Книга Глаза тигрицы, страница 28 – Эбби Грин

Наконец Валентина медленно открыла глаза и оглядела комнату, которая прошлой ночью была погружена во тьму. Несколько секунд ее глаза привыкали к яркому свету. Понадобилось еще несколько секунд, прежде чем она осознала, что на огромных окнах нет занавесок. Валентина оперлась на локти и осмотрелась.

В комнате было мало мебели, и она выглядела очень старой. Низкий столик, на нем – лампа, еще комод и шкаф. Стены нуждались в покраске. Люстра висела на проводе. На стершихся половицах не было ковра.

Все говорило о былом великолепии. Создавалось впечатление, что Джио не было дела до всего этого.

Она выбралась из постели. Большие и такие же старые французские окна, наполовину открытые, вели на балкон, с которого открывался потрясающий вид на окрестности. Вдали виднелись Сиракузы, рядом с ними голубым пятном плескалось море.

Остро ощущая свою наготу, Валентина увидела, что ее платье аккуратно сложено и висит на кресле рядом с комодом. Там же лежало ее нижнее белье и стояли туфли. Она залилась краской, поняв, что это дело рук Джио. А затем она заметила в ногах кровати рубашку и спортивные брюки.

Валентина быстро оделась. Брюки были ей велики, но она туго затянула на талии шнурок. Рубашка доходила до середины бедер. После она заглянула в ванную комнату, которая была в таком же заброшенном состоянии, что и спальня, но ее украшали красивые антикварные вещи: сверкающий канделябр и позолоченное зеркало, Валентина решила поискать Джио. По ее спине пробегала дрожь от предвкушения того, что она снова его увидит. Оказавшись в длинном коридоре, молодая женщина заметила лестницу, по которой Джио нес ее прошлой ночью.

Она спустилась на первый этаж. Широкая входная дверь была открыта. В проеме виднелся мотоцикл, стоявший там, где Джио оставил его прошлой ночью. Во всем доме, как и в спальне, было минимум мебели.

Валентина прошла в комнату, которая, по ее предположениям, служила гостиной. Стены ее были белыми, в центре стоял длинный узкий белый диван. Еще здесь были кофейный столик и телевизор, казавшиеся лишними в аскетично обставленном помещении.

– Вот ты где.

Она обернулась и увидела Джио. Он стоял возле другого входа, скрестив руки на груди. На нем были вылинявшие джинсы и темная рубашка. Он был по-прежнему небрит, и Валентина тут же вспомнила, как царапал нежную кожу ее бедер его подбородок несколько часов назад.

– Я искала тебя, – призналась она и чуть смущенно указала на свой костюм. – Спасибо.

– На тебе они смотрятся даже лучше, чем на мне, – протянул Джио.

Валентина покраснела, осознав, что она находится в его доме. После проведенной с ним ночи.

– Хочешь кофе? – спросил он.

– Да, пожалуйста, – быстро сказала она и добавила: – А затем мне надо вернуться на ипподром.

Джио вздернул бровь:

– Сегодня воскресенье. Единственное, что происходит на ипподроме, – это уборка и транспортировка лошадей домой. К тому же полдня уже прошло. Сейчас время ланча.

Валентина моргнула. Ланч… Воскресенье… Никакой возможности уехать.

– Мои родители, – пробормотала она чуть ли не в отчаянии. – Мне нужно увидеться с ними.

Джио, шагая по коридору, бросил через плечо:

– Я звонил в клинику. У твоего отца все в порядке. Мне посоветовали не слишком волноваться. Завтра его перевезут в Неаполь.

Валентина нахмурилась и мгновенно почувствовала свою вину. Он так много для них делает… Проглотив комок в горле, она произнесла:

– Спасибо.

Они прошли в огромную кухню. Джио обернулся и сказал с улыбкой:

– Не за что.

Валентина сделала вид, что осматривает кухню. Здесь поразительным образом смешались старина и современность. Рядом с деревянным столом соседствовали сталь и хром. В ней мгновенно проснулся шеф-повар.

– Здесь потрясающе! – воскликнула она, поглаживая массивную столешницу.

– Моя экономка, Элоиза, настояла на том, чтобы кухню отремонтировали. Это ее вотчина, не моя. Она уехала на неделю – отправилась в гости к своей семье в Мессину.

Джио стоял спиной к ней и возился с кофейником.

– Ты живешь здесь почти десять лет, но дом выглядит так, словно ты только что переехал, – не в силах справиться с любопытством, заметила Валентина.

Джио повернулся к ней с непроницаемым выражением лица и протянул крохотную чашечку эспрессо. В животе у нее все перевернулось. Оказывается, ему известно, какой кофе она предпочитает пить по утрам.

Джио сделал глоток:

– Так и есть. Когда я купил этот дом, вернувшись из Европы, у меня было слишком много других дел, чтобы заниматься еще и им. Стены есть, потолок тоже – а это самое главное. А потом…

Пальцы Валентины так крепко сжали хрупкий фарфор, что она побоялась раздавить чашку. Женщина с усилием разжала их.

– А потом погиб Марио, – медленно закончила она.

Джио побледнел. Одним глотком он осушил чашку и положил ее в раковину.

Валентина поставила чашку на стол и обратилась к его напряженной спине:

– Где это произошло?

Джио повернулся к ней. Лицо его было измученным.

– Валентина… – хрипло выдавил он.

– Пожалуйста. Мне… надо знать.

Джио бросил на нее взгляд, полный отчаяния, и распахнул заднюю дверь. Они вышли в небольшой сад, полный цветов. Скорее всего, этот сад был делом рук экономки. Джио подтвердил ее догадку:

– Цветы сажала Элоиза.

Джио направился по дорожке, обсаженной кустарником. Где-то вдали заржала лошадь.

Когда они добрались до конца дорожки, поместье оказалось перед ними как на ладони. Валентина остановилась рядом с Джио и увидела слева от себя конюшни, окруженные кипарисами. Справа виднелись большие зеленые загоны, что было удивительно для скалистой и голой сицилийской земли. Наверняка там поработали садовники.

Насколько она помнила, тренировочные поля, где погиб Марио, располагались за конюшнями, но отсюда их не было видно.

– Тренировочных полей больше нет, – отрывисто бросил Джио.

– А что там сейчас?

Он пригладил волосы:

– Сад. Сейчас там сад.

Преисполнившись решимости, Валентина скрестила руки на груди.

– Я хочу видеть, – негромко проговорила она.

– Зачем? Ведь это ничего не изменит.

Валентина коснулась его руки и почувствовала, что он дрожит.

– Пожалуйста, Джио, – взмолилась молодая женщина. – Мне надо увидеть.

Спустя мгновение он зашагал вперед. Впервые с того момента, как они встретились, Валентина видела другого Джио – неуверенного, ранимого.

Они прошли мимо конюшни, в окна которой высовывались головы лошадей. Валентине показалось, что она узнала Мисфита, и он негромко заржал, приветствуя их. Два конюха направились было к ним, но, увидев выражение лица хозяина, решили не беспокоить его. Валентина вспомнила, что на ней одежда Джио, покраснела и поспешила за ним.