Книга Бетагемот, страница 94 – Питер Уоттс

«Странно, — подумала она, обратив внимание на ми­гающую иконку. — Так не должно... это же...»

У Таки перехватило дыхание.

— Черт побери, — еле слышно прошептала она.

— Что? — Кен и Лори одновременно подались впе­ред.

— Лаборатория онлайн. — Она ткнула пальцем в иконку: та продолжала безмятежно мигать. — Лаборато­рия онлайн. И она что-то загружает в сеть... Бог знает что...

Кен уже карабкался наверх по стенке фургона.

— Дай мне ящик с инструментами, — отчеканил он, скользя по крыше к маленькой спутниковой тарелке, по­чему-то поднявшейся из своего гнезда и направленной в небо.

— Что? Я...

Лори нырнула в кабину. Кен дернул тарелку, нарушая связь с какой-то злополучной геостационарной звездой. Неожиданно он вскрикнул и забился, чуть не скатившись на землю. Выгнул спину, а руки и голову поднял от ме­таллического покрытия.

Тарелка начала неуверенно возвращаться на линию связи, оголенные шестерни жалобно скрипели.

— Черт побери! — закричала Лори и вывалилась из кабины, рассыпав инструменты. Она с трудом вскочила на ноги и заорала: — Выруби машину! Корпус под на­пряжением!

Така бросилась к открытой двери. Кен, извиваясь, на спине и локтях полз назад к тарелке, используя гид­рокостюм в качестве изолятора. Когда Уэллетт нырнула внутрь — «слава Богу, что мы отключили все внутри», — из чрева Мири послышалось знакомое гудение.

Лазарет запускал орудийный отсек.

GPS включена. Така выключила ее. Та воскресла. Все внешние системы обороны пробудились и жаждали кро­ви. Уэллетт попыталась их отозвать, но они не обратили на нее внимания. Снаружи перекрикивались Кен и Лори.

«Что делать... что...»

Она залезла под панель управления и вскрыла коробку предохранителя. Прерыватели были неуклюжими устрой­ствами на ручном управлении, демоны из электронов до них достать не могли. Така вырубила систему безопасно­сти, связь и GPS. А потом еще и автопилот — так, на всякий случай.

Электрический гул неожиданно смолк.

Она на секунду закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Сквозь открытую дверь доносились голоса, пока Така выбиралась на водительское сиденье.

— Ты как?

— Да нормально. Большую часть разряда принял гид­рокостюм.

Уэллетт знала, что произошло. Точнее, опять произо­шло, поправила она себя, хватая с крючка шлемофон.

Она не была программистом. Управлялась максимум с базовыми программами. Но она была опытным врачом — а даже выпускники из нижней половины списка знают свои инструменты. Така не стала отсоединять медсистемы и теперь вывела архитектурную схему и запустила пере­счет модулей.

Там оказались черные ящики. В одном из них, судя по иконке, даже был прямой пользовательский интерфейс. Она включила его.

Перед ней появилась «мадонна», но не произнесла ни слова. Только оскалилась — особой улыбкой, преиспол­ненной ненавистью и триумфом. Какая-то отдаленная и незначительная часть мозга Уэллетт задумалась, какое се­лективное преимущество получила программа, выработав такую презентацию. Разве устрашение в реальном мире увеличивает приспособляемость в виртуальном?

Но, по большей части, разум Таки сейчас был занят совсем другим, чем-то, что не доходило до нее прежде. Глаза аватара скрывали белые линзы.

Линзы были у каждой «лени», с которой Уэллетт до­велось встретиться: лица менялись от демона к демо­ну — разные губы, щеки и носы, разные этнические осо­бенности. Но глаза оставались неизменными — белыми, безликими, как снег.

«Меня зовут Така Уэллетт», — представилась она це­лую вечность назад.

И эта странная энигма женского пола — которая так близко к сердцу принимала апокалипсис, — ответила: «Ле... Лори».

— Така.

Така встрепенулась, но нет — с ней говорила не эта «лени».

Она сдернула с головы шлемофон. Женщина в чер­ном с механизмами в груди и маленькими ледниками вместо глаз смотрела на нее. Она ничем не походила на то существо из сети. Ни злости, ни ненависти, ни триумфа. Но почему-то именно это бесстрастное лицо из плоти и крови теперь в глазах Таки ассоциировалось с машиной.

— Это была одна из... это была «ле....... «мадонна», —

сказала Уэллетт. — Внутри медсистемы. Я не знаю, сколь­ко времени она там находилась.

— Нам надо ехать, — сказала «Лори».

— Она пряталась. И, скорее всего, шпионила за нами. — Доктор покачала головой. — Я даже не знала, что они могут действовать молча, я думала, они авто­матически рвут на части все, что попадается под руку...

— «Мадонна» подала сигнал. Надо убираться отсюда, и поскорее, пока не нагрянули подъемники.

— Точно. Точно.

«Така, соберись. Об этом подумаешь позже».

Рядом с «Лори» появился Кен:

— Ты говорила, что у тебя уже готово пять литров куль­туры. Мы немного возьмем с собой. Ты распространишь остальное. Поезжай в город, включай сирену, дай хотя бы несколько миллилитров любому, кто сможет выполнить задание, и прячься. Если сможем, мы пересечемся с то­бой позже. Список есть?

Така кивнула:

— У местных только шесть человек на колесах. Семь, если Рикеттс еще не уехал.

— Больше никому культуру не давай, — сказал Кен. — Из горячей зоны люди пешком вовремя не выберутся. Также не советую говорить о подъемниках кому-либо кроме тех, кому знать нужно.

Она покачала головой:

— Всем нужно, Кен.

— Люди без машины решат украсть ее у тех, у кого она есть. Я сожалею, но паника может поставить под удар...

— Забудь об этом. Их надо хотя бы предупредить. Если они не смогут обогнать огнеметы, то хотя бы найдут место, где спрятаться.

Кен вздохнул:

— Хорошо. Просто хотел напомнить о риске. Спасая десяток человек сейчас, ты можешь обречь на смерть намного больше потом.

Така не смогла сдержать улыбки:

— А разве ты раньше сам не считал, что всех спасать не стоит?

— Дело не в этом, — вступила в разговор «Лори». — Ему просто нравится, когда люди умирают.

Така удивленно заморгала. В лицах рифтеров не от­разилось ничего.

— Надо торопиться, — сказал Кен. — Если они вы­летят из Монреаля, у нас всего час.

Лаборатория Мири могла высевать культуру как спе­реди фургона, так и сзади. Така залезла внутрь лазарета и ввела команды.

— «Лени»?

— Да... — откликнулась «Лори» и тут же замолчала.

— Нет, — тихо сказала Уэллетт. — В смысле, что бу­дем делать с «лени»?

Другая женщина не ответила. Ее лицо походило на маску.