Онлайн книга «Смертельный эксперимент»
|
– Меня не колышет, как они умерли, – сказал Вильямс, – но платить теперь придется ей. – Элисон даже не знала этих парней. Их привлек Гектор. – Но ведь Гектор помер. Поэтому остается эта девка. – Волчара глумливо ухмыльнулся. – Передай ей, что она будет долго мучиться. Очень долго. – Он облизал губы. Волчара Вильямс знал, о чем говорил. В нем было шесть футов три дюйма росту [57] и триста пятьдесят фунтов [58] живого веса. Пухлое лицо с пустыми глазами и четко вырезанными жестокими губами Джокера [59] , за которыми виднелись мелкие зубы разных оттенков желтого, коричневого и черного цветов. В соответствии с тюремным распорядком его волосы были подстрижены коротким ежиком, но, глядя на него, вы понимали, что имей он такую возможность, то носил бы их длинными и немытыми. Такими, какой была сейчас его жидкая, спутанная бороденка. – Я бы очень попросил тебя не убивать ее. – Да пошел ты куда подальше… Посетители и заключенные в комнате для свиданий были разделены пуленепробиваемым стеклом, которое шло от пола до потолка. Сейчас это стекло спасло ему жизнь. – Послушай, – предложил я, – если тебе так надо кого-то убить в отместку за этих придурков, попробуй убить меня. – Мы так и сделаем. Считай, что ты уже ходячий мертвец. – Ну, вот и отлично, только оставь Элисон в покое. – Не пойдет. Ей придется помучиться. Так гласит закон, приятель. Мы долго смотрели друг на друга сквозь стекло. – Я готов предложить бартер, – сказал я. – Бартер? Тогда вытащи меня отсюда. – Из этого ничего не получится. – Тогда, считай, не договорились. Мне нечего выигрывать, и еще меньше есть что терять. У меня нет ни семьи, ни чего-нибудь еще, ради чего стоит жить. – Ну, семья бы тебя ждала, если бы ты сам ее не вырезал. Волчара пожал плечами и погладил свою вонючую бороденку. Я сидел молча, ожидая, когда он задаст вопрос, который не мог не задать. – А как она выглядит? – поинтересовался он. – Есть на что посмотреть? Я достал из своего кармана пластиковый конверт, который поднес к стеклу. В этом конверте находилась фотография полностью одетой Элисон. – Неплохо, – проговорил Волчара. – Знаешь что, давай мне сотню штук баксов, и пусть она раз в месяц навещает меня как настоящая жена – и я дам ей пожить в течение года. Я готов был поспорить, что до подобного он ни за что не додумается. – С сотней штук баксов проблемы не будет, а вот с сексом не прокатит, – ответил я. – Ну, считай, что опять не договорились. – Послушай, ты же знаешь, что женщины тебе не видать как своих ушей в течение ближайших трех лет. Ведь тебя об этом наверняка предупредили, когда сажали сюда. – Но ведь ты там, на воле, большая шишка, иначе тебя бы сюда не пропустили. Вот и расстарайся. – Это не прокатит, если ты только не сможешь предложить в обмен реальный крупняк. А мы оба знаем, что у тебя ничего нет. – Вот именно поэтому она и помрет. – Мне бы хотелось, чтобы она еще пожила. Давай подведем итог, Гамби [60] . Вот максимум из того, что я могу для тебя сделать: сотня штук зеленых и сотня фото голой Элисон. – Хватит гнать. Мне не разрешат держать здесь фото голой бабы. – А они ничего не узнают. – Я еще раз показал ему фотографию. – Она в пластике, потому что это переводная картинка. Ты говоришь мне имя твоего надсмотрщика, и я позабочусь, чтобы он пронес тебе эти фото, по несколько штук за раз. Если ты сотрешь эту картинку… – Вот дерьмо… Я повернул фото таким образом, чтобы он мог получше видеть часть бюста Элисон, выступающего над ее одеждой. – И когда же они до такого додумались? – Это новая технология, но сама идея принадлежит Леонардо да Винчи. Если посмотреть на Мону Лизу в рентгеновских лучах, то под ней видны еще два изображения. В те времена холсты были дороги. И если ты хотел изобразить что-то новое, то приходилось рисовать на использованном холсте. – Я что, сильно кошу под любителя истории? – Потри изображение большим или указательным пальцем так, чтобы его температура слегка повысилась – и покрытие растает. Я сделаю для тебя сто фото Элисон в одежде. Можешь, если хочешь, наслаждаться ими или потри карточки и раздень ее – как тебе больше понравится. – Что же это за баба, которая согласится сниматься голяком на сотню фотографий? – Та, что хочет еще пожить. – А она уже знает про эти сто фоток? – Не-а. Пока я сделал только эту. – И чё, ты видел нижнюю? – Да. Волчара покрылся румянцем и облизал губы. Одного этого было достаточно, чтобы вас стошнило. – Ежели ты можешь подмазать надсмотрщика, то просто передай ему фотки с голой бабой, – посоветовал он. – И ты что, думаешь, что в этом случае они дойдут до тебя? – Ну уж нет! Этот дегенерат ни за что с ними не расстанется. – Именно поэтому я и напечатаю другие фото поверх голых. По его рябому лицу я понял, что он клюнул. – А у нее там побрито? – Ты хочешь, чтобы было побрито? – Да, хочу. – Отлично. На этой она не выбрита, но сделает так для следующих фотографий. Потом мы обсудили логистику передачи ему денег, и он назвал мне имя своего надсмотрщика. – Как все прошло? – спросила Элисон. Мы ехали в арендованной машине, направляясь в нашу гостиницу «Кволити Инн». – Пока тебе ничего не угрожает. Через пару дней или недель, когда он потеряет свою власть, все изменится. – И что же мы будем делать тогда? – Убьем его. Она смотрела в окно, но когда услышала эти слова, резко повернулась ко мне: – Зачем и каким образом? – Зачем? Затем, что это будет предупреждением для следующего главаря банды. Каким образом? – Я улыбнулся. – Узнаешь позже. – И мы все-таки едем сегодня в Даллас? – Как только я побеседую с надсмотрщиком Волчары. |