Книга Самоубийство исключается. Смерть в аренду, страница 71 – Сирил Хейр

Харпер первым вошел в дверь, остановился на пороге и, когда Льюис собрался последовать за ним, удержал его.

– Постой, – негромко произнес он, – по-моему, кое-что здесь не указано в описи.

В полицейском участке, что на углу Верхней Дейлсфорд-стрит и Фулхэм-роуд, зазвонил телефон. Сержант Теппер, бывший добросовестным полицейским, записал время, прежде чем ответить. 11.31 утра. Он поднес трубку к уху и сначала ничего не мог понять, слыша только частые вдохи, словно кто-то запыхался после бега. Наконец раздался хриплый голос:

– Убийство, убийство! Приезжайте немедленно.

– Что вы говорите? – рявкнул Теппер. – Кто вы? Где?…

– Я говорю, тут совершено убийство, – повторил незнакомец. На какой-то момент наступила тишина, и сержант подумал, что звонок сорвался. Потом послышался спокойный, интеллигентный голос:

– Я говорю из дома номер двадцать семь на Дейлсфорд-Гарденс. Здесь тело Лайонела Баллантайна. Приезжайте и заберите его, пожалуйста… Да, конечно, я подожду вас. До свидания.

Теппер вскочил со стула со скоростью, примечательной и для более молодого человека. Через полминуты после того, как положил трубку, он был уже на улице, и за ним спешил молодой констебль, а еще один полицейский звонил из участка в Скотленд-Ярд.

У двери дома номер 27 полицейские увидели двух ожидавших их молодых людей. Оба выглядели потрясенными. Более хладнокровный Харпер первым обратился к Тепперу:

– Рад вас видеть, сержант. Он там, в глубине дома. Ничего не тронуто.

Они прошли за полицейскими через прихожую в курительную комнату. Штора была опущена, и горела электрическая лампочка. Контраст с дневным светом снаружи создавал ощущение нереальности. На какой-то момент воцарилась тишина – все смотрели на труп. Распростертая закоченевшая фигура напоминала чудовищную марионетку, отвратительную, гротесковую, неуместную.

Сержант на мгновение наклонился над телом и выпрямился.

– Судебно-медицинский эксперт должен быть с минуты на минуту, – сказал он. – Похоже, дел у него здесь будет немного. Еще я жду старшего офицера из Скотленд-Ярда. Подробные показания можете приберечь для него. Пока же я запишу некоторые сведения. – Он достал блокнот. – Ваши имена и адреса, пожалуйста.

Записав их, сержант продолжил:

– Кто из вас звонил?

– Я, – ответил Харпер. – То есть то, что сообщил я, наверное, было вразумительно. Собственно, мой приятель первый говорил с вами, но из его слов, кажется, мало что можно было понять.

Льюис покраснел от злости.

– Не всем из нас привычно находить тела везде и всюду, – пробормотал он.

– Все нормально, приятель, – доброжелательно произнес Теппер. – Никто не собирается винить вас за небольшую растерянность от этого ужасного зрелища. – Он повернулся к Харперу. – А как вы догадались, что это мистер Баллантайн? – спросил он.

Вместо ответа Харпер достал из кармана газету.

– Вот, яснее и быть не могло, – заметил он.

Заголовок, набранный крупным шрифтом во всю ширину первой страницы, кричал: «ЗАГАДОЧНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ФИНАНСИСТА: ГДЕ МИСТЕР БАЛЛАНТАЙН?» Ниже была помещена фотография явно процветающего мужчины средних лет с самодовольным, не лишенным красоты лицом, в сером цилиндре, с шарфом и орхидеей в петлице. Подпись гласила: «Мистер Лайонел Баллантайн; фото сделано в этом году во время Дерби».

Теппер перевел взгляд с фотографии на искаженное лицо убитого и снова на фотографию.

– Вижу, это точно он, – сержант поджал губы, немного помолчал и спросил: – Что вы здесь делали?

– Сверяли опись имущества арендодателя мисс Пенроуз, – быстро ответил Льюис, почувствовав, что пришло время заявить о себе. – Она сдала в аренду этот дом с мебелью и…

– Сдала не мистеру Баллантайну, полагаю? – уточнил Теппер.

– Господи, нет! Жильцом был некий мистер Джеймс. Сержант, вы думаете…

– Я думаю, вам лучше заняться своим делом – сверкой описи, – перебил его Теппер. – Во всяком случае, тогда мы будем знать, не пропало ли что-нибудь в доме, и к тому времени, когда вы закончите, я надеюсь, появится кто-нибудь из Скотленд-Ярда, чтобы послушать ваши показания. И будьте осторожны, ничего не трогайте, а если вам попадется что-то подозрительное, сразу зовите меня.

Молодые люди, с облегчением покинуть комнату. Сержант, отправив констебля ко входной двери, чтобы не впускать в дом посторонних, достал блокнот и начал старательно писать в нем круглым ученическим почерком. От этого занятия его оторвало прибытие полицейского из участка, который привел с собой судебно-медицинского эксперта. Последний – бледный, невысокого роста мужчина с рыжеватыми усами – бегло осмотрел тело.

– Удушение, – коротко сообщил он.

– Когда это произошло? – спросил Теппер.

– Трудно сказать, примерно два-три дня назад.

– Ну что же, придется ждать дальнейших указаний, прежде чем мы заберем его отсюда. Может, тогда вы сможете рассказать нам что-то еще.

– Из Скотленд-Ярда передали, – объявил вновь прибывший полицейский, – что сюда едет инспектор Маллет. Без него ничего не трогать.

– Он что, думает, будто я абсолютно не смыслю в своем деле? – проворчал Теппер. – Возвращайся в участок, приятель, и если увидишь газетчиков под дверью, держи язык за зубами.

В знак протеста он убрал свой блокнот, словно решив, что этот дотошный Маллет не получит от него никакой помощи. И, соответственно, сразу почувствовал, что ему нечего делать. Судебно-медицинский эксперт раскатал пальцами сигарету, вставил ее в длинный мундштук и, усевшись в кресло, закурил с видом меланхоличной скуки. Теппер попытался втянуть его в разговор, но обнаружил, что он не более общителен, чем был бы мистер Баллантайн. В конце концов, не зная, чем занять мысли, он взял газету, оставленную Харпером, и принялся читать заметки, напечатанные, под и рядом с фотографией мистера Лайонела Баллантайна и нарядного фасада его лондонского офиса.

Заметки представляли собой смешение фактов и комментариев. Фактов вообще-то имелось немного по той простой причине, что мистер Баллантайн покинул офис в обычное время в пятницу после полудня и никто не видел его до позднего вечера субботы, хотя многие очень хотели увидеть – только это и было известно. Вместе с тем комментарии, пространные и резкие, были тщательно выдержаны в привычном для прессы стиле в отношении человека, судебное преследование которого ожидается, но еще не неизбежно. Мастерски написанные, они оставляли у читателя стойкое впечатление, что объект внимания – лицо, скрывающееся от правосудия, и одновременно из осторожности воздерживались от всего, выходящего за рамки закона, запрещающего распространение порочащих сведений. Мистер Баллантайн, напоминала газета, в течение многих лет был важной фигурой в Сити. В частности, он возглавлял «Лондон энд империал эстейтс компани лтд.», концерн с выпущенным акционерным капиталом в размере двух с половиной миллионов фунтов. Далее статья напоминала читателям, что акции компании, взлетев до небес в начале года, за последние несколько дней резко упали в цене и сейчас котируются в размере одной десятой их номинальной стоимости. В Сити, со знанием дела добавляла газета, серьезно обеспокоены таким развитием событий и с тревогой ожидают годового отчета и баланса, которые должны появиться через две недели. Газета туманно намекала, что можно ожидать далеко идущие последствия. В в заключение статьи автор отмечал как бы между делом, что имя мистера Баллантайна упоминалось на сенсационном судебном процессе по делу Джона Фэншоу более четырех лет назад.