Книга Обреченный на бой, страница 70 – Роман Злотников

Гагригд вдруг кинулся к своему коню. Грон проводил его недоуменным взглядом, а Сиборн наклонился к его уху и зашептал:

— Парень хочет тебе что-то показать. С тех пор как завоевал себе имя, всюду таскает за собой.

Гагригд вернулся с большой тубой и протянул Грону:

— Вот посмотри, чему я научился.

Грон развернул и замер. Вся туба была туго забита тростниковой бумагой с нарисованными кроками. Он поднял глаза на Гагригда, тот кивнул:

— Я слышал, что мы собираемся на север. Там много о той земле.

— Что же ты молчал?

— Не хотелось хвалиться раньше времени, — заявил Гагригд.

Грон соскочил с коня и обнял парня.

— Придется, милый, и тебе поработать обучителем. В этом ты, пожалуй, меня переплюнул. Во всяком случае, объемом точно.

Они двинулись в путь через три луны. Сотни шли на рысях, проходя маршем за день не более десяти миль. Все остальное время занимали изнурительные тренировки. Караван с мастерами и обучителями ушел раньше. Приор привел ему семерых. Грон выделил охрану из двух наиболее подготовленных десятков. Его начало немного нервировать отсутствие покушений, последнее произошло больше года назад, а он рассчитывал, что их число должно увеличиваться. Но марш до Фарн прошел спокойно. В Фарнах их ждали уже тысячи. Грон еще по весне объявил, что Фарны будут последним городом на земле Элитии, где он возьмет людей в отряд. Караван здесь не задержался и ушел дальше в Алесидрию. Когда отряд вошел в Фарны, Грона уже ждало приглашение на ужин к систрарху.

Вечером Грон надел свою самую нарядную тунику и приехал во дворец. На ужине у систрарха присутствовали два десятка человек. Всадники, торговцы, владельцы мастерских и таверн. Систрарх был несколько смущен, не зная, как себя вести с Гроном. С одной стороны, командир отряда почти в четыре сотни бойцов имеет поддержку самого баши Дилмара. С другой… десятник базарной стражи. Грон за первую половину вечера порядком позабавился, наблюдая его метания: систрарх то приближался к кружку, который образовался вокруг Грона, то делал вид, будто идет совсем в другую сторону, и шмыгал мимо. Наконец, когда разошлась большая часть гостей, он все-таки решился и послал слугу с вежливой просьбой о приватной беседе. Грон подошел к нему и почтительно поклонился. Систрарх, отводя глаза, натянуто спросил:

— Э-э, уважаемый Грон, правда ли, что вас отправили на северную границу по эдикту?

— Да, это так, достойнейший Эдрон.

Систрарх задумался. Было видно, что его мучит какой-то вопрос, но он не решается его задать. Судя по всему, это была просьба. Грон решил ему помочь.

— Я буду рад служить славному городу Фарны и его систрарху.

Достойнейший Эдрон пораженно распахнул глаза. Но тут подал голос купец Иор, отиравшийся у левого локтя систрарха:

— Может, уважаемый Грон поможет нам с шайкой Кумсара? Этот разбойник ограбил уже три каравана. У него почти сотня бандитов. Он появился два года назад с десятком оборванцев, спасаясь от нового стратигария. С тех пор от него нет спасения. Тысяча базиллиуса не заходит так далеко на север.

Грон задумчиво кивнул. Почему бы и нет? Пора было попробовать бойцов в бою. На следующий день он отправил в поиск пять полусотен. Остальные занимались отбором. Через двенадцать дней Сиборн привез ему шестнадцать мешков отрубленных голов и четырнадцать тел своих бойцов. Грон окинул сумрачным взглядом выложенные в ряд тела, сокрушенно вздохнул и покачал головой:

— Видно, плохо я их учил.

Сиборн смотрел на Грона неверящим взглядом:

— Грон! Их было восемь десятков. Мы уничтожили всех, а потеряли только четырнадцать! И ты говоришь, что мы плохо дрались?

Грон покачал головой:

— Нет, вы дрались прекрасно. Вот их я учил плохо. — Он посмотрел на Сиборна. — И тебя тоже.

Вечером Грон пришел к купцу Иору. Тот встретил его на пороге, излучая восторг буквально каждой частичкой тела.

— О, благороднейший Грон, купцы хотят преподнести вам подарок, мы почти сошлись на кованом золотом блюде, но, раз уж вы пришли, позволено ли мне будет узнать ваше личное желание?

Грон задумался:

— Мне говорили, что собаки горцев чуят человека за сотню, а то и за полторы сотни шагов, а при охране овец могут загрызть волка…

Купец брезгливо сморщился:

— Я слышал что-то подобное, но они грязны, лохматы и чудовищно выглядят.

— Мои люди погибли, когда разбойники напали на них внезапно. Я очень не люблю, когда убивают моих людей, так что, если купцы хотят мне угодить, я не отказался бы от десятка-двух щенков.

К исходу луны ему принесли два десятка сук и десяток кобельков в возрасте от двух до пяти месяцев.

Отряд вышел к Алесидрии к началу осени. Грон вел семнадцать сотен. Ставр и Гагригд уже были десятниками, и Грон часто вспоминал их, просиживая вечерами над вырисованными Гагригдом кроками. Когда они подошли к Алесидрии, у него уже была готова примитивная карта Атлантора. В Алесидрии их уже ждал Дорн.

Вся зима прошла в упорных занятиях. Грон разбил отряд на три полка по пять-шесть сотен и устроил учения с маршем и преследованием. После первого раза он собрал троих командиров и ехидно разобрал действия каждого, выжав их до кровавого пота. Но на четвертый раз их действия были почти безупречны. И когда он собрал их в последний раз, то сказал только:

— Молодцы.

Из Алесидрии они вышли в середине весны, когда, по рассказам, открылись горные перевалы по всему Атлантору. Отряд шел на рысях, воздев к небу длинные четырехметровые пики. За ним тянулся обоз, разросшийся до двухсот телег. Всего за Гроном следовало две с лишним тысячи человек. Он припомнил эдикт, в котором предписывалось: «Десятнику Грону идти на север, охранять границы от диких кочевников», и, улыбнувшись, посмотрел на горные пики. Их вершины были белы от снега и окутаны облаками. Грон прикинул — высота четыре-пять тысяч метров. Он вспомнил тех корабельщиков, с которыми уплыл из Тамариса. Они тоже были из Атлантора. Именно благодаря им он и решил идти в Атлантор. Там был народ, который его устраивал. Осталось только сделать так, чтобы и он устроил их.

— Я не собираюсь терпеть на земле своего домена всяких бродяг.

Толстый мужчина с черной окладистой бородой, одетый в длиннополый плащ с разрезом до пояса, спесиво подбоченился, бросая кичливые взгляды то на Грона, то на полсотни дружинников, грозно хмурящих брови в десятке шагов позади него.

Грон вздохнул. Уже который раз история повторялась с точностью до смешного. Едва они пересекали границу очередного домена, тут же появлялся местный князек с жалкой кучкой дружинников и — горя желанием вымести их со своей земли, а скорее всего, получить изрядную мзду — вызывал Грона на бой со всеми наличествующими силами. В планы Грона это не входило. Он хотел пройти через Атлантор, оставляя о себе память как о человеке щедром, изрядно пополнившем карманы местных крестьян и торговцев. Для чего он выдавал каждому бойцу по серебряному в два дня и делал краткие, по полчаса, остановки в каждом городке и деревеньке, встречавшихся на пути. Сначала Грон попробовал провернуть подобную операцию и с князьями, но когда он предложил это первому из князей, тот потребовал по два золотых с пешего, по пять — с конного и по сто — с повозки, да еще настырно полез в повозки, требуя подарить понравившиеся ему вещи. В конце концов Грон нашел выход. Теперь он с десятком бойцов, нарочито бедно одетых и разношерстно вооруженных, ехал впереди, на расстоянии двух миль от колонны, за ним шел караван, а полки двигались последними.