Онлайн книга «История борделей с древнейших времен»
|
Уже использовали мыло, шампунь, зубную пасту. В банях трудились девушки, которые мыли и натирали тела. Воскрешая обычаи римлян, в банях отдыхали: ели, пили, беседовали. В распоряжении клиентов были скамьи для отдыха и массажа. Существовали и дни, специально предназначенные для женщин, даже стыдливая мать Людовика IX имела привычку посещать общественные бани на улице Сен-Мартен. Есть и дни для мужчин, и другие дни – когда мужья и жены могут вместе ходить в баню. Но кроме целомудренных семейных омовений в банях процветал и блуд. Чуть раньше своего последнего Крестового похода святой Людовик в 1268 году приказывает, чтобы бани использовались только для гигиены. В соответствии с этим указом судья Этьен Буало в своей «Книге профессий» пишет о требовании «не содержать в своих банях борделей ни днем ни ночью». Вопреки этим призывам банщики и банщицы продолжают приторговывать не только чистотой, но и любовью. Это происходит во всех городах. Париж в конце XIII века насчитывает таких бань не менее двадцати семи, Страсбург – около двадцати; их много в Дижоне, и в Марселе, и в Лионе. В банях города Бурбона встречается со своим возлюбленным тайком от мужа героиня стихотворного романа XIII века «Фламенка». Был славен ваннами Бурбон; Вход для купанья разрешен И местным был, и чужестранным Гостям; прибиты плитки к ваннам С пометой, прок в какой каков. Здесь делался совсем здоров Хромой иль вообще недужный, Курс этих ванн принявши нужный. А чтобы в час любой для всех Купанье было без помех, Хозяин хлопотал о том, За плату ванну сдав внаем. Тек в каждую воды поток, Горячий, словно кипяток; Холодной же воды подачей Вы охлаждали жар горячей. Там ванны были против хвори Любой; на крепком дверь запоре, Как в доме – стены, нет прочней. При каждой комната, чтоб в ней Для освеженья или сна Прилечь – кому на что нужна. С владельцем ванны, всем известной Своим богатством, в дружбе тесной Был н’Арчимбаут, и, так как ванна Была близ дома, постоянно В ней с давних пор купался он. Всегда следил Пейре Гион, Той ванны и других хозяин, За чистотой; пол был надраен, Блестело все; особам знатным Сдавал он их: вход был бесплатным Для н’Арчимбаута и свободным. Он иногда считал угодным Жене доставить развлеченье Иль выказать расположенье И брал с собой… …Зовет девиц она: «Послушайте-ка обе, что я Скажу: их два, вас тоже двое. Что должен быть у каждой свой, Понятно всем само собой: Велю вам и рекомендую Их прихоть исполнять любую. Ступайте в ванны, будет вам Приятно пребыванье там». «Мы примем это как подарок», — Они в ответ. И вот товарок Те повели: Отон – Алис, А с Маргаритой шел Кларис. Уходят в ванны, где утех Вкусить в уюте, без помех, В охотку, и повеселиться, Причем уже не как девицы, Алис и Маргарита скоро Сумеют: дар им от Амора И Юности – одна игра. Коль место есть, да и пора, Ошибкой было бы печальной Не разложить им стол игральный. И столь удачен был состав Игравших, что они, сыграв, Вновь тянутся к друзьям прелестным, И те клянутся словом честным, Что никогда их не обманут И, если рыцарями станут, Не заведут других подруг, А эти, даже будь супруг У каждой, им лишь будут верны, — И станет счастье всех безмерно. В игру такую же меж тем Играет пылко и Гильем С партнером, что не меньше любит Борьбу и в схватке не уступит. Был в их игре большой подъем. Не стоит говорить о том, Каков был тот иль этот выпад. Один лишь сделаю я вывод: В игре такого нет приема, К которому была б влекома Душа влюбленная, чтоб им Казался он неисполним, Нелаком иль необсуждаем. Лишь до того теперь нужда им, Чтоб всех не упустить забав. Меняли, все переиграв, Они в тот день барыш и ставки Не раз. Не принимал отставки Амор и куртуазен был. Фламенки непритворен пыл, Она в игру играет ту С возлюбленным начистоту, За то и прибыль столь щедра. Когда же подошла игра К концу, то в выигрыше оба: Ни раздраженья в них, ни злобы Друг к другу нет – скорей бы вновь Игру затеять. И любовь Внушает им, что долгих много Впредь будет игр у них, и строго Фламенку гонит прочь, пока Веля оставить ей дружка. У Фламенки нашлись подражательницы среди реальных исторических персон. Изабо Баварская (1371–1435), королева, затем регентша Франции, имеет скандальный характер, любит развлекаться и не заботится о морали. Слухи ей приписывают немало любовников, которых она принимает в банях. Спустя несколько лет Филипп Добрый, герцог Бургундии, приказывает приготовить ванны в городе Амьен «со всем необходимым для ремесла Венеры», чтобы принять посольство Англии. Этот великий меценат ценит не только радости ума. Тридцать кулинаров готовят его пиры, а тридцать любовниц украшают его ложе и дарят ему восемнадцать незаконнорожденных, но признанных детей. И это не считая законного брака и мимолетных связей с девушками из хороших и уважаемых семей, а также служанками и потаскухами низкого происхождения, которых он, впрочем, охотно предлагает и своим гостям. В библиотеке герцогов Бургундии находится нравоучительный сборник «Достопамятные деяния и изречения», автор – Валерий Максим. Девятая глава начинается с такого предостережения: «Пристрастие к роскоши – заманчивый порок, его проще осуждать, чем воздержаться от него. Дадим ему место в нашем произведении, не для того, чтобы почтить его, а чтобы заставить его раскаяться. Припишем ему разврат, который, как правило, имеет те же неправильные тенденции. Связанные один с другим сходством заблуждений, которые их порождают, и эти пристрастия остаются союзниками в порицании и в возвращении к целомудрию». Чтобы проиллюстрировать эту главу, художник изображает бани, которые посещали богатые буржуа и князья, например Венцеслав IV, король Богемии и герцог Люксембурга. Банщица в прозрачном платье трет ему спину, а в соседней комнате уже ждет расстеленное ложе… |