Онлайн книга «Вид с метромоста»
|
Артиллерийская дуэль
ах, эти серые глаза – Я жду ребенка, – сказала Даша. – Ага, – сказал Генрих Васильевич. – Вот оно как, значит… Генрих Васильевич был Дашин начальник. Она пришла к нему просить, чтобы ее не увольняли. Дела на фирме шли плоховато. Даша узнала, что она в списке ближайших жертв оптимизации. И поэтому решилась вот так – напрямую, начистоту. Что он, не человек, что ли? Хотя его считали жестким, злым и даже капризным начальником. Но ведь человек же! – Я жду ребенка, – повторила она. – Что ж, – сказал Генрих Васильевич. Снял очки, протер их салфеткой. Снова надел, посмотрел на нее. Она опустила голову, покраснела. – Хорошо, – сказал Генрих Васильевич. – Ладно. Понятно. Работайте спокойно. А я постараюсь, – вдруг улыбнулся он, – выкрутить вам нечто вроде премии. – Спасибо! – она подняла на него свои прекрасные серые глаза. Генрих Васильевич вышел из-за стола, подошел к ней. Она встала с дивана. Он взял ее руку, поцеловал. – Я вас поздравляю, – негромко сказал он. – Это прекрасно. Но я, я… я только об одном жалею: что этот ребенок не от меня. Она отступила на полшага и посмотрела на него. Высокий, стройный, с красноватыми обветренными щеками – горные лыжи? Сколько ему лет? На вид не больше сорока. Разведенный, это она знала точно. Красивый? Да какая разница! Умный? Безусловно. Волевой? А как же. Однако не выдержал. – Всё, всё, всё, – пробормотал он. – Простите. Забудьте. Идите. В следующую пятницу она не пришла на работу. В понедельник ее не было тоже. И во вторник. Генрих Васильевич в среду попросил секретаря разыскать ее. В четверг она зашла в его кабинет и с порога сказала: – Можете меня увольнять. У меня несчастье. Я бежала, поскользнулась, упала, сильно ударилась… и, в общем… ну, вы сами понимаете. – Господи! – вздохнул Генрих Васильевич. – Вот беда… Вышел из-за стола. Усадил ее на диван. Сел рядом. Обнял за плечо. – А что врачи говорят? Дети-то еще будут? Даша, Дашенька, вы сможете еще раз забеременеть и родить? – Да, – тихо сказала она, близко-близко глядя на него своими огромными серыми глазами. – Вот и отлично! – сказал он, вставая с дивана. – Уверен, в следующий раз у вас всё будет хорошо. Но вы уж берегите себя! Не скачите по сугробам! Подошел к столу, выдвинул ящик, вытащил конверт. – Тут я приготовил для вас небольшое, так сказать, пособие… Конечно, ваша ситуация изменилась, но… но всё равно возьмите. – Не надо, – сказала она. – Точно? – он поднял брови. – Вы уверены? – Вы нарочно? – шепотом спросила она. – А вы? – он поднял брови еще выше. У него некрасиво наморщился лоб. На лбу шелушилась кожа, а из левой брови рос толстый седой волос. На стекле очков были следы пальцев. Вечером она сказала мужу, что передумала делать аборт, что это она сгоряча сказала, и пусть он не сердится, она его очень любит, и будущего ребенка любит, и всё у них будет хорошо. Начало романа
1. Всё впереди
the beginning of an affair [27] – Не знаю, не знаю, – сказал Николай Петрович. – В России сотни маленьких неприбыльных издательств. Но главное – такому издательству, если вы его вздумаете затевать, совсем не нужен штатный юрист по авторским правам. Так что я вам не пригожусь. – Нет так нет, – сказала его собеседница. Ей было лет сорок или даже больше, но она была очень ухоженная. Встреча была в ресторане со странным названием «Суп, второе и компот». Это оказалось довольно дорогое заведение. В резных шкафах стояли бутылки с пожелтевшими этикетками вперемешку со старинными книгами. Николай Петрович вряд ли стал бы приглашать незнакомую даму в такой ресторан. Но, коли дама сама назначает свидание, пришлось соглашаться. – Нет так нет, – повторила она, собрала со стола бумаги и спрятала в сумку. – Странно! – нахмурился он. – Всё это вы могли рассказать мне по телефону. Или прислать по мейлу. – Я думала, вам будет приятно выпить кофе в хорошем месте, – улыбнулась она. Эта улыбка обидела Николая Петровича. – Будьте любезны, счет! – он позвал официанта. – Всё в порядке, – сказал официант. – Уже всё в порядке. Значит, она заплатила. Ну, ничего. Он достал пятисотрублевую бумажку, протянул официанту: – Это вам, спасибо, всё было очень мило. – Какой вы, однако, гордый, – сказала женщина. – Что вам от меня надо? – спросил он. – Мне? – захохотала она. – От вас? Ровным счетом ничего. То, что мне было надо, я от вас уже получила! – И вдруг сказала совсем другим голосом, – Просто хотела на вас посмотреть. – Постойте, – сказал Николай Петрович. – Постойте, дайте вспомнить… Семинар в Праге? Ну, то есть в Братиславе… – Если бы семинар или курорт, я б не стала вас разыскивать, – сказала она. – То есть? – помотал головой Николай Петрович. – В случае семинара или курорта, – спокойно объяснила она, – я бы тебя запомнила. А так… Женщины бывают очень странные. Мне нужно было тебя увидеть. Живьем. – Зачем? – Красавец, как и было сказано, – проговорила она. – Рост сто восемьдесят, волосы русые, глаза голубые. Здоров. Интеллект высокий. – Низкий у меня интеллект, наверное, – сказал Николай Петрович. – Потому что я ни черта не понял. Ну всё, мне пора. – Прощай, номер 88/303, – сказала она. Встала и повернулась идти. – Черт, – сказал он. – А они гарантировали полную анонимность! – Атомную бомбу – и то сперли, – обернулась она. – Неужели нельзя спалить донора? Хотя пришлось постараться, да. Женщины – они очень странные. – В каком году? – спросил он. – Какая разница? Я тебе никто. – Ничего себе! – Николай Петрович тоже перешел на «ты». – Ты мать моего ребенка, вот ты кто! Значит, у моего сына есть брат. Или сестра. А? Кто? Как зовут? – Неважно! – Я всё равно узнаю! Я всё про тебя узнаю! – Не выйдет! – и она быстро пошла к выходу. – Увидишь! – крикнул он ей вслед. 2. Это возраст, это возраст
the beginning of an affair. Воспоминания и размышления |