Онлайн книга «Время прощать»
– Хотите начос? – Нет, спасибо. Мне нужно домой. – Скажите Карле, что я люблю ее и вожделею ее тела. – Она это знает. Пока. Под моросящим холодным дождем Джейк шел к своей конторе, где оставил машину. Уличные фонари вокруг площади были украшены рождественскими венками и серебряными колокольчиками. Со сцены, установленной перед зданием суда, доносились рождественские гимны – там репетировали евангельское представление. Магазины были открыты допоздна и набиты покупателями. Существовала вероятность, что на следующий день пойдет снег, и ничто не приводило город в большее возбуждение, чем подобный прогноз. Старожилы вспоминали, что в 1952 году было белое Рождество, и даже слабая вероятность того, что оно может повториться, заставляла детей постоянно выглядывать из окон, а магазины – настойчиво предлагать лопаты и соль. Покупатели суетились у прилавков в страшной экзальтации, словно ожидался снежный буран. Джейк выбрал длинный путь домой. Он медленно вырулил с площади, проехал по нескольким темным улицам центра города и свернул на Маркет-стрит. В Хокат-хаусе горел свет, что удивило его. Они с Карлой много раз проходили мимо этого здания, всегда замедляя шаг, чтобы полюбоваться им, и знали, что этот восхитительный викторианский дом почти всегда пустует. Слухи о том, что Вилли Трейнор продает его, ходили всегда, с тех самых пор, как, продав газету, он покинул Клэнтон. Дом нуждался в покраске. Летом цветочные клумбы зарастали сорняками, газон почти никогда не стригли. Осенью ветер наметал опавшие листья на крыльцо, и никто их не убирал. На миг у Джейка появилось искушение остановиться, постучать в дверь, напроситься в гости, выпить с Вилли и поговорить о деле. Но искушение быстро прошло, и он продолжил путь домой. 24
В Рождественский сочельник утром Джейк встал поздно, насколько мог себе позволить. Карла спала беспробудным сном. В семь часов он осторожно выскользнул из постели и бесшумно прошел на кухню. Сварил кофе, сделал омлет, разогрел в тостере булочки и, составив все это на поднос, вернулся в спальню, где нехотя пробуждалась Карла. Они ели медленно, тихо переговариваясь и наслаждаясь редким моментом, когда в комнату ворвалась Ханна, переполненная праздничными ожиданиями. Она без умолку тараторила про Санта-Клауса. Вклинившись между отцом и матерью, Ханна схватила булочку и, не дожидаясь, пока ее спросят, поведала обо всем, что написала в письме на Северный полюс, искренне сокрушаясь, что, быть может, попросила у Санты слишком много. Родители стали дружно разуверять ее. Она, как единственный ребенок, обычно получала все, что хотела. К тому же они приготовили для нее сюрприз, который должен был затмить все, что попросила Ханна. Час спустя Джейк с Ханной отправились на площадь, а Карла осталась упаковывать подарки. Рокси взяла выходной, а Джейку нужно было забрать подарок для жены, который он здесь спрятал. Контора всегда была для этого самым подходящим местом. Он не ожидал никого встретить, но не слишком удивился, застав в конференц-зале Люсьена роющимся в стопке старых папок. Вид у него был такой, словно он работал уже несколько часов, а главное, он был трезв и опрятно одет. – Нужно поговорить, – сказал Люсьен. Ханна обожала исследовать просторный отцовский кабинет, поэтому Джейк отвел ее наверх, а сам отправился за кофе. Люсьен уже наполовину опустошила кофейник и казался весьма взволнованным. – Вы не поверите, – начал он, закрывая дверь в комнату. Джейк плюхнулся в кресло, помешал сахар в чашке. – А до понедельника это не ждет? – Нет, молчите и слушайте. Главный вопрос состоит в том, почему человек мог сделать то, что сделал Сет Хаббард. Правильно? В последнюю минуту написать – кое-как, от руки – завещание, лишить наследства семью и оставить все человеку, у которого не может быть никаких претензий на его наследство. Этот вопрос уже сейчас не дает покоя и будет беспокоить все больше, пока мы не найдем на него ответа. – В том случае, если ответ вообще существует. – Да, но чтобы разгадать эту тайну и, таким образом, даст бог, помочь вам выиграть это дело, необходимо его найти. – И вы нашли? – Еще нет, но я на пути к разгадке. – Люсьен махнул рукой в сторону завалов на столе – папок, копий старых дел, каких-то заметок. – Я изучил регистрационные документы на те двести акров земли, которыми Сет Хаббард владел в этом округе на момент смерти. Многие, правда, сгорели при пожаре в здании суда вскоре после Второй мировой войны, но мне удалось восстановить большинство из тех, что я искал. Я перелопатил все книги актов регистрации вплоть до начала восьмисотых годов и прошерстил все подшивки местных газет от самого начала их издания. Еще я провел огромную работу по изучению генеалогических древ Хаббардов, Тейберов и Риндсов. Как вы знаете, с чернокожими все обстоит гораздо сложнее, чем с белыми. Летти воспитывали Сайпрес и Клайд Тейбер, но официально она никогда удочерена не была. Если верить Порции, мать узнала о том, что не является их родной дочерью, только тридцати лет от роду. Порция также считает, и я с ней согласен, что на самом деле Летти – дочь кого-то из Риндсов, но теперь ни одного человека из этого семейства в округе Форд не осталось. Джейк слушал очень внимательно. Вытащив из-под груды бумаг огромную вручную начерченную карту, Люсьен начал указывать: – Вот исконно хаббардовская земля, восемьдесят акров, ею семья владела сто лет. Сет унаследовал ее от отца, Клеона, который умер тридцать лет тому назад. Согласно его завещанию, все переходило к Сету, Энсил не был даже упомянут. Рядом с этим участком расположен другой, тоже площадью восемьдесят акров, вот он – возле моста, где нашли Сета в петле. Еще сорок акров, вот эти, Сет прикупил двадцать лет назад, но это не важно. – Люсьен постучал пальцем по другому участку, где были обозначены ручей, мост и дерево, на котором повесился Сет. – Вот где самое интересное. Эти вторые восемьдесят акров были присоединены в тридцатом году Клеоном Хаббардом. И достались они ему от Сильвестра Риндса, точнее, от жены Сильвестра Риндса. Семья Риндс владела этой землей шестьдесят лет. Необычно здесь то, что Риндс был черным, и его отец, судя по всему, являлся освобожденным рабом, который получил восемьдесят акров земли году в восемьсот семидесятом, в период Реконструкции [15] . Как ему удалось стать землевладельцем, неясно, и я уверен, мы этого никогда не узнаем. Документов просто не существует. – А как же Клеон переоформил землю на себя? – спросил Джейк. – На основании простого акта отказа от права владения, подписанного Эстер Риндс, а не ее мужем. – А где был ее муж? – Не знаю. Либо умер к тому времени, либо исчез, потому что официально земля принадлежала ему, а не жене. Чтобы перевести землю на другое имя, ей нужно было формально вступить в права наследства. Так что, скорее всего он был уже мертв. |