Онлайн книга «Чудны дела твои, Господи!»
|
– Я буду тебе помогать, – пообещал Боголюбов. – Я буду тебя спасать. Когда в следующий раз ты решишь делать карьеру в большом бизнесе, я не стану тебя отговаривать. Я больше никогда не скажу, что это маразм. – Это маразм. – Да не важно. Важно, что ты приехала ко мне. – Я без тебя очень плохо живу, Андрей. Он пристроился рядом с ней и натянул на них обоих одеяло. Подушки были раскиданы по всей кровати, Боголюбов схватил одну и подсунул под голову. – Мне приснилось, что ты рядом, – сказал он. – Я утром проснулся и долго вспоминал, что было хорошего. А потом вспомнил, что это ты мне приснилась. – Саша увел Юльку в кино. – Он собирается на ней жениться. – Как?! – Что ты подпрыгиваешь? Как люди женятся! Я тебе говорил, что так оно и будет. – Ты говорил, конечно, но… это как-то странно. – Нет, – возразил Боголюбов. – Не странно. Если все сразу понятно, не нужно нагромождать лишних сложностей. Зачем? Жизнь и так сложная штука. – Вы все слишком упрощаете. – Кто мы? – Мужчины. – А-а. – Так и есть! Тебе кажется, что все очень просто, даже там, где совсем не просто! Ну, кто он, этот Саша? – Майор, – бухнул Андрей. – Если здешнее дело раскрутит, ему дадут подполковника и оклад прибавят. – Вот именно! Тебе важно, что он майор и у него оклад, а ей важно что-то совершенно другое! Ну, куда ей замуж за майора ФСБ? Она же совсем… другая! Она легкомысленная, ей веселье нужно, внимание! – Ничего, он ее приструнит. А веселья у нее и так… через край. Что-то с ним надо делать, с весельем этим. – И ты думаешь, Саша ей подходит? – Уверен, – сказал Андрей Ильич с удовольствием. Ему нравилось, что они лежат в постели голые и рассуждают. – Мы с тобой тоже очень разные, Лерка. Ты сценаристка, с актерами знаешься, с режиссерами. Награды получаешь, в Сочи летаешь. А я кабинетный гусь, сижу над бумагами всю жизнь. Сначала военное училище окончил и только потом университет! Да и то с третьей попытки поступил! – Ты не гусь. – И развлечения у меня дурацкие – охота и рыбалка! – продолжал Боголюбов, наслаждаясь. – Имени в науке я себе никогда не сделаю, какой из меня ученый, так и буду музеями заведовать до конца дней своих. Но ты же меня любишь. Жить без меня не можешь! – Не могу, – согласилась Лера и пристроила голову ему на плечо. Короткие белые волосы защекотали ему нос, и он закрутил головой, чтоб не щекотали. – И вовсе ты не гусь!.. – Мне бы только до конца разобраться, – сказал Боголюбов. Ему не хотелось о них думать, об этих делах, но он знал, что придется. – Я вроде многое понял, но… еще не совсем. – А кто у тебя спрашивал, на какие деньги ты живешь? – Нина, из музея. Я думаю, ее брат просил узнать. – А кто у нее брат? – Местный бизнесмен Дмитрий Саутин. Получается, что прохиндей и жулик. – Мне не нравятся такие вопросы, – заявила Лера серьезно. – Мне вообще ничего это не нравится! Бумага у тебя на полу в кабинете валялась, я прочитала. Там написано, что ты «обладаешь крайне подмоченной репутацией» и «не раз демонстрировал вопиющую некомпетентность»! – Это все потому, что меня не должны были сюда назначать! Директором должна была стать Анна Львовна. А вышло не так, как им хотелось. – Почему ты не сказал этой Нине, что написал учебник по военной истории? И что по нему учатся студенты? И что он каждый год переиздается? Я не понимаю! Тебе нравится, что ли, во все это играть?! Боголюбов под одеялом погладил ее, горячую и живую, его собственную. Она отпихнула его. Сейчас она рассуждала о «серьезном», а он опять лез с глупостями, как всегда! «Девушка из хорошей семьи», ничего не поделаешь!.. – Лерка, – сказал он, примерился и поцеловал ее. – Ну, какая разница, что обо мне думают какие-то посторонние? Как хотят, так пусть и думают! Главное, ты знаешь, что я не разворовываю музейных бюджетов! – Да я-то знаю и всегда знала… – Вот и хорошо, – перебил ее Боголюбов, – а теперь не мешай мне. Он стал снова целовать ее так, как ему хотелось, и притиснул ее к себе, и положил ей руку на затылок, и ногой придавил ее ноги, и тут где-то поблизости грянул звонок. От неожиданности Андрей Ильич сильно вздрогнул и стал оглядываться по сторонам, как будто застигнутый на месте преступления. – Твой, что ли? – Нет, не мой, Андрей. Он и думать забыл о том, что в природе существуют мобильные телефоны!.. Зачем здесь они, кому нужны? Тут до всего рукой подать, раз – и ты уже на месте!.. Только если в Ясную Поляну отправиться, до нее пешком не близко. Да и туда в крайнем случае можно по обыкновенному телефону позвонить, вон на тумбочке стоит! И в музее есть телефон, и в «Калачной № 3», и у Модеста Петровича! В кресле под подушками Боголюбов раскопал свой телефон и посмотрел. Номер был совсем незнакомый. – Андрей Ильич, это Петя, – раздался в трубке отдаленный голос. – Мы тут с отцом на плотинке застряли, может, вытащите нас? У вас полный привод! – Где это? – Боголюбов прижал телефон плечом к уху и делал Лере знаки, чтоб она кинула ему трусы или джинсы. Или хоть что-нибудь кинула!.. – Как из города выедете в сторону Ярославля, на девятом километре сразу в лес и налево. Да вы не промахнетесь, я вас на шоссе встречу. – Да, жди. Он бросил телефон в кресло и начал рыться в поисках трусов. Быстро нашел, но розовые кружевные. – Где мои, не знаешь? Там Модест на какой-то плотинке застрял, мне съездить придется, вытащить его. – Телефон возьми с собой. – Что? А, хорошо. Странный мужик этот Модест! Странный, но, по-моему, хороший. Он меня со свету сжить хотел, потому что его убедили, что я тут вместо музея подпольный бордель приехал открывать, а вместо его ресторана зал игровых автоматов!.. – Кто его убедил, Андрей? – Ну… тот, кто заварил всю кашу. Он натянул свитер, вынырнул из ворота и сказал весело: – Представляешь, Лерка, как тут прекрасно летом? Какие леса, озера, яблоки, мальвы в палисадниках!.. А зимой? Мы с тобой зимой будем с горки кататься. Я тебе куплю деревянные санки со спинкой и стану тебя возить. В Москве где на санках кататься? – Негде, – согласилась Лера. – А ты будешь с них падать, – пообещал Боголюбов. – Почему-то очень хочется есть. – Ты же ел! – Все равно хочется. У нас будет ужин? Он обулся в резиновые сапоги, стянул с крючка брезентовую штормовку, велел Лере ждать и надеяться, вернулся, поцеловал ее, сбежал с крыльца, опять вернулся и опять поцеловал. |