Онлайн книга «Чудотворец»
|
Зубарев вяло усмехнулся и, бросив взгляд в открытое окно, кивнул: – Вон он, вредитель! – он подался к окну и закричал: – Генацвале! Не хочешь зайти, поздороваться?! Коля тебе «спасибо» хотел сказать… Проходивший мимо шашлычной Реваз Микая с картонной коробкой в руках обернулся и пошел к окну, морщась, как от зубной боли. – Э-э, не дави мозоль – самому тошно! – Он обратился к Николаю: – Злишься, да?.. Сам не знаю, что на нее нашло – как хорек, с цепи сорвалась! Совсем меня не слушает! – Твой Ларунчик – молодец, деньги считать умеет, – грустно проговорил Николай. – В сомнительные авантюры не лезет… * * * В гостиничном ресторане, за столиком у окна ужинали Виктор Ставицкий, Вера и Денис. Ставицкий положил на стол кулаки, и Денис ткнул пальцем в правый. Виктор разжал пальцы, переворачивая ладони: на правой лежал кусочек сахара, левая оказалась пуста. – Опять победил! Молодец! – он подмигнул Вере: – Двадцать из двадцати, вряд ли это – случайность. Счастливый Денис широко улыбнулся: – А мы с дядей Колей еще по-другому играли! Ставицкий насторожился: – С дядей Колей? И как вы играли? – Я хотела тебе рассказать, – пролепетала Вера, – он приходил в садик, к Денису… – Объясни маме, – проговорил Ставицкий сыну, мягко улыбаясь, – нехорошо влезать в чужой разговор. – Я не стала с ним разговаривать! – выпалила Вера. Денис посерьезнел, настороженно глядя на родителей, а Виктор успокаивающе обратился к Вере: – Что ты оправдываешься? Мало ли что у нас было в прошлом… Главное, чтобы это не мешало нам в будущем, – он подмигнул сыну: – Дядя Коля теперь тоже выступает, как папа – хочешь увидеть? Давайте в субботу, все вместе, посмотрим его выступление по телевизору. – Виктор широко улыбнулся Вере: Ты не против? Та неопределенно пожала плечами, не зная, как реагировать. * * * Слава Дорохин сидел в инвалидном кресле и под пристальным взором Арбенина с огромным усилием сжал скрюченные пальцы правой руки в кулак. Затем он раскрыл кулак – легко, как все люди. В глазах парня засветилась радость, на губах проступила улыбка. Так же старательно Слава попытался сжать в кулак скрюченные пальцы на левой руке, но этого сделать не удается. Николай – в не меньшем напряжении – весь потный, с красными глазами, глухо произнес, неотрывно глядя на Славу: – Сожми… Пальцы… В кулак… Это надо сделать… Очень надо! Рука подростка задрожала еще сильней. Наконец, Слава опустил ее и отрешенно помотал головой… Николай ободряюще улыбнулся парню и ушел в ванную, где принялся устало смывать с лица пот. Зашла Анна Владимировна и прикрыла за собой дверь. – Ну, чего? – Пальцы разжал на правой руке – как тогда, в зале – и все… – Николай раздраженно уставился на свое отражение в зеркале. – Ничего больше не могу сделать! – Мать его все время спрашивает: как там? – прошептала Анна Владимировна. – Что ей сказать? – Не знаю, мама!.. Не-зна-ю! Он хотел выйти из ванной, но Анна Владимировна остановила сына, накрыв его руку своей ладонью. – Наверно, зря ты его привез раньше времени… Обстановка не та, энергетика?.. А в зале, может, все нормально будет? Может, он вообще встанет и пойдет? – Мама, о чем ты?! У него позвоночник, суставы деформированы! Надеялся хотя бы атаксию убрать, восстановить рефлексы – я же не знал, что у него атаксическая форма?! – Николай в сердцах покрутил головой. – Парня жалко! Хороший пацан: умненький, добрый… Так смотрит на меня – верит, что смогу его вылечить – а я… – Он мрачно усмехнулся. – Когда он на сцене пальцы разжал – думал, правда, смогу… – Но хоть что-то ты сможешь сделать?! – Будем надеяться, – тяжело вздохнул Николай. – Что нам еще остается? …Мальков следом за Ольгой Барановой зашел в комнату, где его ожидали двенадцать человек – мужчин и женщин разных возрастов. – Знакомься, это наши бригадиры. Каждый отвечает за свой участок. Я зал поделила на двенадцать частей: подумала, десять – мало. Мальков сдержанно кивнул и встал напротив бригадиров, у серванта. Высоченный – вровень с люстрой, – очень серьезный, сосредоточенный и даже взволнованный от возложенной на него ответственной миссии, он окинул взглядом собравшихся. – Здравствуйте, товарищи!.. Сразу хочу сказать: мы делаем благое дело. Этот человек – аферист!.. Причем, блатной аферист – кого еще на первом же выступлении станут снимать на телевидении? Этот Арбенин хочет обманывать людей, вытягивать из них деньги – но мы не дадим ему это сделать!.. Как любой аферист, он может легко запудрить вам мозги. Не надо этого ждать! Надо сразу сорвать выступление – в самом начале! * * * Слава лежал на кровати, на животе, голый по пояс, а Николай аккуратно прощупывал его позвоночник. Поднял и опустил его правую руку, задержал свою ладонь над головой парня, едва касаясь волос – словно прислушиваясь к ощущениям. Потом Арбенин пересадил Славу в инвалидное кресло, и тот под пристальным взглядом Николая снова попытался сжать в кулак пальцы левой руки. Безуспешно. Мальчик встретился взглядом с Николаем, и по его щекам потекли слезы. Арбенин попытался улыбнуться. – Только реветь не надо! Заниматься надо – и все получится! Он старался не подать виду, что и сам уже не слишком верит в это… Глубокой ночью Арбенин сидел за кухонным столом, листал огромный том медицинской карты, читал и что-то выписывал. В квартиру кто-то тихо вошел. – Юрка, ты?.. – Не-а! Ставицкий пришел очередную подлянку кинуть… – Где ты ходишь?! – А зачем я вам? Только честно? Что вы, без меня не справитесь?.. Зачем я вам нужен? Николай молча наблюдал, как Юра открыл холодильник, заглянул внутрь, достал из стоящей в холодильнике сковороды котлету. – Молчанье было мне ответом! – торжественно продекламировал Юра. – Пьяный опять? – неодобрительно нахмурился Николай. – Что-то ты каждый день в последнее время… – Ага! – с улыбкой кивнул брат. – Самому интересно: это я спиваюсь или уже спился? Он достал из хлебницы кусок хлеба, положил на него холодную котлету и откусил. – Сядь! – Николай с трудом сдержал раздражение. – Что происходит?! – Ты спал с ней? – С кем? С Настей? – Остальные меня не волнуют! – Ты уже спрашивал. С тех пор ничего не изменилось. – Почему? Она же тебе нравится?! И ты ей!.. Отличная будет пара! Вы очень друг другу подходите! А я не буду мешать!.. Нет, правда: при чем тут я?! |