Онлайн книга «Джинкс»
|
– Не получится. Вернуть ее мне может только другой чародей. Там очень сложное заклятие. – На меня-то ты его наложил. – Верно. Однако наложить его на себя я не могу. – Ну, в Урвальде есть и другие чародеи. – Есть, однако никому из них я свою жизнь не доверю. Джинкс начинал кое-что понимать. – Почему бы не научить этому заклятию Софию? Ведь на самом деле ей нравится магия. При упоминании о Софии все мысли Симона стали оранжево-пепельными, – как догоравшее в очаге полено. – Потому что София не знает, что моя жизнь заточена в бутылку, а я не хочу, чтобы она это знала. – Ты не доверяешь ей? – удивился Джинкс. Вокруг головы Симона заискрилось – и даже потрескивая, показалось Джинксу, – раздражение. – Конечно, доверяю. Просто рассказывать жене о таких вещах не принято. – А где она? – Ушла. – Вернулась в Самарру? – Да. – Она еще придет? – Откуда мне знать? Ладно, если ты уже… – Постой, она обещала вернуться? – Она сказала, что должна все обдумать. Так вот, если ты уже закончил допрос… – Обдумать что? – Все. Женщинам это порою необходимо. Ты еще поймешь… когда вырастешь… что они делают с нами. И с тобой будет то же самое. – Например, решить, хочется ли ей остаться твоей женой? – Джинкс, я не желаю это обсуждать. Впрочем, по форме мыслей Симона Джинкс понял, что догадка его верна и лучше всего оставить пока эту тему. – Получается, ты хочешь, чтобы заклинание сотворил я, – сказал Джинкс. – Но я же не очень силен в магии. – Ты еще станешь сильнее. Возраст помогает в этом. Иногда. Симон снял склянку с пламени, перелил окутанную паром жидкость в чашку. Не исключено, что Джинкс уже стал лучшим магом, чем был. Сумел же он совсем недавно вобрать в себя силу Урвальда. Правда, после этого… – В домике Дамы Гламмер я никаких чар сотворить не смог. – В домах ведьм чародейская магия вообще не действует. – А почему? – Откуда ж мне знать? Ты об этом у какой-нибудь ведьмы спроси. Джинкс вспомнил кое о чем еще. – Когда Костоправ услышал о твоей ране, он сильно встревожился. Это лишь потому, что, если ты умрешь, бутылка с твоей жизнью утратит силу? – Ты говорил ему, что я ранен? – маленькие молнии гнева. Вообще-то сказала об этом Эльфвина, такое уж у нее заклятие. Но Джинкс решил ее не выдавать. – Я не нарочно. – Это было глупо. – Прости, – сказал Джинкс. Попросить прощения было легче, чем спорить. Добавлять к этому, что он в то время считал Симона злым колдуном, было бы, пожалуй, бестактно. – Значит, и моя жизнь связана с твоей, верно? Если ты умрешь, умру и я? – спросил он. – Во-первых, нет. Поскольку твоя жизнь больше не спрятана в бутылке. И во-вторых, нет. Поскольку я, видишь ли, разбираюсь в бутылочном заклятье гораздо лучше, чем Костоправ. И в-третьих, нет. Потому что заклятье срабатывает, только когда ученик убивает учителя. – Я бы никогда… – А то я сам не знаю! – Симону удалось сказать это так, точно он рассержен на Джинкса за нежелание его убивать. – Однако очень многие ученики пытались убить своих учителей-чародеев. Поэтому это заклятие изначально и создано было именно таким. «Стало быть, Симон сумел изменить заклятие, – подумал Джинкс. – Он использовал корни и сделал ненужным человеческое жертвоприношение». А теперь ему, Джинксу, предстоит научиться снимать его, вернуть Симону жизнь, чтобы Костоправ не имел возможности снова прибрать ее к рукам. Но ведь Джинксу и простенькие заклинания давались с трудом. И он всерьез сомневался, что сможет когда-нибудь сотворить вот это. Да еще сотворить правильно, не погубив Симона. Мысль об этом была и пугающей, и изнурительной. Почему именно он? – Потому что когда-то я был просто жизнью, заблудившейся в лесу, – ответил сам себе Джинкс. – Ты что же, думаешь, если бы ты был для меня бесполезен, я отдал бы тебя троллям? Симон побалтывал чашку с жидкостью, чтобы та скорее остыла. – Но ведь сначала ты меня даже читать не учил. – Ну ладно, – маленькое сиреневое облачко смущения, подумать только! – Я действительно не собирался делать из тебя чародея, да только она все время твердила, какой ты умный. «Значит, я нужен был для чего-то другого, – подумал Джинкс. – Для исполнения работы по дому, с которой ты легко управлялся посредством пары заклинаний? Для компании – все-таки человек лучше кошек? Или для того, чтобы получить закупоренную в бутылке живую жизнь?» Этого Джинкс не знал. Симон подошел к нему с чашкой в руке, опустился на колени. – Выпей. Снадобье было ярко-зеленым. – Что это? – Сонное зелье, – объяснил Симон. – После смерти оправиться не так-то легко. Тебе необходимо отдохнуть, дать телу время исцелиться. – Это совсем не похоже на сонное зелье, которое мы состряпали для Костоправа. Оно и пахло по-другому – приятно, как осенняя листва. – У меня вегетарианский рецепт. Без крыльев летучей мыши. – Наше не подействовало, – сказал Джинкс, вспомнив, как Костоправ застукал их на краю обрыва. – Да я уверен, что Костоправ его и не выпил, – сказал Симон. – Эльфвина подлила зелье в питье, которое давала ему каждый день. – Так он и того не пил. Не стал бы. Костоправ не из тех, кого легко одурачить. Джинкс попытался взять у Симона чашку, однако рука не пожелала сделать то, что ей было велено. Только болталась и никак не хотела сжимать пальцы. Джинкса это напугало. – Когда проснешься, все будет в порядке, – пообещал Симон. И сам поднес чашку к губам Джинкса. Вообще говоря, она могла содержать что угодно. Травить его Симон не стал бы, если, конечно, сказал правду о том, чего он ожидает от Джинкса. Однако снадобье могло отдать его во власть Симона, позволить чародею забирать, когда ему захочется, всю силу Джинкса – такие зелья, он знал, существовали. Следует ли ждать от Симона чего-то подобного? Этого Джинкс не знал – даже теперь, когда его магия вернулась к нему и он мог читать (вроде как) чужие мысли. Но, в общем и целом, он полагал, что в подозрениях нет смысла, – ни сейчас, ни после того, как Симон столь сильно обрадовался, увидев его живым. Джинкс внимательно осмотрел все облачка, окружавшие голову Симона. Чувства вины ни в одном не было. И теплое голубое облако никуда не ушло. А еще была стена и все, что скрывалось за ней. |