Онлайн книга «Чудотворец»
|
Вскоре Леня Гузак писал на листочке явку с повинной. Адвокат Астанин диктовал: – Это была моя идея: обвинить Николая Арбенина в смерти Пети Хрулева. Ставицкому я ничего не сказал: он бы, конечно, не согласился… – Пропиши отдельной строкой: Ярослав Гудовский тоже ни о чем не знал, – вставил Гудовский. – Я попросил его помочь по старой дружбе, не посвящая в подробности. Леня перестал писать, поднял взгляд на Астанина. – Меня точно не посадят? – Я же сказал: условный срок!.. У-сло-вный! Ты никого не убил, не ограбил. – В крайнем случае, посидишь годик, – усмехнулся Гудовский. – Через год уже на свободе! – Год в тюрьме?! – вскинулся Гузак. – Это – в самом крайнем случае! – поспешно сказал Астанин. – Но я уверен, до этого не дойдет! – Даже если дойдет, Леня! – Гудовский проникновенно посмотрел Гузаку в глаза, явно испытывая садистское удовольствие от глумления над адвокатом. – Зато спасешь общее дело! – А почему я? – дрогнувшим голосом пролепетал Гузак. – Есть еще Гена… – Потому что у Гены семья: жена, сын, – пояснил Мальков. – Гена их любит! А ты – одинокий старый еврей, который любит деньги! Мы тебе их дадим, Леня! Много! – На чем мы остановились? – вернулся к делу Астанин. Мальков встал и вышел на веранду, где, облокотившись на перила, смотрел на лес Ставицкий. – А этот Арбенин – молодец, не сломался, – проговорил Мальков. – Кажется, все уже, обложили… – Молодец, – медленно кивнул Ставицкий. – Ничего, еще не вечер. Можно даже сказать, раннее утро. – Будем продолжать? – Он сам этого хочет, – Ставицкий едва заметно усмехнулся. – Правильно, что ему еще делать? Он же один в этом мире – вообще, никого нет! А я не один, у меня есть сын. – Что-то я не совсем понимаю, – нахмурился Мальков. – Тебе и не надо понимать… Гена, найди мне сына! * * * В гараже Реваза вновь был накрыт «стол»: на капоте стояла почти полная бутылка водки и лежала немудреная закуска. – …А утром, когда девчонке ногу спас, знаешь, какая первая мысль?.. «Все, я его сделал!» – и такая радость в душе!.. Не оттого, что ей ногу не отрежут, а оттого, что сделал его… Ставицкого!.. Я! Реваз потрясенно покачал головой. – Это плохо, Коля… Так нельзя. – Знаю, Реваз… Знаю. – И то, что знал: она умереть может, но все равно к ней пошел – это еще хуже! – И это знаю, – Николай совсем опустил голову. – Главное, сам не знаю, когда началось!.. Сначала просто хотел помочь: пацану на коляске… Так радовался, когда он стал пальцами шевелить – это было самое главное! Не то, что я это сделал, а то, что он теперь на коляске сам может ездить! А потом, в какой-то момент… И ведь не могу отследить этот момент!.. – Не надо следить! Зачем?.. Главное – понял, что это не правильно. – А что, если Илья Игоревич прав? – прошептал Николай. – На самом деле есть кто-то, от кого я получил этот дар… А теперь он его назад забрал!.. Это он меня так наказал. – Он простит, обязательно! – с чувством проговорил Реваз. – Он же видит, какой ты хороший человек! * * * Вернувшись от Реваза, Николай увидел стоявшую у двери большую дорожную сумку. Чуть не плача, из гостиной вышла Анна Владимировна. – Коля, Юрка уезжает! – Куда? Николай поспешно зашел в гостиную следом за матерью. Юра, сидевший у стола, с улыбкой ответил: – В Бердск. Такой городок в Сибири… Есть там Народный театр – с перспективой стать профессиональным… Однокурсник зовет, говорит: там у них настоящее творчество! – Юра улыбнулся еще шире. – Хочу сыграть Гамлета в возрасте Гамлета, а не как у нас обычно… Вот, зашел попрощаться! – А Настя? – Что Настя? Разлюбил… Такое случается. – Он ей даже ничего не сказал, представляешь?! – пожаловалась Анна Владимировна. – Мам, чьи это слова: «О себе надо думать, сынок. А все эти вертихвостки…» – Юра подошел и обнял мать. – Все, надо ехать. Вечером поезд, а мне еще нужно заскочить в одно место. – Подожди, надо поговорить, – растерянно сказал Николай. Юра встретился взглядом с братом. – Не надо ни о чем говорить. * * * По дороге на вокзал Юра заехал в кооперативный ресторан. Он занял столик и принялся ждать. Вскоре к нему подошел Виктор Ставицкий. – Можно внушить человеку, что он любит кого-то? – задумчиво спросил Юра. – Заставить полюбить? – Конечно. Хотите, чтобы я это сделал? – А вернуть все обратно?.. Чтобы было, как раньше. – Тоже не проблема. Юра достал из кармана листок и положил его на стол, перед Ставицким. – Здесь адрес девушки. Надо снять внушение… Обещайте, что снимете, и я скажу, где ваш сын. Прямо сейчас. – Почему брата не попросите? – помолчав, спросил Ставицкий. – Не хочу. Ставицкий вгляделся в лицо Юры. – Не боитесь, что обману? – Вы такой же, как он, – проговорил Юра, – как мой брат… А он бы не стал обманывать. – Вопрос, конечно, спорный, – чуть заметно усмехнулся Ставицкий. – Но я вас не обману. Обещаю. Где мой сын? – Домик лесничего, километров сто двадцать по Ленинградке: там у отца друг жил, – Юра достал из другого кармана еще один листок. – Здесь схема, как доехать. * * * На улице уже совсем стемнело. Юра курил у вагона с табличкой «Сибиряк». – Юра? – окликнула его Настя. – Кто позвонил? – сухо поинтересовался он. – Мама? Коля? – Мама. После недолгого молчания Настя спросила: – Значит, все? – Извини… – Уедешь, – девушка шмыгнула носом. – Вот так меня бросишь? – Я уже извинился! – Юра отвел взгляд. – А помнишь… как нам хорошо было вместе? Как мы… – Все, Настя, прощай! – Юра решительно шагнул в тамбур и обернулся. – На днях к тебе заедет Ставицкий, ничему не удивляйся. – Он уже заезжал… Юра растерянно замер: – Когда? – Только что. Я из квартиры выхожу, смотрю – он… Ничего не понимающий Юра шагнул на перрон. – И что он сказал? – Не знаю… Я не помню!.. – Настя растерянно заморгала и потерла лоб. – Странно… Вообще не помню! Зачем он приезжал? |