Онлайн книга «Вендиго, демон леса. Час охоты»
|
Она нашла нужную ампулу и стала спиливать колпачок. – Колянчин, говорю, тебе что надо, чтобы реки кровью потекли? Чтобы Звезда Полынь взошла? Это она, конечно, преувеличивала. Никакого апокалипсиса у нас тут не планировалось. Просто одна маленькая мерзкая тварь. Она набрала в старомодный стеклянный шприц противостолбнячной сыворотки и велела мне стоять смирно. Затем загнала иглу мне в заднюю левую ногу. Нажала на поршень. – Готово. – Жена Колянчина бросила шприц в раковину. – Можешь идти. А домой тебе мы позвоним. Пусть там разберутся. А если не разберутся, то я сама в полицию позвоню. А то так мы до чего докатимся-то? Я слез со стола. Подошел к ней. Лизнул в руку. Я вообще-то не люблю таких вещей, какие-то они уж очень унизительные, и для собаки и для человека. Но в данной ситуации по-другому я ее никак не мог отблагодарить. – Оставь, – она сразу спрятала руки за спиной. – Взрослая собака, а туда же. Иди лучше. Мне стало немного стыдно. Я потупился и стал пятиться к двери. – Погоди-ка! – она вспомнила о чем-то и выбежала из комнатки. Она накормила меня сырниками. Много я есть не стал, хотя проголодался сильно, запросто навернул бы, наверно, целую тарелку, а то и две. Но я съел всего пять штук, а потом ушел. К вечеру я вернулся домой. Я не мог оставить их одних и вернулся. Меня встретила Ли. Она сидела в саду и читала книжку «Вини-Пух и все-все-все», главу про наводнение. Актуально, учитывая нашу жару. Я подошел к ней и сел рядом. – Что с тобой? – спросила она. – Ты жутко выглядишь. Шерсть вся всклокочена, перемазан в чем-то… Кровь, что ли? Зеленка? Давай я тебя вытру. Ли достала носовой платок и стала вытирать мне спину. – Осторожней надо, – приговаривала она. – Тут кто-то опять в городе чего-то натворил. Предки не говорят, но полиция приезжала. Спрашивали. На! Ли сунула мне крекер, спросила: – Ты что, под машину попал? Бедный… Ухо порвано. Стала гладить меня по голове. Это было здорово. Я уснул, ладно, ухо разорвано, ухо зарастет, на мне как на собаке все заживает, бродячий дух, ничего не поделаешь… И мне снова снились цветные сны. Ромашки, или другие цветы, белые и желтые, целое море, бесконечное, спокойное, солнечное. В этом море хотелось остаться, хотелось лечь, подставить солнцу бок и смотреть на фиолетовых божьих коровок. И уснуть. Я понимал, что это сон, и хотел уснуть внутри него… – Надо с ним что-то решать, – сказала Ма твердо. Я проснулся. Они разговаривали, стояли под деревом, недалеко, меня не видели. – Что ты молчишь? – А что мне прикажешь делать? – злобно спросил Па. – Взять револьвер и пристрелить его? Теперь промолчала Ма. Довольно долго, потом вдруг достала сигареты. – Опять? – спросил Па. – Ты же бросила. – Ты говорил, что у тебя есть какой-то друг на севере. – Есть, – кивнул Па. – Есть. Я ему позвоню… – Позвони. – Ма вытянула сигарету до фильтра и затушила ее каблуком. И тут я услышал, что от нее пахнет страхом. От нее так пахло только один раз, когда у Ли случился аппендицит, и Ма три дня не отходила от ее постели. И теперь вот. – Завтра же позвоню… – как-то нерешительно произнес Па. – Найду телефон… – Мне кажется, это все неспроста. – Ма смотрела в пол. – Что неспроста? – не понял Па. – То неспроста. Сегодня нашли рыбака. – И что? – У Па вдруг затряслись руки. Ма закурила вторую сигарету. – Он был… искусан… До смерти. Полиция считает, что это могло сделать какое-то животное… – Какое животное? – тупо спросил Па. – Большое. Волк. Размером с волка. – Не хочешь ли ты сказать, что это сделал наш Бакс? – Па сделал большие глаза. Я не видел, просто знал. У меня у самого глаза выпучились. Меня подозревать… – Я ничего не хочу сказать! – Ма сломала пальцами сигарету. – Я ничего не хочу сказать! Я боюсь. Па почесал голову. – Я боюсь, – снова сказала Ма. – Я его боюсь. Помнишь ту книжку? Где днем собака была как собака, а ночью уходила в поселение и давила детей. Потому что когда она была щенком, дети привязывали ее к батарее и били проволокой. Утром собака приходила домой и ложилась спать. И никто не знал, что это она. И в конце концов она пришла вся в крови и с пропоротым боком… Па хихикнул. – Чего ты смеешься?! Ничего смешного нет! Он вполне мог это сделать. Бездомного загрызли как раз тогда, когда Ли уезжала. А ты помнишь, где был Бакс все это время? – Нет, – покачал головой Па. – Не помню. Мне кажется, что его вообще дома не было. Он где-то болтался… – Ты видел его сегодня? – Нет еще, – ответил Па. – Он пришел весь перемазанный в крови. И вообще, выглядел страшно. Па почесал подбородок, этот звук сложно с чем-то спутать. – Только не вздумай сказать Лиз, – попросила Ма. – Ничего не говори про рыбака, пусть она ничего не знает… – Конечно, – закивал головой Па. – Конечно, не скажу… Он отобрал у Ма пачку и закурил. Жадно, дым пополз вокруг и защипал мне ноздри. – Сегодня мне на работу звонил Колянчин, – сказала Ма. – И что? – Не знаю. Связь была плохая, он чего-то сказал про Бакса, я не разобрала. Перезванивала потом, но связи нет. И еще. Я слышала, что полиция видела возле дома Костина большую черную собаку. – Ты серьезно считаешь, что все эти убийства – это Бакс? – спросил Па. – Он мог это сделать, – негромко сказала Ма. – Он вполне мог это сделать… – Послушай, это ведь наша собака… – начал было Па. – Это больше не наша собака, – Ма схватила его за рукав. – Не наша. С ней что-то произошло! В нее точно вселился кто-то! – Прошу тебя, давай обойдемся безо всей этой мистики, ладно? На дворе все-таки двадцать первый век, а ты мне говоришь про одержимых собак… Похоже на дешевый фильм ужасов. – Вот именно! – тихо вскрикнула Ма. – На фильм ужасов! Именно на фильм ужасов это похоже. Ты должен его убрать отсюда. – А Айк? – Айк? Что Айк? Айк нормален. Пока нормален. Но на будущее… У нас ведь теперь два ребенка, и одному Богу известно, чем это может кончиться… Они предали меня. Вот в этот самый миг Па и Ма, в миг, когда они собрались меня отдать, они предали меня. Предали. Это было больно. Я прокусил десну, и рот наполнился красным. Человек всегда предает свою собаку. По разным причинам. Потому что человек не считает нас равными себе. Собака – друг человека. Это обман. Собака – раб человека, это гораздо правильнее. Человек ведет своего пса на смертельный укол, а тот до самой последней двери охраняет своего хозяина, смотрит ему в глаза и пытается лизнуть руку. |