрийски. Исповедь эмигрантки»
|
Петер взял мою руку в свою и принялся ее пристально разглядывать. – Ты чего? – я засмеялась. – Не удивляйся. Я постеснялся попросить тебя прислать мне фотографию твоих рук, но для меня было очень важно их увидеть… – О-о-о… – протянула я. – Руки говорят о женщине очень многое. Больше, чем все остальное, – его пальцы нежно скользили по моим. – Да? И что тебе говорят мои руки? – спросила я. – Что я не ошибся. Они прекрасны. Я почувствовала, как любовь, которая сжалась после первой минуты встречи, снова расправляет крылья. – Спасибо, – с чувством сказала я. – Мне никто никогда такого не говорил. Петер улыбнулся краешком рта, продолжая гладить мои пальцы. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы нас не прервал звонок из такси. – Они приехали, – сказала я. – Пойдем. И мы отправились к машине, которая ждала нас для того, чтобы увезти в Киев. * * * До гостиницы мы добрались на удивление быстро. Номер был забронирован на фамилию Петера – Бергер, – но ресепшионист упорно называл моего кавалера «мистер Петер». Может быть, потому что тот держался совершенно по-особенному, чем вызывал у окружающих уважение. Я заметила эту манеру еще в такси, когда Петер дал водителю на чай пять евро. Тот принялся расшаркиваться и дотащил наш чемодан до дверей гостиницы. Двигался Петер неспешно, с какой-то едва уловимой грацией и достоинством. Разговаривал с обслуживающим персоналом как будто свысока, но при этом с уважением. В общем, нельзя было не проникнуться к нему особыми чувствами. Мы поднялись в номер. Он оказался вполне приличным. Петер поблагодарил меня за удачный выбор. На мгновение мне захотелось обвить руками его шею, но я сдержалась. А Петер тоже не стал на меня кидаться. Вместо этого он достал из чемодана внушительных размеров пакет, который занимал его бо́льшую часть. – Я не знал, что тебе привезти. Поэтому извини, если не угадал. – Это все мне? – Скромный подарок из Тироля. Я открыла пакет и увидела парфюм «Calvin Klein» и набор шоколадных конфет с надписью «Hand made». – Это ручная работа, – объяснил Петер. – Сделано недалеко от места, где я живу. – Ух ты!.. – протянула я. – Спасибо. – А, еще вот это. Чуть не забыл, – Петер протянул мне коробку с МР3-плеером. – Купил в аэропорту. – Это тоже мне? – Ну а кому же? Конечно. – Спасибо! Этот подарок был как нельзя более кстати. Мой плеер приказал долго жить буквально на днях. – Я даже не знаю… Это так… много… всего… – Ой, да ладно, – сказал Петер. – Это так, мелочь. – Ну прямо-таки! – Самые главные вещи в жизни не купишь. Они здесь, – и он приложил руку к сердцу. Получилось это так искренне! – Спасибо! Мне снова захотелось броситься ему на шею, и снова я удержалась. Что-то меня смущало. Я не хотела начинать физический контакт, который мог перерасти в нечто большее, прямо сейчас. Петер переступил с ноги на ногу. У него вроде была та же дилемма. – Хочешь пойти погулять по городу? – спросила я. – Да. Сейчас, только вот душ приму. – Я подожду на ресепшене, – сказала я. – О’кей. – Можно тут подарки пока оставить? – Конечно, ты ведь вернешься? – Ну… да. Я поспешила из номера. У меня были какие-то противоречивые чувства. Мне хотелось остаться с Петером, но что-то не пускало меня. Что-то подсказывало – надо ждать. Петер спустился очень быстро. Не прошло и десяти минут, как он уже в новой одежде – футболке и джинсах, которые делали его значительно моложе, – появился на лестнице. Походка – королевская. Завидев его, ресепшионист учтиво заулыбался. – Пойдем, – Петер кивнул мне и, не меняя траектории, направился прямо к выходу. Я поспешила за ним. Мы вышли на улицу и поймали машину. Она доставила нас прямо на Крещатик. Уж если и начинать знакомство с городом, то лучшего места не придумаешь! Денек выдался на редкость прелестный, и мы совершили очень приятную прогулку по центральной улице города. Затем отправились на Андреевский спуск и поглядели на изделия народных умельцев. Петер все порывался купить мне какую-нибудь вещь, но я отказывалась, поскольку и так чувствовала себя заваленной подарками. Тогда он купил мне милую набивную белочку и сказал, что это я. Себе же он приобрел старинную флягу и шапку танкиста. После этого мы обосновались в милой кафешке с видом на город. До нее пришлось карабкаться по лестнице, и это тоже стало для нас своеобразным приключением. Я выпила коктейль, а Петер взял пиво. Затем мы заказали по салату и блины с икрой. В кафе было несколько иностранцев, и я обратила внимание, насколько все-таки по-особенному держался Петер. Мой кавалер излучал невозмутимое спокойствие, тогда как американец за соседним столиком сучил ручонками, а другой дядька неизвестной национальности то и дело чесал уши и локти. Мы много болтали обо всем на свете. А потом взяли кальян, и Петер стал его неспешно покуривать, упершись левой рукой в колено, – ни дать ни взять император после трапезы. К черту фотографии! Человек напротив меня был другим, новым, совершенно не таким, как я себе его представляла, но эта версия ничуть не уступала первоначальной. Пожалуй, она была даже лучше. Эта горделивая осанка и уверенный вид не могли не покорить меня. Они с успехом компенсировали и невысокий рост, и все до единой морщинки. Все складывалось отлично. Пока… – Так, значит, у тебя нет детей? – спросила я скорее для проформы. Конечно, не было! Иначе он бы мне об этом сказал во время переписки. – Почему, есть, – невозмутимо ответил Петер. Я почувствовала, как улыбка медленно сползает с моего лица. Только неимоверным усилием мне удалось сохранить ее вялые остатки. Иначе бы Петер понял, как я расстроена. Не может быть! Только не это! Все изменилось в один миг. Из идеального свободного мужчины он превратился в отца с обязательствами… Почему, ну почему он не сказал мне этого раньше?.. Разве нельзя было подготовить меня, когда я спросила его о семье? Ведь дети – это важно. Гораздо важнее, чем истории о весе его сестры и о спортивных победах брата. Настроение от нашей встречи постоянно менялось – мое сердце то взмывало ввысь, то обрывалось. Вот и теперь оно сжалось от грусти. – Да?.. Ты не говорил о детях… – сказала я, стараясь выглядеть как можно более невозмутимой. |