Книга Ричард Длинные Руки - оверлорд, страница 60 – Гай Юлий Орловский

– Здесь все гости? Или рыцари славного императора? Сосед, массивный краснолицый мужчина, просипел простуженно:

– Мы все – рыцари императора.

– Это я понимаю, – сказал я поощрительно, – просто хочу понять, куда меня засобачили. То ли в такие же искатели приключений, то ли в доблестные рыцари из свиты…

Он качнул головой, сразу же скривился: неосторожное движение вызвало острую боль в черепе.

– Рыцари свиты живут отдельно.

– А-а-а, – сказал я доброжелательно, – тогда мы на одной доске! Позвольте заказать вам вина?

Он хмыкнул:

– Вино здесь за счет императора. Правда, могли бы и получше.

– А лучше здесь водится? Он ответил безнадежно:

– Конечно. Но слишком уж дорогое. Я помахал рукой слуге:

– Лучшего вина мне и моему другу!

Другие начали к нам присматриваться, я гостеприимным жестом пригласил подсесть ближе. Слуга метнулся из комнаты, а спустя некоторое время внесли и вина, и жареного гуся, и даже медовые пироги, хотя я такое не заказывал. За сметливость я одарил слуг щедро, вскоре наша половина стола загремела веселыми голосами и песнями.

Через четверть часа я уже знал, что император Карл недавно остановился здесь, в Бурте. У него было восемь сыновей и три дочери, но двое старших погибли в боях, четверо умерли от болезней, остались двое: Арманд и Телекс. Император не позволяет на них пушинке упасть, бережет и лелеет, как зеницу ока.

Сэр Гонт, которому я первым предложил выпить, сделав как бы первым лучшим другом, объяснил со смешком, что вокруг Арманда и Телекса, сыновей Карла, телохранителей втрое больше, чем у самого Карла. Увы, болезни не различают детей бедняков и королей. Теперь у Карла дети больше не рождаются, так что трясется над оставшимися. И сейчас больше смотрит на карте, как поделить между ними империю, чем думает о новых завоеваниях.

– А почему не одному? – спросил я. Он ответил шепотом:

– Он обоих сыновей любит!.. Страстно.

– И что? – не понял я. – Они ж не близнецы?

– Его Величество никого не изволит обидеть, – ответил он дипломатично.

– Ошибка, – сказал я.

Рыцари заморгали, на меня посматривали заинтересованно, как будто сами не решаются высказать свое мнение.

– Почему? – спросил сэр Гонт.

– Империя будет разделена, – заметил я совершенно искренне. – Оба сына начнут борьбу за влияние, за первенство. Каждый восхочет стать единственным.

Он кивнул, лицо посерьезнело:

– Вы прекрасно понимаете ситуацию, сэр Диплодок.

– Да как не понимать? Он понизил голос:

– Многие то ли не понимают, то ли не решаются сказать Его Величеству.

– Скорее, – заметил я, – второе.

– Нам тоже так чудится. Начнется большая война, империя ослабеет. Восстанут покоренные королевства… Империя развалится уже при нашей жизни.

– Империя гуннов просуществовала еще меньше, – посочувствовал я кротко.

Слуги принесли еще вина, я напомнил, что мы не горькие пропойцы, так что и яства должны быть на высоте, слуги тут же засновали между комнатой и кухней с удвоенной энергией.

Я прибыл без плана, да и какой может быть план, когда не знаю, с чем столкнусь, но сейчас прямо за столом с гуляками начала оформляться некая идея. Пока смутная и основанная больше на предположениях, но уже есть над чем поработать. Пару месяцев назад я бы отбросил ее по причине… нерыцарскости, что ли, хотя понятно, какой из меня рыцарь, да и сейчас мне самому казалась не совсем, не совсем…

С другой стороны, я же не просто рыцарь, а гроссграф, а это уже политик, для которого не существует этики, а существует только прагматика.

Итак, рыцари, сопровождающие императора, размещаются в просторных зданиях, выстроенных специально для охраны принцев членами семей из наиболее родовитых. Помимо могучих рыцарей, а также их оруженосцев, что составляют первый защитный круг внутренней стражи, при императоре постоянно толпятся его прославленные полководцы, стяжавшие славу в бесчисленных битвах.

Кроме того, несмотря на то что в загородный дворец Карла не проскользнет незамеченной даже мышь, за императором и его сыновьями постоянно ходит отборная стража. Ладони всегда на рукоятях мечей, а налитые злобой глаза только и зыркают по сторонам в поисках, на ком бы доказать свою бдительность и преданность.

Дети, правда, уже не ползунки: одному семь, другому – двенадцать. Оба еще те волчата – грезят о битвах, любят смотреть, как пытают пленных и заговорщиков.

Принц Арманд, так зовут старшего сына Карла, безумно жаждет поскорее перехватить бразды правления и довершить завоевание всего мира. Если Карл ограничивается войнами на этой части материка, покоряя королевства одно за другим, то Арманд мечтает захватить еще и Юг. Вот это и будет настоящая слава завоевателя, что затмит грозную славу его отца!

Он, по рассказам восхищенных рыцарей, изучает карты, обычаи народов, их вооружение, стратегию захватов. Все остальное время проводит в изнурительных тренировках, оттачивая свое умение бойца. Лучшие из лучших мастеров обучают его владению всеми видами оружия. Хотя император не обязан водить войска в бой лично, но Арманд мечтает врываться в ряды противника и рубить там, вызывая восторг и почтение своих воинов, а главное – видеть, как алая кровь брызжет из рассеченных его мечом тел.

Младший, принц Телекс, по малолетству еще не изучает карты, мечтая захватить оставшуюся половину мира, но уже полон гордости. Его отец – самый могущественный человек на свете, а он, как сын такого отца, может заставить этих толстых и богато одетых людей ползать у его ног, униженно кланяясь… И хотя отец такого не позволяет, но уже все знают слабости принца и стараются ему поклониться пониже.

На зиму затихает и дипломатическая деятельность, иначе я бы никогда не дождался аудиенции, а так на третий день в помещение вошел человек в одеждах цвета личной обслуги императора, спросил в пространство:

– Здесь сэр Диплодок, что добивается аудиенции у Его Величества?

– Здесь, – ответил я браво, вскакивая.

– Следуйте за мной.

Зал огромен и роскошен, в замках таких не бывает, что-то от обилия роскоши роднит с Востоком, с гарунальрашидизмом, я шел и ахал, вызывая довольную улыбку на лице слуги.

В зале полно пышно одетых придворных, у всех на лицах великое счастье, они ж лицезрят императора. Сам Карл на троне с широкой и очень высокой спинкой, сверху чучело орла с расправленными крыльями, слишком много драгоценных камней в украшении кресла. Перебор, конечно, с другой стороны – впечатляет даже меня.

Справа и слева от Карла толпятся сановники, за их спинами я заметил несколько магов. Не скрываясь, они то и дело пробегают взглядами по лицам собравшихся в зале. Идеальные бодигарды, вылавливают террористов еще на стадии, когда человек только начинает понимать, что неплохо бы им стать.