Книга Моя единственная надежда, страница 31 – Элли Блейк

«Скай Хай» или не «Скай Хай», но она видела только один способ разорвать этот порочный круг – уехать как можно дальше и остаться там.

И какими бы соблазнительными ни казались фантазии, мелькавшие в ее сознании после того, как Райдер приехал к ней в день просмотра, они не могли ничего противопоставить этой горькой правде.

Из центра зала сквозь сладкую мелодию Норы Джонс донесся смех. Надя пошла на звук туда, где в танце покачивались Сэм и Райдер. Они негромко смеялись, склонив друг к другу темные головы. Сэм пыталась указать ему, как танцевать, а Райдер говорил, чтобы она заткнулась и дала ему возможность вести ее.

Надя посмотрела на это неловкое девичье тело, и у нее сжалось сердце. А ее брат…

Когда их взгляды встретились, у Нади перехватило дыхание. И уже не в первый раз. Пока он уверенно проходил шаги танца, у него не было возможности постоянно смотреть на нее. Но каждый его взгляд заставлял Надю класть очередной кирпич в стену, которую она заново возводила вокруг своего сердца. Потому что в тот день, после просмотра, он пробил в ней большую брешь.

Песня закончилась, и Райдер закружил Сэм сначала от себя, а потом к себе. Ее смех наполнил студию, отражаясь от оконного стекла. Один кирпичик из стены вокруг Надиного сердца выпал.

А потом, когда взгляд Райдера снова упал на нее и он улыбнулся только ей одной, в самой глубине ее сердца что-то взорвалось и заполнило все ее существо до последней клетки. Надя все поняла. Она сделала все, что было в ее силах, чтобы сдержать этот порыв, использовала все средства самозащиты, имевшиеся в ее арсенале.

Ничего не помогло. Ее чувства, ее нежность к Райдеру переполнили ее настолько, что она едва могла усидеть на стуле.

Ее сердце продолжало биться. Легкие продолжали дышать. И все же она знала, что все изменилось. Единственное, что она могла сделать, – это собрать жалкие остатки своей стойкости и держаться твердо.

– Все, конец, ребята, – сказала она, чувствуя боль в пересохшем горле.

– Но у нас есть еще десять минут! – воскликнула Сэм, еще возбужденная после танца.

– Мне кажется, мисс Надя намерена успокоить нас заранее.

Надя вздрогнула, чувствуя, как низкий голос Райдера, словно по протоптанной дорожке, скользнул к ней в душу. Как будто он знал какую-то потайную дверь и умел открыть ее.

– Верно, ребята! – Она встала и обняла Сэм за плечи. – Вы хорошо поработали. Теперь убирайтесь.

Сэм вздохнула, собрала вещи и, сообщив им, что Бен все это время ждал ее внизу в машине, исчезла, оставив Надю наедине с Райдером.

– Ты объяснишь мне, что случилось? – без предисловий спросил он.

– Ты готов, вот и все, – ответила она, избегая смотреть ему в глаза и делая вид, что разбирает фортепианные записи, к которым не прикасалась уже лет десять. – Теперь я могу спокойно отправить вас обоих на танцпол и, не мучаясь угрызениями совести, поставить свое имя под вашим танцем.

– Ты знаешь, что я не это имел в виду. У тебя какие-то новости?

Новости? Верно. Просмотр.

Почувствовав за спиной движение, Надя вся напряглась. А когда рука Райдера легла ей на талию, свет в ее душе вспыхнул с такой силой, что ей показалось, будто она слепнет. Ей потребовались все силы, чтобы не прислониться к нему, к его силе, к его теплу. Вместо этого она повернулась к нему лицом и ухватилась сзади рукой за книжную полку.

– Ничего нового. Я хочу сказать, за последние дни.

– Странно, – сказал он, нахмурившись, – если учесть, что с момента моего прихода ты вела себя как кошка на раскаленной крыше.

Неужели? Ах да. Конечно. Из-за мамы. Свет в душе слегка померк, и ее руки сжались в кулаки. Надя старательно пыталась изгнать мысли о матери из головы. И из своего дурацкого сердца. Это из-за нее Надя не могла совладать со своими чувствами.

– Ты в порядке?

Она отрицательно покачала головой. Потом кивнула. Открыла рот, чтобы рассказать о звонке матери, зная, что только этот человек мог бы понять ее, как никто другой.

Но это его не касалось. Не должно было касаться.

Она посмотрела ему в глаза:

– Все чики-брики.

Райдер явно не поверил ей, но по какой-то причине не стал настаивать. Вместо этого он сказал:

– Докажи. Отпусти эту чертову полку, женщина, и иди сюда.

Неожиданно для себя Надя вдруг улыбнулась и неверным шагом подошла к Райдеру. Однако в последний момент она остановилась и уперлась рукой ему в грудь, как будто хотела удержать их сердца на расстоянии.

– Ты можешь сколько угодно вести здесь Сэм, Райдер, но я, кажется, давала тебе понять, что в этом зале пока что распоряжаюсь я.

Темная бровь поднялась вверх.

– Вы по-прежнему так думаете, мисс Надя, – ответил он хрипловатым голосом, резко прижав ее спиной к полкам, отчего им на головы посыпались пыль и бумаги.

Его взгляд упал на ее губы, глаза наполнились дерзостью и страстью, и сердце Нади забилось, как пойманная птица.

Это секс. Просто секс. Восхитительный и острый. Он стал твоим прибежищем на время шторма. Ночным успокоением. И все.

Да. Надо только не забывать об этом, думала Надя, но, когда губы Райдера коснулись ее, все мысли улетели прочь.

* * *

Райдер потер рукой шею. Она болела. Он слишком много часов провел за компьютером в своем офисе на верхнем этаже огромного здания на Коллинз-стрит.

Однако его удерживал здесь не проект очередного небоскреба. Раз за разом он рисовал эскизы большого помещения с арочными окнами, высокими потолочными балками и старыми деревянными полами. Эскизы здания со сломанным лифтом и освещением на последнем издыхании. С трепещущими в углу красными шелковыми занавесями.

Он думал об этом здании так много, что это уже стало мешать основной работе. Единственным выходом было выбросить его из головы. Листы бумаги, валявшиеся на ковре у его ног, свидетельствовали о том, что это не получалось.

Райдер встал, вытянул руки над головой и почувствовал, как что-то хрустнуло в спине. Вспомнив упражнение, которое показывала ему Надя, он уперся ногами в пол и постарался вытянуться вверх как можно сильнее, как будто его тело зажато между двумя оконными стеклами… Мышцы запели от облегчения, когда он вдруг заметил, как смешно выглядит его отражение в окне.

Услышав звонок мобильника, он чуть не расцеловал его.

– Привет, ребенок, – сказал он, увидев на экране номер Сэм, – как ты вовремя. Мне как раз нужна передышка.

– Мы поженились! – воскликнул срывающийся голос.

– Повтори! – Райдер заткнул пальцем другое ухо, чтобы лучше слышать ее. Не может быть, что она сказала…

– Мы расписались! Теперь я официально миссис Бен Джонсон!