Онлайн книга «Время перемен»
– Квартирка в конюшне – прекрасный вариант. Особенно если учесть, что Джереми будет там спать совсем недолго. Это временное явление. – Как это временное? Объясни. Дэн высвобождается из моих объятий, садится на кровати и пристально смотрит мне в глаза. По лицу стараюсь понять, что он хочет сказать. – Дэн, не тяни, говори! – Послушай, Аннемари, мне давно следовало с тобой объясниться, а в результате мы поссорились. Признаю свою вину, нельзя было доводить до конфликта. Дело в том, что я очень отчетливо себе представлял, как все должно произойти, продумал все детали. Так тщательно все распланировал. И, как оказалось, сильно сглупил. Затаив дыхание, вслушиваюсь в каждое слово Дэна. – В последнее время я тебя никуда не приглашал и ничего не покупал, потому что откладывал деньги. – Дэн засовывает руку в карман джинсов и извлекает на свет скомканный сверток. – Понимаю твои чувства по поводу жизни в трейлере, но я всегда надеялся, что мы усыновим ребенка. А потому все это время собирал деньги на постройку хорошего дома. Хотел сделать тебе сюрприз. Привстав на локти, не отрываясь, слежу, как Дэн осторожно, слой за слоем, разворачивает сверток. Смущенно разглядывает и потом протягивает мне. – Оно выглядело куда привлекательней, до того как я окунул его в суфле. В центре скомканной салфетки лежит кольцо с бриллиантом. Во всяком случае, хочется надеяться, что это бриллиант. Но разглядеть трудно, так как кольцо облеплено толстым слоем шоколада. – И до того как ты… Господи, Дэн, почему ты не побежал за мной? – Я так и сделал. Добежал до двери, но никак не мог оставить на столике суфле. К тому же, сказать по чести, я здорово рассердился. Ты ведь даже рта не дала мне раскрыть. – Ох, Дэн, прости ради бога! Прости-прости! Я правда раскаиваюсь. И потом…. – Я в ужасе закрываю рукой рот. – Ой, Дэн, я невыносимая мерзавка! – Невыносимая, это точно. И к тому же упрямая. И уж точно, не всякий выдержит твои капризы. – Ты же хотел все объяснить, а я-то, глупая, не стала слушать. И не только не слушала, но еще… Ох, Дэн, я…. – В смущении опускаю глаза. – Не знаю, стоит ли тебе говорить. – А что такое? – Нет, пожалуй, не скажу. – Почему? – Потому что ты рассердишься и бросишь меня. – Аннемари, за время нашего знакомства ты наделала столько глупостей, что и не сосчитать. Ну и что? Я никуда не подевался. Сижу здесь, рядом с тобой. – Дэн берет меня за подбородок и смотрит в глаза: – Ну, а теперь скажи, где я? Я робко поглядываю на Дэна. Только бы у него не лопнуло терпение. – Знаешь, ведь когда ты пришел в конюшню, я пряталась в деннике у Восторга. Присела на четвереньки и укрылась за ведром для воды. А когда встала, прядь волос застряла между ведром и ручкой. Некоторое время Дэн молча смотрит на меня, а затем забирает кольцо, которое я держу между большим и указательным пальцем. От неожиданности у меня отвисает нижняя челюсть. А Дэн встает и направляется в сторону ванной. Сижу неподвижно убитая горем. Дар речи меня окончательно покинул. Понимаю, что вела себя как неисправимая идиотка. Но все равно, не собирается же Дэн смыть кольцо с бриллиантом в унитаз? В конце концов, он же не сумасшедший! – Дэн! – скулю я с кровати. По лицу снова катятся градом слезы. Дэн закрывает дверь и включает сушилку. Но ее шум не заглушает странные звуки. Шум текущей из крана воды, непонятное шуршание. Неужели Дэн решил почистить зубы и хочет сразить меня наповал свежим дыханием? Наконец открывается дверь ванной, и на пороге появляется Дэн. Склонив голову набок, он сверлит меня взглядом. – Дэн, ох, Дэн…, – в отчаянии мямлю я. – Тише, помолчи. – Он проходит через комнату и останавливается возле кровати. – Через минуту можешь болтать сколько угодно, но только не сейчас. Помолчи. Я запрещаю тебе говорить. Покорно закрываю рот. Дэн присаживается на покрывало рядом со мной и берет за руку. Сам он держит в правой руке кольцо со сверкающим бриллиантом. – Аннемари, – говорит Дэн, глядя мне в глаза. – Окажи мне великую честь и стань… Не дождавшись конца торжественной речи, хватаю его голову и целую в губы. Ведь говорить Дэн мне запретил. * * * Чувствую себя виноватой за радость и за любовь, которой мы исступленно занимаемся с Дэном. Наше счастье никак не вяжется с ужасом и горем, заполнившим мою душу в последние два дня. Но я понимаю, что горе никуда не ушло, оно здесь, рядом. А наша с Дэном любовь прозвучала жизнеутверждающей нотой. Стала проблеском света во мраке, окутавшем наши сердца. – Нужно возвращаться в больницу, – неожиданно заявляю я и начинаю торопливо одеваться. – Конечно, пойдем. Натягиваю бюстгальтер и нижнее белье. – Но сначала надо заглянуть ко мне в номер и посмотреть, нет ли сообщения от Лоренса. Дэн молча кивает. Наконец мы оба одеты, и Дэн открывает передо мной дверь. Мы заходим ко мне в номер и видим, что телефон мигает красным огоньком. – Господи, сообщение! – Я стремительно бросаюсь к аппарату и топчусь на месте. – Черт возьми, как принять сообщение? Я ничего не соображаю. Дэн, ради бога, помоги разобраться! Дэн подходит к стоящему между кроватями столику и забирает у меня из рук трубку. – Дэн, подожди! Он застывает на месте в ожидании объяснений, но поскольку я молчу, Дэн переспрашивает: – В чем дело? – Не пойму, хочется ли мне узнать, что сообщает Лоренс. – Почему? – Потому что я устала от всей этой возни вокруг Джереми и боюсь очередных новых решений. Просто мне нужен этот мальчик. Пойми, мне нужен не просто ребенок, а именно он, Джереми. Дэн кивает и, глянув на клавиатуру, нажимает одну из кнопок, а потом передает мне трубку. – Аннемари, это Лоренс. Я получил копии завещаний Роджера и Сони. Они не назначили опекуна Джереми, но отдали четкие распоряжения относительно своих похорон. Они хотят, чтобы их тела кремировали, а пепел захоронили вместе с прахом родителей Роджера. Сообщение Лоренса отзывается болью в сердце. Ведь именно по поводу похорон и произошел один из наших самых жарких споров с Роджером. Хоть я и не считаю себя ревностной католичкой, но все же родилась в католической семье, а потому считаю, что мое тело должно быть предано освященной земле. Понимаете, на случай, если загробная жизнь действительно существует. В тот раз победу одержал Роджер, главным образом потому, что я не могла противопоставить ему серьезных аргументов. Всю нашу совместную жизнь я проповедовала теорию, что после смерти человек уходит в никуда, к тому же у моей семьи даже нет собственного участка на кладбище… Тем не менее кто знает? |