Онлайн книга «Змеи и лестницы»
|
Он втайне надеялся еще раз увидеть лже-Кристину. Пусть не сегодня, пусть когда-нибудь. Когда, наконец, Он станет знаменитым. Снимется у крупного режиссера, получит приглашение на фестиваль – Берлинский или Венецианский. И далее – со всеми остановками – Канны, чашка эспрессо в переговорной комнате, «мистер Спилберг очень извиняется, что вынудил вас ждать, он прибудет в течение пятнадцати минут». Главная роль у Спилберга – почти гарантированный Оскар. И Он, конечно, получит его, обойдя на финише вечного номинанта Л. ди Каприо, Джека Джилленхола и Колина Ферта. Нужно подтянуть английский. На красной дорожке обычно появляются с мужьями, женами, спутниками или спутницами. Кого выбрать – лже-Кристину или Данила? А, может, к моменту его триумфа появится кто-то третий, четвертый и сто тридцать восьмой? У знаменитостей всегда масса поклонников. Вот и Данил. Бродит вокруг татушек, зевая и почесываясь. Какую бы глупость он не делал, какую бы несуразность – абсолютно все тянет на крупный план. В этом – его особенность, проявившаяся еще во времена учебы в театральной академии. Вот и сейчас, стоя на противоположной стороне Каменноостровского, в полусотне метров от скверика, Он видит зевания и почесывания Данила во всех подробностях. Вынув из кармана телефон, Он снова набрал номер. – Ты где? – спросил Данил. – На месте. – Это я на месте. А ты, я смотрю, и шлюху с собой прихватил. – Только телефон. БМВ-кабриолет видишь? – Э? – Разуй глаза. Кабриолет здесь единственный. Голова Данила закачалась, как цветок на стебле, – Он мог бы поклясться, что слышит, как хрустят Даниловы шейные позвонки. – Хочешь сказать… – Хочу сказать, что молодой красавчик и баловень судьбы внутри кабриолета – я. – Гонишь. – Ты поглупел за те три дня, что мы не виделись, Данил. Почему бы тебе не подойти и не убедиться. – Что я поглупел? – Что красавчик – это я. Ровно через тридцать секунд Данил оказался у кабриолета и мертвой хваткой вцепился в дверцу машины. – О-фи-геть! – только и смог выговорить он. – Так и быть, прокачу тебя. У нас есть пятнадцать минут, чтобы искренне полюбить друг друга. – Вечно я в самом конце очереди! И заслуживаю только пятнадцать минут. Данил заслуживает гораздо большего – это несомненно. Иногда Он думает – почему у них ничего не получилось с Данилом, не склеилось? Если кто из них двоих и может претендовать на звание красавчика, – то это Данил. Вернее – красавицы, ведь Данил – девушка. По-настоящему ее зовут Марина Данилова, а Данил – имя, которое Он сам придумал ей. Они познакомились на вступительных экзаменах в академию и как-то сразу прикипели друг к другу. Какой он увидел ее в первый раз? Коротко стриженая блондинка с мальчишеской фигурой и маленькой грудью, с кучей кожаных браслетов и фенечек на худых запястьях. Она напомнила ему Шэрон Стоун, но – еще не вылупившуюся из кокона. Придет время, и кокон, крест-накрест обмотанный фенечками, треснет, – и миру явится настоящая, ослепительная Шэрон во всем блеске своей зрелой красоты. А пока Он будет держаться поблизости, чтобы не пропустить момент перерождения. Жаль, что этот момент так до сих пор и не наступил. И Данил остается Данилом – лучшим другом и своим в доску парнем. Хотя в самом начале их отношений Данил влюбился в него и целый год страдал от безответного чувства. Он терпеливо сносил обращение к себе в мужском роде, демонстративно крутил романы с малосимпатичными им обоим однокурсниками и даже заявил о своем предполагаемом замужестве. – Ты не против? – спросил у него Данил накануне подачи заявления в ЗАГС Центрального района. – Ради бога. – Совсем-совсем не против? – Это – твой личный выбор. Как я могу повлиять на него? – Ну… Например, сказать, что я совершаю ошибку. И что мой жених – мудак и ничтожество. Слишком сильные определения для дипломника актерского факультета, чьим единственным достижением является роль спившегося художника-авангардиста в одном из криминальных сериалов. Но если Данил настаивает… – Твой жених – мудак и ничтожество, – послушно повторил Он. – Значит, тебе не все равно, кто будет рядом со мной? – Конечно, не все равно. Мы же друзья. – А если я отпущу волосы, мы перестанем быть друзьями? – Тебе идет стрижка. – А… если я увеличу грудь, мы перестанем быть друзьями? – Напихаешь туда силикона? Фу-уу… – Дурак! – вспыхнул Данил. – Просто не понимаю, что ты мне хочешь сказать. – Я люблю тебя. Теперь понятно? На щеки Данила взбежал румянец, глаза увлажнились, и сквозь матовую поверхность кокона неожиданно проступила Шэрон – в ослепительном блеске своей зрелой красоты. Неужели время метаморфозы пришло? Нет. Голливудская дива так и не решилась покинуть убежище, ее не устраивает суровый Russian климат – вот оно что! И Данил так и остался Данилом, своим в доску парнем, – несмотря на влажные, опушенные длинными ресницами девичьи глаза. – И я тебя люблю. – Такая любовь мне не нужна. – Ну, какая-какая? – Дружеская. Пошел ты к черту с такой любовью! Он крепко ухватил Данила за плечи, притянул к себе и чмокнул в макушку. – Я просто не в твоем вкусе? – прошептал Данил. – Не соответствую твоим представлениям об идеальной любовнице? – Никто не соответствует моим представлениям об идеальной любовнице. Но дело не в этом. – А в чем? – Ты же меня знаешь, Данил. Знаешь, как никто. Сколько длится страсть? – Э-э… – Два-три месяца, не дольше. А потом я начинаю скучать и расстаюсь с девушками без всякого зазрения совести. И это еще не все… – Ну, да. Ты бегаешь от них и делаешь вид, что ничего между вами не было. – Словом, веду себя, как мудак и ничтожество, – подытожил Он и рассмеялся. – Тогда тебе следует жениться на мне. Мудаки и ничтожества – моя специализация. – Не выйдет. Ты – единственный человек, которым я дорожу. Хочешь стать обычной телкой, которую задвинут в дальний угол через пару месяцев? – Хочу. Что ж, придется быть честным до конца. – Скажу тебе одну неприятную вещь, Данил. Пообещай, что не обидишься. – Постараюсь. Валяй. – Ты не привлекаешь меня сексуально. Не возбуждаешь, одним словом. Все, что угодно, – только не это. |