Онлайн книга «Белый легион: Террор не пройдет!»
|
— Это чтобы не врала, шалава! Говори все, не стесняясь, как врачу! — Со мной он не разговаривал. Девчонкам просил передать. — И что он просил передать? — Что медвежонок сегодня появится… Женский всхлип. — Кто такой медвежонок? — Он. — Почему медвежонок? — Потому что плюшевый. — Голубки воркуют, — послышался более тонкий голос. — Может, это любовь, Майкл? — Нашли друг друга. Хер и подпруга… Когда появится твой пещерный медведь? — Он не сказал. — Будем ждать… Если врешь — накажем, крыса серая… Глеб кивнул: — Уже кое-что… И уперся в экран, увидев там кое-что интересное. — Первый. Видишь, человек в подъезд зашел? — Вижу. Бомж бомжом. — Вот именно, — сказал Глеб. Бомжатский прикид — один из лучших способов маскировки. Обращают внимание на бомжей не больше, чем на бродячих собак. Новый субъект сел в лифт. Доехал до седьмого этажа. — Смотри, — напрягся Атаман. — Неужели туда? — Посмотрим. — У Глеба было пьянящее чувство, как у профессионального игрока в покер, которому идет на руки хорошая карта и наклевывается крупный куш. — Все интереснее… Новое действующее лицо пешком поднялось еще на один этаж и направилось прямо к дверям квартиры номер двадцать восемь. — Наш человек, — с удовлетворением заключил Глеб. Бомж позвонил в дверь. — А там уже готов комитет по приему гостей, — Атаман похлопал себя по карману, потянулся за сигаретой, но, покосившись на Глеба, сунул ее обратно. Дверь отрылась. Как пылесосом туда втянуло нового гостя. — Лежи, сука! — Да вы чего, мужики?! — Ты к кому, петух гамбургский, прилетел? — Вы менты, да? — Коля, он нас обзывает. — Мужики, не бейте… У, бля! У меня у самого две ходки. Свой я! — Он нас еще больше оскорбляет, Майкл. Опять удары. — Я не при делах, да! — Ты к кому пришел? — Баба тут должна быть. — Какая баба? — Алка какая-то. — Вон та, что ли? — А я не знаю! — И что ты от нее хотел? — Меня мужик прислал. — И чего? — Сказал, пакет у нее взять… — Слышь, курва, чего тебе твой хахаль оставлял? — на этот раз таинственный Майкл обращался к Алле. — Пакет, — всхлипнула Алла. — Сопли подбери! Где пакет? — На балконе! — Где?! — В старой стиральной машине. — Ты, доходяга, куда мужику должен был принести пакет? — На остановку. — Где? — У строймагазина! — Как он выглядел? — Такой курчавый. Здоровый. Сто рублей пообещал! И мобильник в придачу дал. — Какой мобильник? — Вон в кармане… — Майкл, проверь мобильник! Выключен?! — У, бля! Он же все слышал! — Ищи теперь ветра в поле! Все, ускакал медвежонок! — Так, давай за пакетом… — какие-то щелчки. Похоже, с размаху пальцем барабанили по клавишам мобильника. — Серега… Ты никого в окрестностях не видел похожего на Эйнштейна нашего?.. Сейчас выходим. Приберем только! Тут больше ловить нечего. Мы проявились. Клиент ушел. Товар, кажется, на месте… Глеб кивнул Атаману: — Наш выход. И произнес в рацию. — Приготовьтесь снять наблюдателя… Когда очкарик снял очки, выяснилось, что за ними скрываются голубые и холодные глаза классического убийцы, как их показывают в фильмах. Чистый маньяк на вид. Потом появились еще два молодца, одинаковые с лица — спортивные, широкоплечие, только один жгучий брюнет с волосами хвостиком, стянутым сзади резинкой, а у другого затылок бритый до синевы. Алла забилась в угол в просторной, тридцати пяти квадратных метров, столовой с лепным потолком. Ее тонкие запястья украсили хромированные наручники. Рот залеплен пластырем — незваные гости отлепляли его, когда хотели услышать ответы на свои вопросы. В ее жизнь пришел кошмар. Гигантский. Всепожирающий, как лесной пожар! Когда она утверждалась в бизнесе, то не раз приходилось иметь дело с блатными, и даже дань платила одно время, как положено. Обычно это выглядело так — приезжали качки, пуленепробиваемые, тупорылые, с гипертрофированными бицепсами и мышцами спины. Они с ходу объявляли свои условия. Или забивали стрелку. Как правило, по достижении взаимоприемлемых договоренностей особенно не донимали. Одного Алла умудрилась охмурить, у них вспыхнул роман, длившийся аж два месяца. После этого Рыжий Олаф, оказавшийся в душе вполне тонкой натурой, исчез — говорят, завалили где-то. В общем, с братвой Алла не конфликтовала. Обычно если наезжали, называла наименование бригады, покрывшей «шифером» ее крышу. И они отваливали. Вот и сейчас она поначалу решила, что это обычный наезд или ограбление, и попыталась прикрыться блатными знакомыми: — Я долгопрудненским плачу… Леню Зверя знаю… — Зверя знает, — уважительно произнес брюнет с хвостиком волос. — Ничего себе, — присвистнул голубоглазый маньяк. — Майкл, а ты знаешь Зверя? — спросил брюнет. — Я что, в зоосаде работаю?! — пожал плечами бритый затылок. — Он не знает… Значит, не прохиляло, сучка. Не внушают нам твои кореша уважение! Позже с изумлением Алла узнала, что причина ее мучений Леша Гурвич. Никогда и никаким образом он, компьютерный псих, не мог перебежать дорогу таким парням. Тут было что-то не то. Когда она попыталась заявить об этом, то получила по губам, которые и так уже распухли до такой степени, что не нужно было делать пластическую операцию по их увеличению, как это стало модно в тусовке. Никого выгораживать Алла не собиралась. Тем более Лешу Гурвича. В ней поднималась злость на своего любовника. Червяк ученый! Втравил ее в такую историю! Допрашивали ее, умело чередуя психологическое и физическое давление. При этом не давая соскочить в истерику. Мысли путались, поэтому она не могла выдать все и сразу и только отвечала на конкретные вопросы. В голове будто билась птица — она готова была унести Аллу в края безумия. Было страшно, безысходно и очень противно. |