Книга Околдовать разум, обмануть чувства, страница 92 – Катерина Полянская

С последним определением как минимум двое из присутствующих не были согласны. Я — безмолвно и застыв от восхищения хитрым ходом, который смог провернуть любимый, а вот принц — с оружием, приставленным к шее врага.

— Ко мне обращайся «ваше высочество». Это ясно? — и чуть сильнее надавил, так, что красная капелька проскользила по карамельного цвета коже и скрылась за воротом. — Ясно, спрашиваю?

— Д-да…

— Отлично. Тогда бери меч, и начнем поединок.

Будущий король Эгрекса отступил на шаг в сторону, давая пленнику мнимую свободу.

Но Марияр не торопился. Он недоверчиво покосился на дожидающееся невдалеке оружие, потом на противника, и, сморщив нос, спросил:

— Этим старьем?

— Семейная традиция, — мрачно пояснил Тен. — Когда-то давно дед в поединке вот на этих самых мечах зарубил предыдущего жениха своей избранницы, чтобы она могла стать королевой. Не думал, что хоть в чем-нибудь уподоблюсь своим предкам по этой линии, но жизнь распорядилась иначе. Бери оружие и защищайся!

Марияр медленно поднялся и на нетвердых ногах направился поднимать единственное, что могло его спасти. Каждый шаг — гулкий удар моего сердца. Ведь когда-то этот парень правда нравился мне… Я едва не влюбилась! А теперь наблюдаю за тем, как его убивают — не торопясь, цинично, заслуженно — и даже жалости не испытываю.

Это называется «возмездие». Запомню. Будущей королеве пригодится.

— Быстрее! — выдернул меня из глубин мыслей окрик.

Марик взялся за рукоять, поморщился, едва не уронил меч.

Хм, действительно старинный…

— У меня ладони обожжены, я не могу драться, — пробормотал еще сутки назад такой боевой зачинщик восстания.

На что принц лишь жестко усмехнулся:

— А у меня левая пятка чешется. Начнем!

Все происходящее сильно напоминало фарс. Марияр с трудом удерживал двумя руками оружие, пару раз едва не уронил. Тен был великолепен, но на фоне не оказывающей хотя бы вялого сопротивления жертвы великолепие это меркло. Издевка, так я могла охарактеризовать ситуацию.

Удивительно ли, что минут через десять такой «борьбы» куртка Марияра была изрезана в лохмотья, а белый мрамор пола местами заляпан кровью. И она все капала, капала…

Принц не собирался щадить врага.

Тот сжимал губы до синевы, стараясь удержать вопль о пощаде.

Я прижималась спиной к холодной стене и просто наблюдала. От страха казалось, что сердце покрылось ледяной скорлупой. Такого Тенмара я прежде не знала. Жестокого, не знающего пощады и снисхождения храна. Марияр же, напротив, выглядел жалким и сломленным.

Но если бы сложилась обратная ситуация, разве Марик оставил бы в живых соперника? Ответ я знала точно, а потому стояла в своем темном уголке тихо и даже дышала через раз.

Наконец победитель занес меч для решающего удара.

Вот все и закончилось. Я отвернулась лицом в стене. Не хочу видеть! Даже знать не хочу! Может, унестись? Помощь Тенмару уже точно не понадобится. Посчитав эту мысль разумной, я начала придумывать место. К Ковиру, к Элизе… к маме! Я соскучилась до дрожи и столько всего хочу ей рассказать!

В воображении уже возник образ холодной веранды и черной земли за окном, лишь малость припорошенной снегом, как всю решимость сбил крик:

— Ваше высочество, не делайте этого!

Кто там еще?! Забыв о конспирации, я высунулась из своего укрытия.

Силы Светлые… Или как это правильно называется?..

Нико.

А с ним мертвец, Ковир и еще какая-то девчонка с длинными, но грязными и спутанными русыми волосами. Смутно знакомая… Где же я ее видела?

— Вы кто? — скорее заинтересованно, чем недовольно осведомился принц. — По какому праву нарушаете приказ? Дядя, я жду объяснений.

Если в моей голове до сих пор еще бродили сомнения относительно того, кто здесь главный хран, сейчас они отпали окончательно. Тенмар, по праву рождения и заслуг. И Ковир, когда надо, охотно отходит в сторону. Не слишком далеко, но держится за плечом племянника.

Мудро.

— Не пачкай руки об эту мразь, мальчик, — мягко проговорил отец.

— Николас Брей, отец твоей пассии, — прояснил ситуацию Ковир.

Меня пока не заметили, хотя, увидев отца, я сделала еще шаг и теперь стояла в пределах видимости. Неужели настоящий… Высокий мужчина с седыми, аккуратно зачесанными назад волосами, волевым профилем и прямым открытым взглядом идеально сочетался с хранимым в сердце образом.

Папа… Папочка…

— Кстати, где она? — Нико пытливо посмотрел на принца.

Я улыбнулась. А никому не пришло в голову обернуться и поискать в другом конце зала?

— Что значит — «где»? — Тенмар побледнел и перевел тяжелый взгляд на Ковира. Острие меча упиралось в кадык Марика, так что смотреть на него было не обязательно. — Дядя?..

Ой, кажется, сейчас кому-то влетит…

Опережая это совершенно неуместное событие, я стремительно направилась в противоположный конец бального зала.

— Все хорошо, я здесь.

Несколько пар чрезвычайно недовольных взглядов оцарапали меня не хуже ножей. И это вместо всеобщего счастья или хотя бы облегчения? Ну я так не играю…

— Отлично. С вами я позже разберусь, — глухо, почти рычаще пообещал мой почти уже жених и снова переключил внимание на Марика. — Надеюсь, сочувствующих здесь нет.

— Стой! — На этот раз сказали в один голос папа, Ковир и явившаяся с ними девушка.

— Вы это серьезно? Хотите сохранить ему жизнь?

Принц недоумевал, а на лице Марика зажглась надежда.

— Нет, — спокойно заверил Нико. — Но отойди от него, пожалуйста.

Два месяца назад, в одну из первых встреч, я отметила, что есть в голосе Гардиана Ковира что-то подкупающее и одновременно подавляющее — что-то, что заставляет подчиняться. Так вот, Нико в этом плане меня поразил! Его сам принц послушался!

И действительно шагнул в сторону.

Марик затравленно огляделся.

— Спасибо, Учитель!

— Не благодари, — сухо пресек лицемерие мой отец. — После того как убил брата и попытался поджарить меня, ты потерял право на снисхождение. Приблизиться к моей семье и вовсе стало роковой ошибкой. Сайриша, он твой.

Худая девчонка в лохмотьях, пошатнувшись, шагнула вперед. На бледном лице алым вспыхнули глаза.

— Я чувствую запах крови! Вкусссно…

— Нееет… — простонал Марияр, отодвигаясь вдоль стены.

Сайриша вскинула ладони, на каждой из них уже причмокивали губками голодные рты. Уродливо… И так правильно в том, что касается Марика.