Онлайн книга «Ричард Длинные Руки»
|
В руках леди Клеондрина держала медную чашу. Я уловил тонкий аромат. – Ложитесь, сэр рыцарь, – произнесла она тихо. Голос был загадочным. – Прилягте на ложе. Ваши раны затянулись, но вы сойдете с ума от зуда, если не втереть эту мазь. Но она еще и придаст силы и свежести. Я, чувствуя себя страшно неловким, опустился на ложе вниз лицом. Краем глаза видел, как совсем рядом появилось сочное женское бедро. Плечи вздрогнули и тут же расслабились, когда на них опустились легкие женские ладони. Мазь была холодной, но, когда ее начали втирать в мышцы спины, разогрелась так, что воспламенившаяся кровь побежала по всему телу. Даже ногти стали горячими, как гвозди для подков в раскаленном кузнечном горне. – Хорошо ли вам, герой? – прозвучал над ухом нежный голосок. – Никогда еще не было так хорошо, – ответил я искренне. Над головой прозвенел смех, нежный голос попросил: – А теперь перевернитесь, сэр. Я с готовностью лег на спину. Она зачерпнула из чаши мазь, та обожгла грудь приятным холодом, а нежные пальцы принялись втирать в грудные мышцы. Я не мог удержать расползающийся до ушей рот, Клеондрина загадочно улыбалась, смотрела в глаза. В ее расширенных зрачках я видел свое отражение: с глупой довольной улыбкой, расслабленный, счастливый, балдеющий, кайфующий, оттягивающийся... – Хорошо? – Как в раю, – сообщил я. Поправился: – Наверное, как в раю. Наш священник много рассказывает о рае, но я представлял его себе именно так. Ее пальцы на мгновение застыли. Я даже ощутил, как будто от них пошел холод, но затем принялись втирать мазь с удвоенной силой. Я наслаждался, Клеондрина молча и довольно энергично разминала мышцы, затем, я не успел опомниться, легко и быстро села верхом и все это время энергично и деловито разминала грудь, плечи, втирала мазь, и я чувствовал, как уходит зуд, а тело наливается силой и свежестью. – Вам должно быть лучше, чем в раю! – шепнула она нежно. – Я постараюсь. Я ощутил неловкость. – Леди Клеондрина. – Зовите меня просто Клео, – перебила она. – Разве не видите, сэр, мы с вами на ложе? На одном ложе. А мы – мужчина и женщина... Она засмеялась таинственно и призывно. Ее взгляд скользнул вниз. По идее, прихлынувшая кровь должна была обжечь мне щеки и шею, но я из другого мира, в чем-то более сложного, а в чем-то и намного упрощеннее, так что кровь сразу пошла в район развилки. – Леди Клеондрина? – повторил я просительно. Она перебила веселым голосом: – Если начнете сейчас уверять, что вы не мужчина, то вы опоздали, доблестный рыцарь! Ваше мужское естество выдает вас надежнее, чем все ваши клятвы и обеты. И, чувствую, вам сейчас жаждется отказаться от какого-то обета... Она смеялась весело, задорно. Я чувствовал жар ее тела, кровь воспламенилась, жаркая волна от гениталий ударила в мозг. Мозг даже не пытался выстроить какую-то защиту, он сам всегда доказывал необходимость любой ломки любых обычаев, любых приличий, любых суеверий, обрядов, обетов... В сердце легонько кольнуло. Чуть-чуть, но я на краткий миг увидел, как ветер сорвал шапку с убегающего от погони всадника, стремительной золотой струей расплескались золотые волосы... Еще на миг всплыло нежное строгое лицо, синие глаза взглянули на меня в упор... – Ох, леди Клеондрина, – проговорил я слабеющим голосом, – не надо... Она рассмеялась еще звонче: – Почему? – Нехорошо... нехорошо я делаю... Она сказала убежденно: – Хорошо! Разве вам это неприятно, сэр? Я сказал в замешательстве: – Очень... очень даже приятно. Но все равно это нехорошо... Она продолжала втирать мазь, от которой возник не только приток сил, но и прилив желания. А я и без мази уже готов, воля плавится, а мой обет .. – какой обет, разве я давал какой-то обет? – превращается в песок. – Это, – сказала она настойчиво, – хорошо! Очень хорошо. Вы желаете меня, вы жаждете меня! Разве не так? – Так, – прошептал я. – Вы готовы отдать все, чтобы взять меня всю... – Да, – прошептал я еще тише, – готов... – Да возьмите! – выкрикнула она. – Возьмите же! Одним движением сорвала с себя одежду. Я задохнулся. Она сидела на мне, как на бревне, поставив длинные, изумительной красоты ноги по обе стороны, я видел ее всю в ослепительной зовущей наготе. Мои руки потянулись к ней, задрожали. Я стиснул челюсти, на лбу и висках вздулись толстые жилы, выступил пот. Тело горело, а чресла жгло огнем, там все было готово взорваться. – Леди Клеондрина, – сказал я хриплым голосом, – это жестоко... – Мой благородный рыцарь, – сказала она и прильнула всем телом, – вот теперь вам уж точно придется поступиться своими обетами... Смех ее был веселым, слова шутливыми, но я стиснул зубы крепче и, чувствуя себя последним дураком на свете, заставил себя выдохнуть: – Нет, нет, леди Клеондрина! Я никогда не поступлюсь обетами... С вашей стороны жестоко этого требовать... Она отпрянула, на прекрасном раскрасневшемся личике отразилось изумление и внезапный гнев. – Требовать? Доблестный рыцарь! Это я, благородная леди Клеондрина, владетельная хозяйка этих земель, легла с вами, забыв стыд и честь, чтобы хоть чем-то малым отблагодарить вас за благородный поступок! А вы отвергаете? Я сделал над собой неимоверное усилие, будто двигал гору. Мышцы затрещали от натуги, ведь боролся еще и с собой, обеими руками сдвинул прекрасную обнаженную женщину с себя, опустил на ложе рядом, а сам поспешно вскочил. Меня трясло от стыда, позора, унижения, что обо мне подумают: ничтожество, червяк, комната расплывалась, пол под ногами качался, но я сумел схватить брюки и поспешно натянуть, что удалось с немалым трудом. Обнаженная женщина приподнялась на локте и смотрела круглыми остановившимися глазами. – Сэр рыцарь! – прошептала она в великом изумлении. – Значит ли это, что вы отказываетесь... от меня? От меня? Я едва не взвыл от стыда, поклонился и ответил не своим голосом: – Прекраснейшая леди Клеондрина, я никогда не посмел бы отказаться от вас! Да и какой мужчина в своем уме откажется? Я мечтаю заслужить вашу признательность, ваше внимание... А за одну вашу улыбку я готов умереть! Она спросила все тем же изумленным голосом, чересчур тихим: – Но вот вам мои улыбки, мои простертые к вам руки, мое желание насытить ваши чувства и погасить огонь в ваших пылающих чреслах! Вот я, сэр рыцарь! Возьмите меня и удовлетворите свою страсть! Я застегнул широкий пояс. И хотя пальцы еще не ощутили ни меча, ни боевого молота, почувствовал себя увереннее, а когда заговорил, голос почти не дрожал: |