Онлайн книга «Главный подозреваемый»
|
В общем, спиться у него не получилось. Что касается знакомства Бонни и Клу, произошло оно очень просто. Бонни вошла. Клу выглянул из-под бочки и застыл с таким видом, словно Капитан Марвел шарахнул его молнией. «Вау», – выдохнул он, и пиво из бочки хлестнуло на пол, и без того залитый так, что в его лужах захлебывались крысы. Потом Клу перелез через стойку, подошел, пошатываясь, к Бонни, упал на одно колено и сделал предложение. Три года спустя они оформили это официально. – И что могло случиться после стольких лет? Бонни потупилась. – К убийству это не имеет никакого отношения, – буркнула она. – Хорошо. Но мне надо составить полную картину его жизни, исследовать все возможности… – Перестань, Майрон. Я сказала: наша ссора никак не связана с убийством. И покончим с этим, ясно? Он поджал губы и скрестил руки на груди, потом облокотился на стол. – Раньше ты выгоняла его из-за другой женщины. – Не из-за женщины, Майрон. Из-за женщин. Множественное число. – Так же было и на этот раз? – Он дал зарок насчет женщин. Обещал, что больше этого не случится. – И нарушил обещание? Бонни не ответила. – Как ее звали? – Откуда мне знать? – Ее голос звучал очень тихо. – Но у него был кто-то другой? Снова молчание. Все ясно. Майрон мысленно попытался влезть в шкуру адвоката. Роман Клу на стороне – хорошая новость для защиты Эсперансы. Чем больше разных мотивов для убийства, тем больше «обоснованных сомнений» у суда. Может, Клу убила любовница, потому что он хотел остаться с Бонни? Или Бонни – из чувства ревности? Да еще история с деньгами. Было ли о них известно жене или подружке? Могли деньги стать мотивом для убийства? Да, Эстер Кримстайн это понравится. Завалите суд дополнительными обстоятельствами, как следует взмутите воду, и оправдательный приговор вам обеспечен. Простейшая формула: неясность в деле ведет к разумному сомнению, а разумное сомнение – к вердикту «невиновен». – У него раньше были интрижки на стороне, Бонни. Что изменилось сейчас? – Слушай, Майрон, уймись. Клу еще даже не успели похоронить. Он дал задний ход: – Извини. Бонни отвела глаза. Ее грудь тяжело вздымалась, а голос предательски дрожал. – Знаю, ты хочешь помочь, – пробормотала она. – Но развод… Рана еще слишком свежа. – Понимаю. – Если у тебя есть еще вопросы… – Я слышал, Клу провалил тест на наркотики. Снова шаг вперед. – Я знаю только то, что прочла в газетах. – Клу говорил Уиндзору, что его подставили. – Подставили? – Да. Клу уверял, что чист. Что ты об этом думаешь? – Думаю, Клу был той еще задницей. Мы оба в курсе. – Выходит, он снова начал принимать? – Не знаю. – Она проглотила комок в горле и с трудом заставила себя посмотреть в глаза Майрону. – Мы не виделись с ним несколько недель. – А до этого? – Вроде был нормальный. Но он всегда умел отлично притворяться. Помнишь, как мы прижали его три года назад? Майрон кивнул. – Сколько было крику, слез! Все умоляли его остановиться. И Клу сдался. Плакал как ребенок, говорил, что хочет изменить свою жизнь. А через два дня подкупил охранника и удрал из реабилитационного центра. – Думаешь, он просто маскировал симптомы? – Вероятно. У него это отлично получалось. – Она помолчала. – Хотя я так не думаю. – Почему? – Не знаю. Может, просто хотела в это верить. Но мне действительно показалось, что на этот раз с ним все в порядке. Раньше я всегда чувствовала, что Клу по сути не изменился, только разыгрывает роль для меня и детей. А тут он был настроен серьезно. Словно понял, что это его последний шанс. Старался, как никогда в жизни. И я решила, что он и вправду завязал. Но потом что-то толкнуло его назад… Голос Бонни оборвался, ее глаза наполнились слезами. Очевидно, она подумала о том, что могла сама дать ему этот толчок: если Клу действительно завязал, то она, выгнав его из дома, возможно, снова бросила супруга в объятия порочной страсти. Майрон чуть было не начал уверять, что это не ее вина, но сдержался. – Клу всегда в ком-то нуждался, – продолжала она. – В жизни не видела более зависимого человека. Майрон понимающе кивнул. – Сначала мне это нравилось – то, что я ему так нужна. Но в конце концов я просто надорвалась. – Она устало посмотрела на Майрона. – Сколько раз мы вытаскивали его из передряг? – Без конца, – признал он. – Мне тут пришло в голову… – Она выпрямилась в кресле, и ее взгляд немного прояснился. – Может, мы сами оказали ему медвежью услугу? Если бы Клу не знал, что мы в любой момент придем на помощь, возможно, он сумел бы измениться. Наверное, мне надо было выгнать его еще несколько лет назад. Тогда он сразу взялся бы за ум и был бы теперь жив. Майрон промолчал, хотя мог бы возразить, что она противоречит себе: ведь в конце концов она его все-таки выгнала, и он сразу погиб. – Ты что-нибудь знала про двести тысяч долларов? – спросил Майрон. – Услышала об этом от полиции. – Не в курсе, куда они делись? – Нет. – А зачем они ему понадобились? – Тоже нет. – Она говорила отрешенным голосом, блуждая взглядом по комнате. – Может быть, для наркотиков? – В газетах писали, в его крови обнаружили героин, – заметила она. – Потому и спрашиваю. – Раньше Клу его не употреблял. Я знаю, героин стоит дорого, но все-таки двести тысяч – это слишком. «Вот именно», – подумал Майрон. – Может, у него были проблемы? Бонни вопросительно посмотрела на него. – Я хочу сказать – помимо обычных, – пояснил он. – Крупные долги, азартные игры или что-то вроде того? – Возможно. – Но тебе об этом неизвестно? Она покачала головой, все еще глядя куда-то за его плечо. – Знаешь, о чем я думаю? – О чем? – Вспоминаю первый год Клу в профессиональной лиге. Класс «А» в «Бизонах Новой Англии». Сразу после того, как он попросил тебя заключить контракт. Помнишь? Майрон кивнул. – На этот счет мне тоже кое-что пришло в голову. – Что? – Это был первый раз, когда мы все бросились ему на помощь. |