Онлайн книга «За все грехи»
– Здесь много палладианских элементов, – тихо говорит она, – чистый неоклассицизм. Томмазо согласно кивает: – Равновесие, гармония, строгость. Именно поэтому я выбрал именно ее. Она в точности отражает мое мироощущение. Линда смотрит на Томмазо – ей кажется, что и он идеально вписывается в этот пейзаж. Черты лица, манера держаться сдержанно и строго – ни дать ни взять олимпийский бог, излучающий силу и красоту. Томмазо поднимается по лестнице, Линда идет следом и смотрит на него, как на божество. Ей даже не стыдно, что она разглядывает его ягодицы, напротив, это тоже божественное зрелище. – На вилле лет пять никто не жил, – рассказывает тем временем Томмазо. Стоя на верхней ступеньке, он оборачивается, пытаясь поймать ее взгляд. Линда отводит глаза, надеясь, что он не заметил, как она разглядывала его формы. – Да-да, – кивает она с наигранным интересом. Томмазо смотрит проницательно, едва сдерживая улыбку. Остановившись перед огромной дверью, он пропускает ее вперед. Линда робко осматривается, среди такой неземной красоты она чувствует свое несовершенство. – Этот зал – единственное место в доме, сохранившееся с шестнадцатого века, – продолжает Томмазо. – Остальные помещения – конец восемнадцатого и позже. Она упорно разглядывает стены, сопротивляясь притягательной силе его ягодиц. – Обрешетка с видимым потолком, двери с тимпанами… – комментирует она, стараясь придать голосу более профессиональный тон. Потом поворачивается к Томмазо и говорит: – Двери надо оставить, сразу тебе говорю. Нужно их отреставрировать, но они непременно должны остаться на своем месте, потому что именно они задают тон всему остальному. – Вижу, ты уже вошла в роль, – замечает Томмазо и ведет ее в другое крыло виллы. – Здесь был кабинет. Они останавливаются у небольшой комнатки, обставленной оригинальной мебелью с древними произведениями искусства. – А теперь пройдем в столовую. – О боже! – восклицает Линда, взглянув на потолок. В центре зала висит бесценная люстра из муранского стекла асимметричной конструкции, состоящая из отдельных элементов, соединенных внахлест. – Разумеется, ее тоже надо оставить. Все остальное – на выброс. Она совершенно не заботится о том, как воспримут ее слова, и продолжает осматривать помещение. – Мне нравится, что ты сразу приступаешь к интерьеру, – улыбается Томмазо. Линда смотрит на мелкие морщинки в уголках его губ и ничего не отвечает. Между ними пока нет никакого соглашения, но она чувствует удовлетворение и уже уверена, что именно она займется этой виллой, и это будет очень интересно. И если уж быть до конца откровенной, ее вдохновляет делать проект для такого респектабельного человека. По великолепной лестнице с железными перилами, выкованными вручную, они поднимаются на второй этаж. Перед ними открывается огромная зала с большими окнами в пол и стенами, декорированными фресками в рамах из лепнины. Линду охватывает восторг: ее мысли где-то далеко, она будто видит, как здесь когда-то давно жили знатные люди. – Это был бальный зал, – рассказывает Томмазо. – Иди сюда. Он подводит ее к огромному окну с видом на парк. Они выходят на балкон. – Невероятно! – восклицает Линда. – Он просто огромен. Она внимательно осматривает окрестности. Они услышали крики охранника, выскочили из воды, как две летучие рыбки, побежали голышом и мокрые прыгнули в машину. Там, наверное, гектара три земли с вековыми деревьями разных пород; вдалеке видно озеро, а сразу за виллой – бассейн, в котором неплохо бы навести порядок. Вдруг Линда вспоминает: да ведь в этом бассейне они с Алессандро однажды плавали, еще в юности, пробравшись тайком через дыру в заборе. Разумеется, это была идея Алессандро. Тогда на вилле еще жили люди, которые едва их не заметили. Они услышали крики охранника, выскочили из воды, как две летучие рыбки, побежали голышом и мокрые прыгнули в машину Але («Мини-купер», который он иногда тайком от родителей брал покататься по вечерам). Они помчались на бешеной скорости в кромешной тьме с одной горящей фарой – в машине всегда что-то не работало. Линда не может сдержать улыбку и старается прогнать воспоминание. – Как чудесно пахнет, – говорит она, вдыхая как можно глубже носом и ртом. – Это Viburnum tinus – вон те растения внизу, – Томмазо указывает на кустики, покрытые белыми цветами. – Во время цветения они источают сладковатый цитрусовый аромат. – Ну надо же… – Линда снова смотрит на него с любопытством, как в саду, где он перечислял названия роз так, будто это были марки автомобилей. – А ты и правда разбираешься в ботанике… – Да, это одно из моих увлечений. Передалось от мамы. На мгновение Томмазо погружается в свои мысли, но вскоре принимает привычный уверенный вид. – Итак, перейдем к конкретике. Я хочу, чтобы ты подготовила проект по обустройству виллы. Если он будет убедительным, проект твой. Линда молчит. Потом, наконец, решается задать вопрос, который крутится у нее в голове уже несколько часов. – Почему именно я? Почему не Людовико и Аличе? Видно, что Томмазо ждал этого вопроса и уже подготовил, разумеется, дипломатичный ответ: – Твои коллеги обладают огромным опытом, но в их работе не хватает главного: оригинальности. Он оглядывается, как будто ищет чего-то. – Я хочу, чтобы это место стало неповторимым. Мне недостаточно просто отреставрировать его – я хочу, чтобы оно ожило. Поэтому я ищу человека, который вложит сюда частичку своей души и сделает то, что я даже не могу себе представить. Не просто удовлетворит мои ожидания, но превзойдет их. В общем, мне нужен человек, которому удастся меня удивить, – заканчивает Томмазо, пристально глядя на нее. – Ясно, – Линда выдерживает этот взгляд и продолжает: – А ты уверен, что у меня это получится? Удивить тебя? – Не знаю, теперь все в твоих руках. Но я видел твой дом и то, с какой любовью он отделан. Там нет затасканных штампов, которые мне надоели… – объясняет Томмазо, будто констатируя факт. Он, как обычно, сдержан, и Линда не сразу улавливает комплимент, который скрывается за его комментариями. – Я в него всю душу вложила. Это моя норка, – отвечает она дрогнувшим голосом. – В том-то вся и штука: я хочу, чтобы и у этого дома появилась душа. Линда смотрит на него в приглушенном свете комнаты: холодные глаза, тело как скала. Настоящая глыба. Этот человек вызывает в ней противоречивые чувства: восхищение и злость. Томмазо смущает ее, а это удается немногим. Но Линде хочется поразить его каким-то безумным поступком и увидеть реакцию. |