Книга После ссоры, страница 80 – Анна Тодд

– Я первая!

Она игриво протирает белый шарик о футболку Тристана, затем дует на него и бросает через стол. Он отскакивает от самой первой кружки и падает в ту, что рядом.

– Сначала ты? – спрашивает меня Зед.

– Почему бы и нет. – Я пожимаю плечами и тянусь за стаканом.

Тристан бросает следующим и промахивается. Шарик падает на пол, а Зед поднимает его и окунает в стакан с водой. Так вот для чего здесь вода. Вряд ли это сильно поможет, но я на студенческой вечеринке… разве стоит ожидать чего-то другого?

– Говоришь, это я не умею играть? – поддразнивает Стеф Зеда, но тот лишь улыбается в ответ.

– Давай ты, – говорит мне Зед.

Кажется, моя первая попытка поиграть в пив… или, точнее, в водка-понг вполне удалась – учитывая, что я делаю четыре броска подряд. Челюсть уже болит от смеха, а кровь бурлит от выпитого и от осознания того, что у меня получилось, – пусть даже речь идет об алкогольной игре на вечеринке.

– Ты точно уже в это играла! Я уверена! – заявляет Стеф, уперев руку в бедро.

– Нет, просто я быстро учусь, – смеюсь я.

– Это ты называешь «учусь»?

– Не надо завидовать моим успехам в обучении пив-понгу, – говорю я, и все вокруг начинают смеяться.

– О господи! Не смей больше говорить про «обучение»! – говорит Стеф, и я сама едва не падаю от смеха.

Игра оказалась лучше, чем я думала. Большое количество спиртного помогает мне почувствовать себя беззаботной. Юной и беззаботной.

– Если сейчас у тебя получится, мы победим, – подбадриваю я Зеда.

Чем больше он выпивает, тем более уверенно ведет себя рядом со мной.

– Обязательно получится, – хвастливо отвечает он и улыбается. Пролетев по воздуху, маленький шарик попадает прямо в кружку Стеф и Тристана – последнюю оставшуюся.

Я визжу и подпрыгиваю от радости, как идиотка, но меня это совершенно не волнует. Зед один раз хлопает в ладоши, а я, не раздумывая, обнимаю его за шею. Он слегка отступает, но все же касается руками моей талии прежде, чем я убираю руки. Это невинное объятие – мы только что победили, и я этому рада. Невинное. Я перевожу взгляд на Стеф, и она изумленно смотрит на меня, отчего я сразу начинаю оглядываться вокруг в поисках Хардина.

Его нигде нет, ну а что, если бы и был? Это он оставил меня одну. Я даже не могу отправить ему сообщение или позвонить, потому что мой телефон остался у него в кармане.

– Я требую реванша! – кричит Стеф.

Я удивленно смотрю на Зеда.

– Сыграем еще?

Он осматривается и только потом отвечает.

– Да-да… давай еще раз, – улыбается он.

Мы с Зедом снова выигрываем, из-за чего Стеф и Тристан шутливо заявляют, что мы мошенничаем.

– Ты в порядке? – спрашивает Зед, когда мы вчетвером отходим от стола.

Двух раундов пив-понга мне достаточно – я немного пьяна. Ладно, более чем немного, но чувствую себя прекрасно. Тристан и Стеф уходят на кухню.

– Да, в порядке. В полном порядке. Я отлично провожу время, – отвечаю я, и он смеется. Его улыбка просто очаровательна, и мне даже виден его язык.

– Отлично! Если ты не против, я тебя покину – хочу подышать свежим воздухом, – говорит он.

Воздух. Я с удовольствием вдохнула бы воздуха, не пропитанного запахами сигаретного дыма и пота. Внутри душно, ужасно душно.

– Можно мне с тобой? – спрашиваю я.

– Э-э… мне кажется, это не самая хорошая идея, – отвечает он, отводя от меня взгляд.

– А… ну ладно.

Я смущаюсь и краснею. Отворачиваюсь, чтобы уйти, но он осторожно тянет меня за руку.

– Пойдем. Я просто не хочу, чтобы из-за меня у вас с Хардином были проблемы.

– Хардина рядом нет, и я могу дружить с тем, с кем захочу, – невнятно произношу я. Мой голос звучит странно, и, осознав это, я не могу сдержать смех.

– Ты сильно опьянела, да? – спрашивает он и открывает мне дверь.

– Немчуть. Немного… то есть чуть-чуть. – Я снова смеюсь.

Приятный морозный воздух отлично освежает. Мы с Зедом ходим по внутреннему дворику и садимся на обвалившуюся каменную стену – это место стало моим любимым после нескольких вечеринок в общежитии. Из-за холода снаружи мало людей. Одного из них рвет в кустах в паре метров от нас.

– Как мило, – ворчу я.

Зед усмехается, но ничего не говорит. Из-за холодных камней я начинаю замерзать, но если что, я могу взять куртку в машине Хардина. Хотя я даже не знаю, где он. Я вижу, что его машина все еще здесь, но его самого я не видела уже… с самого начала пив-понга или около того.

Я смотрю на Зеда: его устремлен куда-то в темноту. Почему мне так неловко? Он прижимает руку к животу. Когда он немного поднимает футболку и чешет кожу под ней, я замечаю белую повязку.

– Что это? – с любопытством спрашиваю я.

– Татуировка. Сделал как раз перед тем, как приехать сюда.

– Можно посмотреть?

– Ну да… – Он снимает куртку и кладет ее рядом, затем отдирает пластырь и уголок бинта.

– Здесь темно, – говорит он и светит на живот экраном телефона.

– Заводной механизм?

Я неосознанно провожу пальцем по татуировке. Он вздрагивает, но не отодвигается. Тату довольно большая, занимает большую часть живота. В остальных местах на коже – маленькие, хаотично расположенные рисунки. На новой татуировке изображено сплетение механизмов – кажется, что они движутся, но скорее всего, все дело в выпитой водке.

Я все еще провожу пальцем по его теплой коже и внезапно понимаю, что я делаю.

– Извини… – бормочу я и отдергиваю руку.

– Ничего… Но вообще, да, это что-то вроде заводного прибора. Видишь, вот здесь на рисунке кожа как бы оторвана? – он показывает на самый край татуировки, и я киваю.

Он пожимает плечами.

– Если заглянуть под кожу, то внутри видишь механизм. Как будто я робот, или вроде того.

– Чей робот? – Не знаю, почему я это спросила.

– Наверное, робот, запрограммированный обществом.

– Вот как… – Его ответ оказался намного более серьезным, чем я ожидала. – Очень здорово, я поняла твой замысел. – Я улыбаюсь. Перед глазами все плывет.

– Не знаю, будет ли эта идея понятна другим. Пока только ты сумела ее оценить.

– Сколько татуировок ты еще хочешь сделать? – спрашиваю я.

– Даже не знаю – руки у меня полностью забиты и живот теперь тоже, так что, наверное, я остановлюсь, когда совсем не останется места. – Он смеется.

– Я тоже хочу татуировку, – выпаливаю я.