Книга Шанс для неудачников. Том 2, страница 19 – Роман Злотников, Сергей Мусаниф

— Может, и не стоило, — пробормотал я.

— Мы обсуждали альтернативы, — сказал доктор. — Криосистему «Одиссея» невозможно демонтировать и перенести на «Таррен», так что нам пришлось выбирать всего из двух вариантов. Или вывести вас из стазиса здесь, или вызывать из Империи буксировщик и тащить ваш корабль на Кленнон. Адмирал Реннер предпочел сэкономить время.

Шелковые простыни, прохладный ночной воздух, просачивающийся под балдахин, длинные рыжие волосы, разметавшиеся по плечам, пухлые губки, неподдельная тревога в зеленых глазах.

— Когда выступает твой полк?

— Завтра. Утром я уйду, и в следующий раз мы увидимся только после войны.

— Ты вернешься?

— Конечно, любимая. Я всегда возвращаюсь.

— Жиль, я так боюсь за тебя… Я боюсь, что тебя убьют или покалечат…

— Не покалечат. И уж тем более не убьют.

— Говорят, что испанцы свирепы в бою.

— Я не боюсь испанцев. Тебе что-нибудь привезти из Мадрида?

— Не надо мне ничего. Только возвращайся сам. Я буду волноваться…

— Волнение — это плата за любовь к мушкетеру, — сказал я. — Сама виновата. Влюбилась бы в какого-нибудь лавочника, и жизнь твоя стала бы намного спокойнее. Да они и более практичный народ, эти лавочники…

— Ты смеешься надо мной? — Она шутливо ткнула кулачком мне в грудь.

— Ты так очаровательна, когда злишься…

До утра мы наговорили друг другу еще кучу банальностей. Даже несмотря на то что разговаривали мы не все время, что оставалось до рассвета.

— Мне очень жаль, что так получилось, — сказал Реннер, когда мы пили кофе на следующий после моего посещения медотсека день. — Если ситуация с девочкой не улучшится, я постараюсь как можно лучше позаботиться о ее судьбе.

— На Кленноне? — спросил я. — И что же вы можете ей предложить?

— Я пока не знаю, — сказал он. — Но я думаю, когда все станет яснее, мы сможем подобрать приемлемый вариант. Моего влияния для этого хватит.

— Посмотрим, как все пойдет на Леванте, — сказал я. — Если там окажется достаточно безопасно, я предпочел бы его. Все-таки это человеческая планета. Сила тяжести и все такое…

— И нет кленнонцев вокруг, — закончил за меня Реннер.

— Вы же знаете, лично у меня нет никаких предубеждений, — сказал я. — Но те, кто выросли на пропаганде Альянса…

— Да, я знаю. Империя — это враг номер один.

— А что о вас думают на бывших территориях Альянса в настоящее время?

— Полагаю, что ничего. У них есть проблемы поважнее. Да, и если уж мы заговорили о проблемах и врагах, то я хотел бы узнать о Кридоне.

— А что с Кридоном?

— Вы — единственный человек, кто разговаривал с ним. Один из немногих, кому вообще довелось побывать на внутренних планетах Гегемонии.

— Вы хорошо изучили мое прошлое.

— Я всегда старательно делал домашние задания.

— Но я не могу рассказать ничего интересного, — сказал я. — Там всегда было темно, и рассмотреть ничего толком не удалось. А Кридон… у нас состоялась беседа, в которой он сравнил меня с пылью. Он вообще не слишком высокого мнения о человечестве, знаете ли.

— О чем вы беседовали?

— Он принял меня не за того парня, — сказал я. — На самом деле ему нужно было поговорить с Фениксом. Или это вообще была часть какой-то очередной комбинации Визерса.

— Да, наследие Визерса нам придется разгребать годами, — согласился Реннер. — Специалисты сейчас разбирают массив его воспоминаний и чуть ли не каждый день натыкаются на микросенсации. Генерал был хорошим специалистом… даже жаль…

— Как вы намерены с ним поступить?

— Через полчаса у меня сеанс связи с императором, и мы как раз собирались обсудить этот вопрос, — сказал Реннер. — В любом случае в этом секторе космоса нам уже делать почти нечего. Сегодня закончим дела, а завтра совершим первый прыжок в сторону Леванта.

Ура-ура. Прощай, отдаленный закоулок галактики. Леха Каменский снова отправляется навстречу опасностям. Здравствуйте, новые проблемы.

Но прежде чем мы улетели из этого сектора пространства и отправились на Левант, произошло еще одно событие, о котором я не могу не рассказать.

После полудня ко мне заявился юный энсин Бигс и попросил меня одеться в самый приличный из имеющихся в моем распоряжении костюмов. Конечно, он свою просьбу сформулировал немного не так, но суть от этого не изменилась.

Самым приличным и подходящим мне по размеру нарядом оказалась полевая форма офицера ВКС Альянса со знаками различия, принадлежавшими артиллерийскому капитану. Спарывать нашивки было некогда, поэтому я мысленно поздравил себя с производством в офицеры и переходом из пехоты в более престижный род войск.

Убедившись, что я выгляжу, как подобает, одетый в парадный мундир энсин Бигс проводил меня на причальную палубу «Таррена Первого». Техники расставили «москитный флот» вдоль стен, высвободив в центре помещения довольно значительный кусок пространства.

Вдоль одной стороны этого свободного прямоугольника был построен практически весь экипаж «Таррена Первого». Все в парадной форме, все с серьезными выражениями на лицах. В начале строя стоял штурм-лейтенант, державший в руках древко с кленнонским флагом. Мгновением позже я рассмотрел доктора Кинана, стоявшего во втором ряду офицерского корпуса. Остальные лица, что неудивительно, оказались мне незнакомы.

Юный энсин Бигс указал, где мне встать, и умчался занимать свое место.

Мне досталась позиция в самом конце, за построениями техников и рядовых, впрочем, из-за разницы в росте я все прекрасно видел. Странно, что меня вообще позвали на какой-то официальный кленнонский ритуал… Увидев приготовления, первым делом я подумал о церемонии награждения, но кого и за что тут могли награждать?

Грянул торжественный имперский марш, под звуки которого появился Реннер в форме адмирала. За ним шли двое оруженосцев со штандартами. На одном был изображен герб Империи, на другой, очевидно, собственный герб новоиспеченного герцога.

Реннер остановился перед строем, поприветствовал солдат и заложил руки за спину. Оруженосцы со штандартами тут же замерли и принялись изображать статуи.

Наступила полная тишина. Не, на вручение наград происходящее совсем не похоже.

Шаги на замершей в ожидании причальной палубе звучали особенно гулко. Сначала были только шаги, а потом перед нами появился генерал Визерс, которого сопровождали двое штурмовиков в легкой броне. Руки генерала были скованы за спиной.

Сол остановился в полутора метрах от адмирала. По Визерсу и не скажешь, что его достали из холодильника в одно время со мной, а потом постоянно подвергали допросам и ментоскопированию. Выглядел он бодрячком.