Книга Пятнадцать суток за сундук мертвеца, страница 30 – Фаина Раевская

Стоянка «Гамма Банка» была оборудована по всем правилам: шлагбаум на въезде, шлагбаум на выезде и несколько крепких парней в униформе. Уплатив мзду, мы получили бумажку с номером парковочного места.

— Ишь ты, — не то удивленно, не то восхищенно присвистнула Клавдия. — Капитализм в действии. Давай, Афоня, двигай! Сценарий прежний. Только ради бога, оставь Абрамовича в покое!

Меня томило какое-то неясное предчувствие, сформулировать которое никак не получалось. Поэтому я немного жалобно повздыхала, надеясь на Клавкино сочувствие. Однако понимания со стороны сестры не последовало, пришлось отправляться на задание, согласно ранее намеченному плану.

Мои дурные предчувствия полностью оправдались, едва я переступила порог «Гамма Банка». По операционному залу широкими шагами разгуливал… Александр Михайлович собственной персоной.

«Вот почему название банка показалось мне знакомым! — с тоской подумала я. — Черт! Сколько раз убеждалась — надо доверять своей интуиции!»

Тем временем Сашка меня заметил, глаза его округлились и поползли на лоб, а нижняя челюсть, повинуясь закону всемирного тяготения, — к центру Земли.

— Афоня?! — приблизившись вплотную, прошептал Сашка. — Это ты?

— Угу, — обреченно кивнула я, понимая, что блестяще разработанная операция провалилась, — это я.

— А по какому случаю маскарад?

— Это не маскарад, а норковая шубка, и бриллианты, между прочим, настоящие…

— Ясно, — смерил меня взглядом Саня и быстро спросил: — В банк зачем пришла?

Я исподлобья смотрела на него и размышляла, сказать ему правду или нет. Александр Михайлович выглядел очень внушительно: дорогой костюм, свежайшая рубашка, великолепный галстук… В общем, все, как у взрослых.

«Интересно, — подумалось мне, — а кто ему рубашки стирает? Надо будет у Нинки поинтересоваться».

Эта мысль настолько меня увлекла, что на несколько мгновений я выпала из действительности и не услышала очередного вопроса.

— Афанасия, ты меня слышишь? — прогремел голос Сашки.

— А? Ага.

— Что «ага»?! Я спрашиваю, каким ветром тебя занесло в наш банк?

И тут, как назло, запиликал мой мобильник. Сашка замолчал, засунул руки в карманы брюк и насмешливо посмотрел на меня сверху вниз.

— Алло? — пискнула я в трубку.

— Привет, это я, — сообщила трубка Клавкиным голосом. — Все в порядке?

А что я должна была ей ответить, когда надо мной скалой нависал Александр Михайлович? В конце концов, я не пионер-герой! Поэтому пришлось промолчать в надежде, что сестра правильно расценит молчание. Однако Клюквина не оправдала моих надежд.

— Через минуту буду! — заверила она и отключилась.

Я глубоко вздохнула и опечалилась. Знаменитое шестое чувство не дремало и говорило о том, что неприятности уже начались. Сашка молчал, молчала и я, бросая взгляды на дверь в ожидании появления Клавдии. Она не замедлила явиться.

— Во, еще одна ряженая! — хохотнул Александр Михайлович. — Ну цирк!

Клавка заметила нас и затормозила.

— Привет, — поздоровалась она. — А ты что здесь делаешь?

— А я здесь работаю, о чем уже имел честь сообщить, — Сашка раскачивался с пяток на носки. — А вот что вы здесь делаете, да еще в таком виде?

— Вид нормальный, — отрезала Клавка. — А в банк мы явились, чтобы арендовать ячейку и хранить в ней прабабушкины бокалы. А то давеча ты хватил один об пол — и вдребезги! Судя по всему, ты теперь часто к нам заглядывать будешь… Неровен час и остальные угрохаешь! А мы с Афанасией прабабкиным наследством дорожим.

Сашка внимательно слушал бред сумасшедшей, даже склонил голову набок, отчего сделался похож на большую настороженную птицу.

— Пошли, — кивнул он, когда Клавка замолчала, и двинулся в глубь зала.

Мы с Клюквиной поплелись за ним. Шестое чувство по-прежнему волновалось, а это значило, что проблемы впереди.

— Ты где его откопала? — прошипела Клавдия.

— Нигде. Я пришла, а он уже тут. «Что за маскарад», — говорит. А какой же это маскарад? Ярик, конечно, немного переборщил с украшениями, но ведь не настолько!

Клавдия махнула рукой и первая переступила порог кабинета.

— Ни с кем не соединять, никого ко мне не пускать, — велел Сашка секретарше, полноватой женщине лет сорока. — У меня VIP-клиенты.

Ни один мускул не дрогнул на лице женщины, она лишь понимающе качнула высокой старомодной прической.

Внутри кабинета, выполненного в черно-белой гамме (кажется, такой стиль называется «домино»), Сашка усадил нас на диван, сам уселся за начальственный стол и, не моргая, уставился на меня с Клавкой. Минуты две прошло в полном молчании. За это время у меня два раза возникло желание сбежать, пять раз — желание дать Сане по шее и бессчетное количество раз — зареветь.

— Ну, — нарушил молчание хозяин кабинета, — спрашиваю еще раз: зачем пожаловали? Предупреждаю: вариант про бабушкино наследство я уже слышал. Не годится.

— Не годится? — разочарованно протянула Клюквина. — Тогда пиши: мы хотели ограбить ваш банк!

Сашка поморщился, побарабанил пальцами по столу и снова надолго замолчал. Я сидела, нахохлившись, и размышляла. Честно говоря, где-то в глубине души (очень глубоко!) зрело решение рассказать Александру Михайловичу о наших проблемах и о том, что привело нас в банк. В милицию он нас не сдаст, а вот помочь вполне может. Тем более что кое о чем мы ему уже рассказали.

«Кто же все-таки ему рубашки стирает?» — снова мелькнула мысль, но тут же затерялась в лабиринте других.

— Ну, вот что, девушки, — первым заговорил Сашка, — сдается мне, вы не просто так в банк заявились. Могу даже предположить, что вы затеяли самостоятельное расследование убийства тех двух типов. Не перебивать! — повысил голос Александр Михайлович, заметив, что Клавка интенсивно задышала. — У вас еще будет время высказаться! Не уверен, что это правильное решение, но, судя по всему, переубеждать вас бесполезно. Я, наверное, мог бы вам помочь. У меня есть неплохие связи в органах. Но для этого мне необходимо знать, как далеко вы продвинулись в своем расследовании. И впредь уясните — никаких тайн. Все, что известно вам, должно быть известно и мне. И наоборот. Я все сказал. Даю вам на обдумывание две минуты…

Я усмехнулась: можно подумать, у нас есть выбор! Но Сашка прав, без его помощи будет трудновато.

— Итак? — поднял брови Саня, когда время, отведенное для размышлений, истекло.

— Понимаешь, Александр Михайлович… — начала Клюквина.

— Клавдия, помолчи! — прикрикнул на нее Сашка и посмотрел на меня. — Афоня?

Я заерзала на диване, изредка поглядывая на обиженно надувшую губы Клавку.

— Мы… в общем, мы согласны, — прошептала я и опустила голову. Было немного обидно — ведь, принимая Сашкино предложение, мы как бы расписывались в собственной несостоятельности и беспомощности. Клавка презрительно щурилась. Саня же обрадованно потер руки и широко улыбнулся: