Книга Испанская война и тайна тамплиеров, страница 46 – Олег Соколов

– Qui vive [36] ?

С замиранием сердца Пако затих и стал ждать. Часовой оказался молодым солдатиком. Не услышав никакого отклика на свой вопрос, он вышел из тени на освещенное слабым светом луны пространство.

– Qui vive? – снова крикнул он и сделал еще не сколько шагов вперед.

Эти шаги стали последними в его жизни. Пако бросился на паренька, как тигр на добычу, и, заткнув ему рот, в одно движение перерезал острой навахой глотку. Солдатик даже не успел выстрелить в воздух.

«Вот гад, перепачкался из-за него, – подумал про себя Пако, вытирая забрызганные кровью ручища о жилет часового. – Может, взять ружье? – промелькнуло в голове бандита, но он тотчас отказался от этой мысли. – Что я буду делать с этой жердью?»

Когда Пако добрался до обращенных к реке склонов плато Гарден, было уже совсем темно. Пушечная канонада со стороны города продолжалась, но стала какой-то неуверенной, чувствовалось, что обе стороны стреляют, чтобы обозначить свое присутствие и не дать противнику спать спокойно. Это был уже не тот шквальный огонь, который доносился оттуда в течение дня.

Первой мыслью контрабандиста было вскарабкаться сразу к замку Гарден, но он все-таки поостерегся. Своим безошибочным чутьем он ощущал, что обе стороны готовы к бою, нервы у всех напряжены. Да и что ему сказать в замке? «Здрасте! Я Пако. У вас тут сокровище, давайте вытащим его из стены». Да его тут же схватят как шпиона и повесят на первом же суку! Нет, он должен добраться до города, найти генерала Вегуэра и передать тому письмо от сына. Только так можно рассчитывать на какой-то результат. И Пако продолжил карабкаться по откосам скал, пока не вышел на ровное поле и не приблизился к стенам крепости.

Он оказался между городом и плато Гарден, в прикрытом пушками замка месте. Французы сюда даже не совались, и Пако мог опасаться только испанских часовых. Он осторожно подполз к стене и, увидев фигурку часового, крикнул, чуть приподнявшись:

– Эй, парень, я испанец, у меня важное письмо для генерала Вегуэра!

Часовой тут же развернулся на крик и, заорав что есть мочи «тревога!», бабахнул из своего ружья. Пуля просвистела в нескольких шагах от Пако, а на стене уже забегали солдаты, наставляя ружья и взводя курки.

– Дурни, я испанец! Я же вам говорю! – лежа кричал Пако. – У меня важное послание для генерала Вегуэра от его сына. Есть ли у вас какой-нибудь офицер?

– Я офицер, – раздалось со стены, – что надо? Пако повторил свои слова.

– Встань во весь рост и покажи, что у тебя нет оружия. Стрелять не будем.

Пако нерешительно встал и поднял руки, в одной из которых держал конверт.

– Это от сына генерала Вегуэра! – еще раз закричал он.

Минут пять Пако так и стоял с поднятыми руками, а на стене галдели солдаты, пока не появился, наконец, офицер чином постарше. Тот увидел, что никаких войск позади Пако нет, и разрешил ему приблизиться к стене, перед которой в этом месте не было рва. Потом со стены скинули веревку, и Пако, тяжело дыша, вскарабкался наверх.

Там ему пришлось еще раз все объяснять старшему офицеру, а затем и его начальнику. Тот хотел было распечатать конверт, но Пако сказал, что письмо адресовано лично генералу Вегуэра, и, если оно будет вскрыто, у офицеров будут большие неприятности.

Испанский командир, у которого и так было полно забот, махнул рукой и приказал двум солдатам отвести контрабандиста к особняку генерала Вегуэра.

– Да чтоб глаз с него не спускали! А если побежит – сразу стреляйте!

Когда Пако шел по улицам Лериды, ему тут и там попадались отряды солдат, на лицах которых была написана тревога. Офицеры покрикивали на подчиненных, требуя, чтобы те пошевеливались.

С горем пополам добрались до особняка генерала. Того не оказалось дома, он руководил оборонительными работами где-то неподалеку. Наконец около площади Сан-Антон в свете факелов Пако увидел долговязого пожилого военного в расшитом золотом мундире, который отдавал приказы. Вокруг суетились офицеры, а жители под руководством военных строили поперек улицы баррикаду. Вся эта сцена освещалась красным светом множества факелов и фонарей, которые держали горожане и солдаты.

Когда Пако в конце концов удалось добраться до генерала и вручить ему письмо, тот, сначала ничего не понимая, сломал печати и, посмотрев на контрабандиста, строго бросил:

– Кто такой? От кого?

– Я от вашего сына Энрике! – громко прокричал Пако, чтобы до генерала дошло, что к чему, – зовут меня Франсиско Морено.

Пако правильно сделал, что начал не со своего имени, а с имени молодого графа. При слове «Энрике» генерал вдруг словно очнулся, и в его глазах засияла радость:

– Вы от Энрике! Что ж вы сразу не сказали. Пройдемте ко мне в дом.

– Нет-нет… прочитайте письмо, это очень срочно! Очень срочно!

Старый граф, так и не поняв, что происходит, развернул бумагу и начал читать. Его лицо прямо на глазах приобретало изумленное выражение.

– Это что, у нас? В замке Гарден?

– Да, ваша светлость, у вас.

– Невероятно. Но сейчас нам немного не до этого! Может, мы займемся поисками, когда отразим французскую атаку?

– А если не отразим? Французы тоже знают об этом, вот в чем дело. Если они возьмут замок Гарден, все достанется им.

– Хорошо, хорошо, – не слишком довольным голосом проговорил генерал, – только скажите мне хоть слово: как там Энрике?

Стараясь изъясняться высокопарно, Пако, как мог, рассказал о жизни и подвигах молодого графа.

– Ну, слава Богу! – вздохнул дон Хосе Вегуэра и несколько мгновений помолчал, как бы представляя себе сына. Потом он поднял голову и воскликнул: – Санчес, ко мне!

Адъютант средних лет, с усталыми глазами, вышел из темноты.

– Да, мой генерал.

– Возьмите двух солдат и с этим господином отправляйтесь в форт Гарден. Когда дойдете, солдат отошлите обратно, у нас каждый человек на счету. А там, на месте, вы сделаете все, что скажет господин…

– Морено, – напомнил Пако вежливо.

– Да, все, что скажет господин Морено. Предупреждаю вас, что это немного необычное задание, но сделайте все точно, это важно!

Через полчаса Пако и сопровождавший его адъютант Санчес кое-как добрались до форта Гарден. Опять пришлось с риском для жизни кричать через стену, но Санчеса в форте знали и, пусть с огромными предосторожностями, но обоих визитеров пропустили через потерну, маленькую дверцу в стене, предназначенную специально для подобных целей.

Когда Санчес изложил коменданту форта, что им нужно войти в бывшую тамплиерскую церковь и без свидетелей провести там какое-то время, полковник несколько мгновений смотрел на них, как на полных идиотов. В его форте с минуту на минуту ожидали французский штурм, а тут какое-то странное дело! Но Санчес и его спутник настаивали, ссылаясь на категорическое требование генерала, коменданта города. В конечном итоге полковник уступил, и они взошли в небольшое сводчатое помещение, которое уже давно перестало быть церковью и служило казармой. Правда, в настоящий момент практически все солдаты находились снаружи и готовились к обороне. Тем не менее в углу на грязных подстилках, брошенных поверх сена валялись несколько больных.