Книга Скандальная графиня, страница 35 – Джо Беверли

Когда же она наконец это осознает? Впрочем, еще слишком рано, одернул он себя.

– Я присматриваю себе в мужья герцога, – тем временем щебетала Джорджия. – Как мне хочется сделаться герцогиней! Наверное, мне не следовало бы так откровенничать с вами, но мы ведь друзья, не так ли?

Это ее «друзья» сейчас подразумевало «всего лишь друзья», и именно это хотела она подчеркнуть. Джорджия Мейберри умница, вовремя поняла, что их доверительная беседа разрушила невидимый барьер, и теперь спешно выстраивала его заново.

– Почту за честь быть вашим другом, леди Мейберри. – Дрессер поклонился и прибавил: – Всегда.

И это было правдиво. Дружба в браке – его идеал.

– Как это прекрасно! К тому же вы так похожи на моего брата Перри… ну, на достопочтенного Перегрина Перримана. – Похоже, и это сказано было не без умысла, из друга он тотчас стал почти братом. – С ним я могу говорить о чем угодно, и мало кто на свете так понимает меня. Он всецело разделяет мою любовь к городу, придворным увеселениям, моде и театру…

Стена стремительно укреплялась, кирпичик за кирпичиком… Похоже, этот чертов Перегрин Перриман такой же шалопай, как и его покойный кузен Сейди. И этот, верно, просаживает кучу денежек на модные платья.

Впрочем, к тому же привыкла и Джорджия Мейберри. Ждет не дождется, когда сможет вернуться к прежним привычкам.

И каждое ее слово ложилось, словно увесистый кирпич, в разделяющую их стену.

Джорджия так увлеклась плетением словес, призванных начисто лишить лорда Дрессера ложных надежд, что заблудилась.

– Ах, резиденция ее величества… Впрочем, полагаю, вам это известно.

– Однако внутри мне не приходилось бывать, – сухо сказал Дрессер.

– Но ведь при дворе вы бывали? В Сент-Джеймсском дворце?

– Да.

– Ну разумеется, бывали, прошу простить меня. Понять не могу, отчего я суечусь вокруг вас, словно утка вокруг единственного утенка.

Дрессер искренне рассмеялся:

– Мне нелегко представить себя маленьким и пушистым, однако можете сколько угодно суетиться вокруг меня!

– Опасное предложение, Дрессер. Ведь я могу начать скармливать вам червячков.

– Из вашего клювика, леди Мейберри, я и червячков ел бы с превеликим наслаждением!

Джорджия засмеялась в ответ – однако их отношения, похоже, вновь развиваются в неправильном направлении.

– Я слишком добрый друг вам, – произнесла она со значением, – чтобы подвергнуть подобной пытке.

– А я настолько добрый друг вам, что беззастенчиво позволяю себе вас поддразнивать.

– А как друзья величают вас, милорд?

– Дрессер.

– Но каким именем нарекли вас при крещении? Вы же не Дрессер Дрессер, в самом деле!

– Разумеется, нет.

– Тогда как же вас зовут?

– Ну, для того чтобы мне вам открыться, мы должны стать куда более близкими друзьями.

– Вы ужасный человек! Теперь меня замучает любопытство… Позвольте, я догадаюсь сама. Том? Дик? Или Гарри?

– О, как банально…

– Тогда Мафусаил.

– Полагаете, родители прочили мне легендарное долгожительство?

– Может быть, Лазарь?

– Чтобы я, в случае чего, мог восстать из мертвых?

– Ну… Гог!

Дрессер захохотал:

– Тогда у меня непременно должен быть брат по имени Магог!

– Скажите сейчас же! – потеряла терпение Джорджия.

– И не подумаю.

– Если откроетесь, я разрешу вам звать меня Джорджией!

– Этого слишком мало, чтобы подкупить меня.

– Вы упустили шанс. – Джорджия задрала подбородок и ускорила шаг, помимо воли улыбаясь. В качестве друга он был просто великолепен.

– Так у вас нет братьев? – спросила она.

– И даже сестер.

– Как это, должно быть, странно. И ваши родители спокойно отпустили единственное дитя в море?

– К тому времени они давным-давно отошли в мир иной, однако я всегда мечтал пойти по стопам отца.

– Вы говорили, что оказались на флоте, когда вам было всего двенадцать? Как, должно быть, это ужасно…

– Нисколько. Я всегда находился под присмотром. А начинал я юнгой на корабле, где капитаном был старинный приятель отца. И я сам хотел очутиться на корабле, никто меня не неволил. Достаточно ли это честный ответ, чтобы мне воспользоваться вашим любезным позволением звать вас по имени?

– Ничуть не бывало!

– Отчего же?

«Потому что в этом будет нечто интимное, а вовсе не дружеское!» – подумала она и ответила:

– Потому что мне это не подобает. А мне надлежит во всем быть безупречной.

– Бедняжка Джорджия… – Она изумленно воззрилась на Дрессера, которого это, впрочем, ничуть не обескуражило. – Вы же говорили, что я вам как брат.

– Ну, если вы это имеете в виду, тогда что ж, пускай. – И прибавила: – Но только когда мы будем одни.

– Стало быть, вы намерены оставаться со мною вдвоем. Что ж, жду не дождусь.

Вот ведь незадача… Джорджия уже подыскивала уничижительный ответ, однако раздался бой курантов.

– Боже праведный! Как, уже два? У меня остался всего-навсего час!

– Тогда нам следует поспешить.

С этими словами Дрессер схватил ее за руку и потащил вперед. Джорджия взвизгнула, но тотчас подхватила пышные юбки и понеслась бегом, хохоча, как ребенок, – она и впрямь словно вернулась в детство. Но вовремя опомнившись, закричала:

– Стойте! Остановитесь сейчас же!

Дрессер покорился.

– Что-то не так?

– В парке не принято бегать. – Джорджия нахмурилась, оправляя юбки.

– Даже если времени в обрез? О-о-о, я, кажется, понимаю: на нас смотрят неодобрительно, – но ведь лицо ваше скрыто под вуалью.

– Какое счастье! – Джорджия узнала в одной из прогуливающихся леди Беллу Трашем и показала ей язык, надеясь, что вуаль скроет эту шалость. – Пойдемте. Нам нельзя терять ни минуты. Мне непременно надо поглядеть на кукол.

– На кукол? – не понял Дрессер. – Вы, безусловно, очень молоды, однако…

– На кукол в модных нарядах! – на ходу пояснила Джорджия. – Неужели вы о таких не слышали?

– Представьте себе, ни сном ни духом. – Дрессер бросил мелкую монетку пареньку, подметавшему дорожку. – Не просветите ли меня?

– Модистка не может демонстрировать свои творения покупательницам в полный размер – это было бы безумно дорого, – поэтому одевает кукол и выставляет на обозрение. Конечно, существуют картинки, однако на куклах куда лучше виден стиль будущего наряда. Их даже посылают по почте, чтобы леди, живущие далеко от города, могли быть в курсе последних модных веяний.