Книга Очищение, страница 96 – Олег Верещагин

– Что вы хотели у него забрать? – повернулся Романов к врачу, висевшему на руках двоих порученцев. С лица, рассеченного ударом нагайки, тягуче капали алые струйки. Но тем не менее врач злобно пропыхтел, шмыгая носом:

– Вы ответите… за нами стоят очень важные люди…

Это было, как голос из иного ми… Нет: Голос из могилы. Голос ожившего мертвеца-вампира.

– Отпустите, – приказал Романов. И едва порученцы – нерешительно – отпустили врача и тот, гордо выпрямившись, одернул закапанный алым халат, Романов ударил его – ногой в живот – с такой силой, что сломанного пополам потрошителя вынесло со слетевшей с надежных немецких петель дверью в смежную комнату – туда, где под охраной сбились в кучу рулевой легкой подлодки, три медсестры, еще один врач, моложе, какая-то женщина лет сорока и мальчишка лет десяти. Там поднялся крик, потом грохнули два выстрела в потолок – и стало тихо. Простучав по выбитой двери, Романов вышел в комнату и выстрелил над головой рулевого из «макара» – тот в обмороке рухнул под стену. На этот раз крик был коротким, и кричали только две медсестры. Врач, хрипя, корчился на полу, и Романов уловил, что к нему дернулся мальчишка, его поймала за плечо женщина.

– Как зовут мальчика? – спросил Романов, показав за плечо. Молчание, бывшее ему ответом, не было нежеланием отвечать – никто не знал, как зовут материал. – Давно он тут?

– Три ме-ме-месяца, – сказала одна из медсестер, полненькая блондинка с глупыми глазами, и расплакалась. Романов тут же застрелил ее в лоб. На этот раз никто не закричал – все смотрели на молодого мужчину в черной форме с небольшим увесистым пистолетом в руке.

– Что у него вырезали? Отвечать, иначе застрелю остальных, – сказал он.

– Поч… кху, – кашлянул младший из врачей и, зажмурившись, бурно обмочился.

Но Романов не выстрелил. Вместо этого он спросил:

– Почему вы все еще работаете?

– Последняя операция… срочно нужно сердце… – сказал младший врач. – Очень большие деньги, – он судорожно кивнул на стол в углу комнаты.

Повинуясь короткому жесту, Шалаев метнулся туда, дернул завязку пластикового мешка. Оттуда посыпались, нет, не бумажные деньги – золото. Вперемешку английские соверены, бурские кругерранды, червонцы Сбербанка РФ. Золота было много.

– Забираем, – приказал Романов. Игнат кивнул, опустился на колено, стал собирать золото. Романов снова обернулся к кучке… существ: – Куда отправляется груз?

– В Китай… в смысле, туда, где был Китай, – заторопился врач. – Там колония… надежно защищенная… они бежали из Штатов… очень богатые люди… и предусмотрительные… Мы тоже должны были перебраться… нам обещали… с этим рейсом… последняя-а-ай-ай-ай!!!

Романов застрелил его – выстрелил в колено, через секунду, прежде чем взвывший и захромавший в сторону врач упал, – в живот, потом – в затылок уже упавшему. Дружинники коротко перешепотнулись. Романов присел рядом со старшим врачом, который тяжело дышал.

– Это твои сын и жена? – спросил Романов тихо. – Сын похож на тебя… Решил взять их с собой подальше от этих жутких мест, так? В фантастический рай? Думаешь, что его там купили и построили за золото? Откупились от планеты? От землетрясений и наводнений? Ну тогда слушай меня. Сейчас ты встанешь. С этими двумя сучками, – он кивнул на живых медсестер, – все приготовишь. Вырежешь своему сыну почку и вошьешь тому мальчику в палате.

– Я не… – в ужасе приподнялся врач. Выстрел раздробил его жене правое колено, и она с криком повалилась на пол. Мальчишка с истошным криком бросился поверх матери, но Провоторов оторвал его и швырнул двум другим дружинникам. – Что вы делаете… – простонал врач.

Романов ударил его рукоятью пистолета по голове.

– Молчи и делай, подонок, – сказал он тихо. – Если почка вдруг не подойдет – я лично выдеру твоему сыну сердце. Просто так. За то, что почка не подошла. Ножом и рукой. На глазах твоей курвы и на твоих… Перевяжите ее, а то подохнет! – крикнул он порученцам. – Пацана осторожней, он ценный донор.

– Па… па-а-а-а!! – надрывался мальчишка. Врач метался взглядом от жены к сыну и обратно, облизывая кровь с губ. Он, казалось, не верил в происходящее, и Романов приказал:

– Женька, отрежь курве уши.

– Я согласен! – закричал врач. – Я согласен! Но я… поймите, я же… я же ничего не могу гарантировать… совместимость… некому ассистировать… вы убили… я не могу гаран…

– Придется.

– По… пообещайте, что вы оставите нам жизнь…

– Не обещаю.

Врач закрыл лицо руками. Романов поднялся с колена и пошел в палату к мальчику…

… – Что потом? – спросил Провоторов, присев рядом с Романовым, считавшим деньги. Романов поднял лицо:

– Медсес… ведьм этих – обезглавить. – Казак кивнул с непроницаемым лицом. – Этого… людоеда… в общем, на кол его. Там, снаружи. Курву и щенка… не трогать.

– Не трогать? – Провоторов нахмурился. Романов отрезал:

– Не трогать… Мы оставим их тут.

– Как повезем мальчика? – спросил Провоторов.

Романов поморщился:

– Придумаем как. Пока не знаю… – И с сердцем повторил: – Не знаю я! Отстань! – И повернулся к сидевшему на стуле и откровенно трясущемуся рулевому. Спокойным, негромким голосом он спросил: – Слышите меня? – Тот судорожно закивал. – Сколько человек берет ваша подлодка?

– Двадцать можно взять. – В голосе рулевого была заискивающая готовность, он даже искательно улыбнулся.

– С вами поплывут двое моих людей. К северу на побережье – они вам покажут где – вы возьмете еще полтора десятка. И поплывете к вашим хозяевам.

– Они мне не хозяева… я прошу понять, я лишь наем…

Романов ударил рулевого по губам ладонью – так, что того скинуло со стула. Подождал, пока тот сядет снова, ладонью утирая кровь и с ужасом глядя на Романова. И спокойно продолжал:

– Если вздумаете чудить – пожалеете, что вас не посадили на кол вместе с этой сволочью.

Рулевой замотал головой, что-то забормотал…

Романов отошел прочь.

* * *

Мальчика звали Витькой. Для него сделали по возможности удобную койку на одном из орудийных передков, и он ехал там – лежа под переносной капельницей, еще не очень понимая, что с ним происходит. Рядом с ним пожелал устроиться найденыш Мирослав – подстриженный, отмытый, приодетый по возможности. Витька назвался именно ему, а уж клоп обстоятельно сообщил всем, как зовут спасенного. Видимо, его просто подобрали или отобрали у каких-нибудь беженцев – пока что расспросить мальчишку не представлялось возможным. Но умирать он вроде бы не собирался и процесса отторжения тканей не наблюдалось.

Движение дружины, кстати, не очень замедлилось. Дорога-то и раньше не располагала к скачке галопом. А сама дружина уменьшилась. Сажин и еще один из дружинников отправились на подлодке к немцам Бека. С ними Романов передавал приказ: «Собрать отряд и уничтожить паучье гнездо» – именно такими словами.