Книга Игра Ордена. Черная Химера, страница 13 – Виктория Оленик, Ирина Майстро

– Никаких «но», Нирнаэль, идем.

Зеленоглазая умолкает, оборачивается на кричащую девочку, а затем бросается к массивным дверям. Вслед ей несется довольный мужской смех.

…Ту девочку в зале Испытаний звали Тирилл, и она была моей лучшей подругой. Теперь она – красивая девушка, но ее удел – безумие и страх. Вечный страх. Орден смог сломать ее. Ее, но не меня.

Я почувствовала на щеке что-то горячее. Слезы? Неужели? Ведь я давно уже не плачу. Лет с восьми. А тут вдруг расстроилась. Глупая! Все равно Тирилл уже не помочь. Да и прошлого не исправить. Но можно хоть немного успокоить измученную душу и навестить подругу.

Что я и не преминула сделать.

Дома благости, а проще говоря, приюты для душевнобольных при храмах, всегда угнетали меня и вызывали глухую тоску. Но при всей ненависти к ним один из них я посещала много раз. Тот, куда отправили Тирилл.

Я навещала ее так часто, как могла, но эти визиты лишь ненадолго успокаивали мою мятущуюся душу. Улиган твердила, что в том, что случилось, нет моей вины, но я так не думала. Будь я чуть расторопней, чуть сговорчивей, такой, какой хотели видеть меня наставники, – Тирилл, возможно, удалось бы спасти от того ужасного испытания.

Но я плохо старалась. И что в итоге? В ясных голубых глазах Тирилл редко появляется хотя бы тень узнавания. Я для нее очередная благодетельница, хорошая, но совершенно чужая.

От этого хотелось кричать, кричать от ярости и собственной беспомощности. Жизнь Тирилл могла быть совершенно иной, полной счастья и смеха. Могла бы, но не будет.

Порой я ловила себя на мысли разыскать мучителей подруги и убить их, но разве месть чем-то помогла бы ей? Вернула разум? Или мне стало бы легче жить и совесть перестала мучить? Нет. К тому же тогда я превратилась бы в чудовище, каким меня желали видеть темные жрецы.

Занятая мрачными размышлениями, я и сама не заметила, как достигла нужного приюта. Стиснув в неожиданно вспотевших руках подарок для Тирилл, я медленно стала подниматься по каменным выщербленным ступеням. Надпись, вьющаяся замысловатой вязью над входом и гласящая «Да идешь ты дорогою света», казалась насмешкой. Скорее уж мои ноги несли меня в царство Ульрика.

Миновав жрицу-хранительницу, я привычно свернула налево, прошла под аркой и оказалась в светлой просторной комнате, по которой тут и там были расставлены куклы в пышных одеждах. Сама Тирилл сидела у раскрытого окна и что-то тихо напевала.

У нее был разум десятилетней девочки, а взгляд – чистый и незамутненный. Девушка с глазами ребенка – это выглядело совсем не мило, а чрезвычайно жутко. Казалось, что прошлое и будущее соединились в одном миге.

– Здравствуй, Тирилл, – наконец произнесла я охрипшим от волнения голосом. – Сегодня у меня для тебя очередная кукла, аж с самих Истхейских островов. Она очень красива.

– Спасибо, – мягким голосом ответила подруга, даже не обернувшись. – Вы очень добры, моя госпожа.

– Тирилл, я – Нирнаэль, твоя подруга. Неужели ты даже этого не помнишь? – Голос мой прервался, я бросила куклу на кровать и подошла к девушке. – Совсем ничего?

– Я… я… не знаю. – Тирилл устремила на меня беспомощный взгляд. – Ваш голос знаком мне, госпожа, но и только. Я… нет, я не помню.

– Прости. Я знаю, нужно время…

Договорить мне не удалось. Выражение глаз Тирилл вдруг изменилось, она дико закричала и прыгнула на меня.

Я была столь ошарашена, что и не думала сопротивляться. В результате довольно чувствительно приложилась спиной о пол, что заставило меня болезненно застонать. Тирилл же, плача и что-то бормоча, ударила по моему лицу с силой, которую трудно было заподозрить в столь хрупкой на вид девушке.

В голове зазвенело, я почувствовала, как из носа текла кровь. Та-ак, пора брать себя в руки, пока меня не убила собственная подруга. Сказано – сделано.

Я перехватила руки Тирилл, отшвырнула ее от себя и спешно активировала щит, ожидая нового нападения.

Но его не последовало. Девушка сидела на полу, прислонившись к стене, взгляд ее был устремлен в пространство. А от ее последующих слов у меня мороз пошел по коже.

– Она… она пожирает меня изнутри, словно мерзкий червь, эта проклятая сила. Папа, я… я не хочу больше возвращаться в ту комнату. За что ты так, папа? Я люблю тебя и никогда не брошу. Я буду самой лучшей девочкой на свете, только забери меня отсюда. Пожалуйста!!!

Я больше не могла выносить ее плача и криков и выбежала из палаты. Спешившая навстречу жрица-хранительница бросила на меня злой взгляд, но ничего не сказала.

Но слова и не были нужны.

Я и сама знала, что веду себя как трусиха и предательница. Откупаюсь куклами и кратковременными визитами.

Хотя на самом деле Тирилл нужна дружеская поддержка и близкий человек, который окружил бы ее домашним теплом.

Но где взять в себе силы, чтобы каждый день общаться с живым напоминанием собственной вины?

На душе было так муторно, что я не захотела сразу идти домой, а отправилась к Эрику. Он как никто другой мог поднять настроение, а порой просто выслушать и тем самым облегчить муки моей совести.

Но Эрика дома не оказалось, а магический хранитель вежливо сообщил, что хозяин ушел в таверну «Медная кружка». Я поблагодарила его и присела прямо на ступеньки, размышляя, что лучше: пойти домой или все-таки отыскать Эрика.

В принципе «Медная кружка» была паршивенькой забегаловкой, единственное, что там было стоящее, – так это на удивление хорошо прожаренное мясо. Другой особенностью заведения была забористая настойка «вышибайка», рецепт которой Азга, хозяин таверны, держал в секрете и ни с кем не желал им делиться.

Ну а название объяснялось весьма просто: любому, кто решался отведать сие знаменитое пойло, так отшибало память, что бедняга на следующее утро не мог вспомнить, что он делал и где.

Ну и, как в любой забегаловке, там собирались самые низы общества. Нищие, мародеры, карманники всех мастей. Они служили источником не только полезной информации, но и постоянных проблем в виде мордобития и поножовщины.

В общем, отвратное местечко.

Но если Эрика понесло туда, то и мне придется наведаться в «Медную кружку». Не смогу спокойно заснуть, пока не поговорю с ним.

Дверь таверны пронеслась мимо. Хорошо хоть я успела вовремя рухнуть на землю.

А если учесть, что накануне прошел дождь, можете представить, во что превратилась моя одежда, когда я наконец поднялась.

Злая, как шейс, которого вынудили совершить доброе дело, я ворвалась внутрь и обомлела. Ибо внутри царил полнейший хаос.

Кто-то орал дурным голосом, гоблин в поварском колпаке усердно дубасил половником здоровенного минотавра, который с блаженной улыбкой растянулся на полу. А в углу, держась за стол и качаясь, будто пьяный, расположился Эрик. Лицо его было бледным, с руки капала кровь.