Книга Секретный дневник доктора Уотсона, страница 67 – Фил Гровик

– Нет, доктор Уотсон, мне ничего не говорили. Только то, что это была важная миссия. Когда мой отец погиб вместе с мистером Холмсом, в министерстве мне сообщили, что он выполнял секретное военное поручение и я могу гордиться тем, что он сделал для своей страны.

– Кто вам это сказал, сэр Томас?

– Министр иностранных дел, мистер Бальфур.

– Еще один вопрос, если можно. Как так получилось, что вы не добрались до Екатеринбурга?

– Но откуда вы это знаете? Предполагалось, что информация будет храниться в секрете.

– Пожалуйста, доверьтесь мне. Что случилось? Кто или что вас задержало?

– Доктор Уотсон, я не уверен, что мне следует говорить с вами о том, где я находился. В то время это было под строжайшим секретом.

– Сэр Томас, я очень близко сошелся с вашим отцом в последние недели его жизни. Я сам не могу вам рассказать, где он был и что делал, из-за той же государственной тайны, но вы знаете из газет и от мистера Бальфура, что он выполнял особое задание для страны. Вы также знаете, что, поскольку мистер Холмс погиб вместе с вашим отцом, они работали вместе. Если бы не поворот судьбы, я тоже погиб бы на том корабле. Пожалуйста, сэр Томас, поясните, почему вы так и не добрались до Екатеринбурга?

Престон напряженно думал несколько минут, расхаживая по кабинету, затем сел напротив меня:

– Доктор Уотсон, очевидно, что вы знаете гораздо больше, чем должен знать человек, не вовлеченный в дело. Более того, вы единственный, кто непосредственно общался с моим отцом незадолго до его смерти. Да, я вам доверюсь. Но мне нужна одна гарантия.

– Только попросите.

– При первой же возможности вы расскажете мне все об этом деле. Все о моем отце.

– Договорились.

– Хорошо. Итак, доктор Уотсон, меня отправили в Россию в начале июня. В Петроград. Я ждал переправки в Вологду, а оттуда в Екатеринбург, когда меня выкрали.

– Вы сказали «выкрали»? Кто? Зачем?

– Кто это сделал, я знаю: белые. Но зачем – не понимаю до сих пор.

– Это не имеет совершенно никакого смысла, – заявил я. Затем мне внезапно пришла в голову одна мысль: – Сэр Томас, а зачем вас отправили в Россию?

– Еще один хороший вопрос, доктор Уотсон. Мне сказали, что сообщат об этом после моего прибытия. Но я так и не встретился с сэром Джорджем Бьюкененом, который уже находился в Вологде. Единственный человек, с кем у меня был непосредственный контакт, – это полковник ЧК…

– По фамилии Релинский, – договорил за Престона я. – Это я знаю.

– Но, боже мой, откуда?!

– Это часть того, что я пока не могу вам передать. Но, пожалуйста, расскажите, как вас освободили.

– Меня просто отпустили. Примерно через неделю. И предупредили, чтобы никому ничего не говорил, или они найдут меня, где бы я ни был, и убьют. Не боюсь признаться вам, доктор Уотсон, что этот опыт не похож ни на что, ранее случавшееся в моей жизни. Ладно бы речь шла о какой-то тайной операции, в которой задействованы шпионы или переодетые агенты, вроде ваших с мистером Холмсом приключений. Но я дипломат, меня никогда не готовили к тому, как вести себя в заложниках.

– Но вы сказали, что вас схватили белые. Откуда вы это знаете?

– В общем-то, они сами мне сообщили. Похитители заявили, что работают против большевистской революции, и поскольку я британец, то являюсь орудием красных. Когда я объяснил, что британцы фактически в одиночку финансируют контрреволюцию, они просто посмеялись и потребовали показать миллионы фунтов стерлингов, которые я припас для них. Они со смехом говорили, что лично передадут их адмиралу Колчаку. В любом случае у меня создалось впечатление, что вся эта история – какой-то трюк. В ней было что-то фальшивое. Может, они на самом деле и не белые, я не знаю. Ко мне нормально относились, а потом отпустили. После моего возвращения в наше консульство в Петрограде мне велели пользоваться фамилией Стэнли и сказали, что меня вскоре доставят назад в Англию на одном из британских кораблей.

– Так, ничего не говорите, – перебил я. – Позвольте мне побыть ясновидящим, читающим чужие мысли. Назад вас доставили на поврежденном крейсере под названием «Внимательный», так?

Я ни разу не видел такого изумления и неверия. Объяви я Престону, что завтра песок станет самым дорогим товаром в мире, абсолютно уверен, что он не был бы настолько поражен. Однако он сумел кое-как взять себя в руки и кивнул.

Также он сказал, что на корабле, отвезшем его домой, его принимал адмирал Ярдли, но ни тот, ни другой не знали о связи каждого из них с сэром Майклом.

– По возвращении меня какое-то время не отпускали домой для «выслушивания доклада после выполнения задания и отдыха» – как мне сказали. Освободился я только во второй половине июля. Первого августа мне присвоили рыцарское звание за верную службу королю. Мне это показалось несколько избыточным, но кто я такой, чтобы, как говорится, смотреть в зубы дареному коню?

Больше Престон мне ничего рассказать не мог, и я, в свою очередь, больше ничего не мог рассказать ему. Я пообещал встретиться с ним в самом ближайшем будущем и направился домой. Дело близилось к вечеру.

Вернувшись, я почувствовал себя вымотанным после дневных трудов, но был счастлив увидеть Элизабет, бросившуюся ко мне, как только я перешагнул порог. Однако радость перешла в беспокойство, когда я увидел выражение лица жены.

– Джон, к тебе пришел посетитель, – сразу предупредила она. – Я знала, каким усталым ты вернешься, и пыталась от него отделаться, но мне не удалось. Я понятия не имела, как поступить, так что просто пригласила его в дом.

– Элизабет, с тобой и Джоном все в порядке?

– Да, вполне. Он вел себя как истинный джентльмен.

– Кто, Элизабет? Кто хочет со мной встретиться?

– Джон, это некий мистер Джон Клей.

Джон Клей? Здесь, в моем доме? Фактически я не видел этого преступника с 1890 года, когда Холмс расследовал тайну «Союза рыжих». Но он создал нам немало проблем, после того как сбежал и в особенности после смерти Мориарти, когда Клей стал одним из самых зловещих преступников Англии. Я бегом бросился в гостиную.

Там сидел настоящий паук. Я почти воочию видел, как липкие нити паутины исходят от этого человека и на конце каждой висит по преступнику и преступлению.

– Как вы осмелились прийти в мой дом?! – закричал я.

– Ну же, доктор Уотсон, я всегда знал, что вы вежливый человек и неизменно держитесь в рамках приличий. Не ожидал от вас такой реакции.

– А чего вы от меня ожидали?

– Успокойтесь, доктор. Сколько злобы от обычно столь мирного человека! На протяжении многих лет я такого наслушался от вас и мистера Холмса, что это мне следовало бы плеваться ядом.

– Я совсем не нахожу это забавным, и я не желаю возобновления контактов с вами. Что вам надо? Зачем вы здесь?