Онлайн книга «Спецгруппа "Нечисть". Экспансия»
|
Послышалось недовольное бурчание, перерастающее в громкий мат, и на дорогу вылез злющий Зимин. Он расправил плечи и нашел глазами смершевца. Тот перестал на меня орать и испуганно уставился на Петровича. Вслед за Петровичем на дорогу вылез и сам Барон, застегивая китель. Смершевец испуганно сглотнул. – Порву суку! – сообщил капитану Зимин и быстрым шагом направился к нам. – Беги, дурашка! – посоветовал я застывшему в ужасе капитану и скользящим движением отскочил от него. Капитан не побежал. Он забыл, как дышать, и пялился на надвигающуюся на него «машину». Петрович дошел до капитана, не снижая скорости, схватил его горло и проследовал вместе с ним к машине смершевцов. Достигнув машины, Петрович припечатал капитана к борту и, удерживая его за горло, сообщил Барону: – Клиент «созрел». Барон с самым скучающим видом, не спеша, приблизился к Зимину и его жертве, осмотрел перепуганного и придушенного капитана и спросил: – Ты кто? – Я-я-я… – захрипел тот. Барон достал маленькую сигару, откусил кончик и вопросительно посмотрел на Зимина. Тот улыбнулся кончиками губ и велел: – Заткнись, насекомое. Свободной рукой достал зажигалку, щелкнул крышкой, вжикнул кремнем и поднес огонь к сигаре Ивлева. Тот старательно раскурил сигару, затянулся, задумчиво выдохнул и повторил: – Я не слышу: ты кто? – Я-я-я, – снова заблеял капитан. – Не слышу, – с угрозой в голосе протянул Барон. Смершевец попытался сглотнуть, но с перепуга у него не было слюны. – Он идиот? – спросил Барон у Зимина. Петрович пожал плечами. Барон протянул сигару Зимину, жестом велел тому убрать руку от горла смершевца, а потом резко схватил того за грудки и очень сильно приложил об машину: – Кто ты, сука? Кто? Не молчи! Говори! – орал на бедолагу Барон, стуча его об машину. Зимин показывал нам кулак, чтобы мы не ржали. И тут Барон заметил, что в машине смершевца сидят ещё двое. – Петрович, там кто?! Зимин моментально обогнул машину и выдернул из «Тигра» водителя и лейтенанта, сидевшего сзади. – Вы кто?! – навис над «новенькими» Петрович. Дальше дело не пошло, так как с замыкающего бэтээра прошла команда о приближении группы машин. – Рассредоточились! – рявкнул Зимин. – Вартанчик, перекрой дорогу. Вартанчик завел машину и поставил ее по диагонали. Башню парни разворачивать не стали, но с брони спустились все. Показалась БМП, за ней два БТР, три «Тигра», «Урал» с тентом и замыкающая БМП. Не доезжая до нашей замыкающей машины, БМП остановилась. С брони спрыгнул офицер и побежал в нашу сторону. Тормознул у крайней машины, что-то спросил и побежал ко мне. – Капитан, какого хрена?! Ты знаешь, кого мы везем?! – Не ори, майор, – спокойно ответствовал я. – Иначе разделишь судьбу вон тех идиотов. Прибывший майор повернул голову, узрел Барона, удерживающего за грудки капитана, вытянулся, приложил к уху лапу и, промаршировав до Барона ритуальным шагом, доложил: – Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться? – Разрешаю. – Майор Ромашов. Командир группы охранения. Сопровождаем начальника первого управления СМЕРШ генерал-майора Булыгу… – Ваську, что ли? – перебил его Барон. – Василия Егоровича, – подтвердил Ромашов. – Петрович, ты слышал? Васенька припёрся, – растягивая звук «а» в слове «Васенька», обратился к Зимину Барон. – И где наш коньяк? – вопросом ответил Зимин. – А сейчас узнаем, – пообещал Барон и повернулся к майору: – Сынок, у личной охраны Булыги частота та же, что и у твоей рации? – Так точно. – Дай-ка мне твою пищалку…. Ромашов протянул рацию Барону, я подошел поближе. – Дамы и господа, почтеннейшая публика, – за орал в рацию Ивлев, – сейчас вы услышите поучи тельную историю про мальчика Бобби, который очень любил деньги, – и вместе с подошедшим Петровичем они затянули самыми дурными голосами: С рождения Бобби пай-мальчиком был. Любил Бобби хобби – он деньги любил… Судя по выражению лица майора Ромашова, у него вскипел и вытек мозг. А два клоуна при немалых звездах продолжали разухабисто распевать песню из «Острова сокровищ»: Деньги-деньги, дребеденьги, Позабыв покой и лень, Делай деньги, делай деньги, А остальное всё дребедень, А остальное всё дребебедень… Дождавшись последней «дребебедени», мы дружно захлопали, а Петрович, сняв фуражку, заголосил самым дурным голосом: – Подайте кто-нибудь кто сколько может! Где-то среди колонны генерал-майора Булыги бухнула закрывающаяся дверь. Вскоре показался невысокий мужичонка лет пятидесяти пяти, спешащий в нашу сторону. – Вот он – орел с голубыми яйцами, – прокомментировал Зимин. – Петрович, Михалыч, вы – два престарелых идиота! У моей охраны психика сползла! Булыга ускорил шаг и, подойдя к нашим командирам, начал радостно с ними обниматься. Обменявшись обзывательствами и матюками, выяснив причину остановки, командиры вытащили на свет Божий трясущегося капитана и морально его изнасиловали. Петрович и Барон «держали», Булыга «насиловал». Сам собой возник вопрос о направлении движения Булыги. Выяснилось, что его караван двигается в сторону здешнего мужского монастыря. Поймав подозрительные взгляды обоих, Булыга поспешил объяснить: – Влипли мы, мужики. Три часа назад шайка моих волкодавов села на хвост группе албанской национальной армии, но географический кретинизм моих, мать их, бойцов всё испортил. Загнали они этих уродов в монастырь, хотя должны были загнать в засаду. Албанцы закрылись в монастыре и взяли в заложники десять монахов. Вот, выехал к месту проведения операции. – А не туда ли твой «отпердоленный» капитан нас гнал? – Наверно, туда, – вздохнул Булыга. – А вы, мужики, куда катите? – К месту новой дислокации, – пояснил Петрович. – А чего вас так мало? – Тут только «Урал», – пояснил Барон. – «Закатовцы» завтра поедут. – То есть время у вас есть? – прищурился Булыга. – Петрович, ты посмотри на этого хитрого пердуна, – прищурился в ответ Барон. – У него дивизия в охране ездит, а он нашими руками желает монастырь штурмануть. И ладно бы женский… – Михалыч, – заскулил Булыга, – я не прошу твоих парней на штурм отправлять. Вы только посмотрите. У тебя и твоих головорезов фантазия богатая, можно сказать больная. Глядишь и придумаете какой-нибудь финт ушами. Выручайте, друзья мои. Если к завтрашнему обеду монастырь обратно не отожму, мне задницу так развальцуют, что гланды через неё видно будет… |