Онлайн книга «Анастасия. Вся нежность века»
|
Полицейский опешил – перед ним красивая ухоженная девушка, во внешности которой все свидетельствует о достатке и благополучии. – Но мадемуазель, вы же здесь, передо мной, вы совершенно свободны и, надеюсь, в полном порядке. – Вы не понимаете! Мне удалось бежать! Вырваться из лап чудовища! – голос начинает изменять Анастасии, она почти всхлипывает, да и лицо ее говорит, что для нее все это очень серьезно. – Успокойтесь, мадемуазель, здесь вы в полной безопасности. Кто же этот человек, который посмел вас удерживать? – Я не знаю его и знать не хочу! Но он смеет называть себя моим мужем! – Анастасия уже откровенно всхлипывает, не в силах владеть собой. – Ах вот как, муж… – Полицейский начинает быстро терять к ней интерес. – Вы только что поссорились, мадам? – Да нет же, поймите меня, это действительно очень серьезно! Дело в том, что я – русская царевна Анастасия! – собрав всю свою смелость, произносит она в лицо полицейскому, как великое откровение. – Так вы еще и русская царевна? – Полицейский уже уверен, что перед ним помешанная истеричка. – Мой помощник отведет вас к префекту, и там вы все расскажете, хорошо? Только успокойтесь, пожалуйста, там во всем разберутся. – Да, да, пожалуйста, отведите меня к префекту, очень вас прошу, конечно, нужно к префекту, пожалуйста! – сбивчиво лопочет Анастасия, уже немного успокаиваясь. * * * В кабинете префекта Анастасия устроилась за приставным столиком напротив начальника. Под рукой у нее стакан с водой, которую услужливо подливает из казенного графина восседающий за столом префект. Для этого ему приходится изрядно перегибаться, напрягая выступающий из-под расстегнутого мундира большой живот. Анастасию он слушает с интересом и любопытством, видимо, ему приятно смотреть на красивую девушку с хорошими манерами. Анастасия уже несколько освоилась в строгом кабинете, сидит свободно, пальто ее слегка расстегнуто, но руки в тонких перчатках напряженно сжимают на коленях изящную сумочку. Вокруг них стоит несколько полицейских чинов, один почтительно держит в руках ее сложенный зонт. – Мадам, вы утверждаете, что вас против вашей воли удерживает человек, который является вашим мужем? – О нет, он не муж мне, он, он… я не знаю, кто он… – И как давно вы, гм… замужем? – Я не знаю точно, наверное, уже около года… а может, гораздо больше. Я долго болела там, в России, была без памяти, – Анастасия задумывается, пытается что-то вспомнить. Следующий вопрос префекта возвращает ее к действительности: – Он плохо с вами обращается, принуждает вас к грубому насилию, бьет, наконец? Анастасия отшатывается: – Что вы! Как вы можете такое говорить, как можно? – В чем же он вас стесняет, в средствах? Вы испытываете острую нужду? – Вы не понимаете, он не дает мне свободу, – уже несколько неуверенно произносит озадаченная такими вопросами Анастасия. В этот момент в дверь без стука входит один из полицейских и кладет на стол перед начальником документы Анастасии. – Проверили, господин начальник: паспорт, иммиграционная карточка – все документы в порядке. – Хорошо. А этого, – префект чуть запнулся, но, пролистав какую-то папку сбоку стола и найдя нужную фамилию, продолжил: – генерала Сазонова из русского комитета поставили в известность? – Непременно, господин начальник. Сейчас прибудет. – Спасибо, можете идти! Префект берет в руки документы, читает, бормоча под нос: – Анастасия Егорычева, из мещанского сословия, жена сибирского негоцианта Егорычева, иммигранта, – поднимает глаза на Анастасию. – И что же вы будете делать с этой свободой, мадам Егорычева? – Я должна немедленно вернуться в Россию, к семье. Я не могу их оставить в такое тревожное время. Видите ли, этот… Егорычев похитил меня в Сибири, прямо на глазах у отца. С тех пор я ничего о нем не знаю, я очень беспокоюсь, да и моя семья, конечно, тоже обеспокоена моим долгим отсутствием… – Очень сожалею, мадам, что вам не удалось вывезти свою семью от большевиков. Сочувствую вам. Но это не повод обвинять мужа… Анастасия горячо перебивает префекта: – Поймите же, я должна воссоединиться с семьей, это мой долг. В такое время мы обязаны держаться вместе. Я надеюсь, французские власти должны проявить понимание в этом вопросе и не станут обострять международный конфликт. Вы, может быть, не вполне осознаете важность ситуации, ведь я Романова, Анастасия Романова, – говорит она с упором, – великая княжна, член императорской семьи… В воздухе повисает неловкая пауза, префект со скучающим видом принимается смотреть в окно, где раскачиваются под ветром мокрые осенние ветки, и начинает хрустеть пальцами. Не выдержав тягостного молчания, один из полицейских угодливо склоняется к префекту: – Восемнадцатая у нас за этот год, восемнадцатая царевна Анастасия, господин начальник. Префекту жаль красивую девушку, жаль ломать разговор, но, видимо, пора все-таки и власть проявить. – Да знаю я, знаю. Сколько их уже было – и все почему-то Анастасии, – согласно кивает он в сторону полицейского. Приближенные угодливо хихикают: – Будем вызывать карету? Пусть врачи разбираются. – Погодите, – отмахивается префект. Затем обращается к недоумевающей Анастасии: – Что ж вы, мадам, так неаккуратно, так грубо работаете? Поверьте, нам надоело разбираться со всеми этими легендами о спасшейся царевне. Зачем это вам? Что вам пользы в этом? Ведь вы не бедствуете… не ради куска хлеба. – Вы мне не верите? – встрепенулась Анастасия. – Конечно же, я понимаю. Но мне будет нетрудно доказать, я только прошу вас помочь отправить меня в Россию, к отцу, он волнуется. – Довольно! – вскипает префект и так стучит кулаком по столу, что расплескивается вода в стакане. Анастасия в испуге вскакивает с места. – Довольно ломать комедию! – ревет префект. – Это кощунственно по отношению к памяти русского императора. Если вас действительно интересует царская семья, кто как не вы в первую очередь должны знать, что все Романовы расстреляны большевиками полтора года назад. Об этом известно всему миру, писали во всех газетах! – и для убедительности префект стучит по столу свернутой в трубку первой попавшейся газетой. – Ступайте вон, сейчас же ступайте вон, комедиантка! Анастасия, белее мела, покачнувшись, начинает оседать на пол. * * * В тот момент, когда префект произносит свою тираду, в кабинет врывается Егорычев. И когда Анастасия теряет сознание, он успевает подхватить ее на руки. Пользуясь всеобщим замешательством, Егорычев спешит вынести княжну на воздух. Впрочем, убедившись, что документы Анастасии в порядке, полицейские даже рады, что приход «мужа» этой полубезумной русской избавил их от излишних хлопот. |