Онлайн книга «Принцесса льда»
|
Не тут-то было – колени смотреть куда надо отказывались и все время нарушали границу. – Представляй, что перед тобой раскаленная стенка. Коснулась ее коленом – обожглась! Ай, теперь вперед валишься – лоб обожжешь! Мысленно командуй себе «отклониться назад», тогда спина останется совершенно ровной. Бедра держать напряженными! Встала – мышцы не отпускай!.. Хорошо. Теперь представь мне все балетные позиции. Начни с тандю. Маша закусила губу, глаза забегали. В своей спортивной школе она беспардонно динамила хореографию; половину балетных фигур помнила смутно, другую половину не помнила вовсе. Попалась!.. И зачем она сюда сунулась! Чтобы в первый же день опозориться? Чтобы ее выставили с треском, как законченную невежу? Но Ирина Владимировна, если и заметила Машину панику, виду не подала и безмятежно предложила: – Может, будем повторять движения вместе? Вдвоем веселее. И встала у станка напротив Маши. – Тандю, – говорила она нараспев. – Ногу вперед, в сторону, назад. Движение скользящее. Следим за выворотностью. Жете. Невысокий взмах свободной ногой в сторону, возврат к опорной ноге. Фондю. Во время сгибания ноги приседаем неглубоко, мышцы ног не отпускаем! Ронд-де-жамб-англер – обводим по полу круг правой… теперь левой… Фраппе. Носок в пол, ногу разгибаем быстро, энергично, высоко не задирать! Пти батман – ногу отводим – приводим, спина ровная, голову прямо! Гран батман… Адажио… В качестве «повторения» она продемонстрировала основные позиции «низа», якобы не догадываясь, что Маша не ахти какой специалист в батманах и тандю. – Так, дальше повторяем «середину». Вспомним основные позиции рук. Подготовительная – руки опущены, округлены в локтях и кистях. Первая – поднимаем руки на уровень диафрагмы. Вторая – разводим в стороны на уровне плеч. Третья – поднимаем над головой… Маша героически старалась угадывать следующую позицию и принимать нужное положение синхронно с хореографом. От напряжения голова взмокла, волосы прилипли к вискам. – Устала? – спросила хореограф. – Нет, – быстро сказала Маша. – Нет так нет, – Ирина Владимировна плутовато прищурилась. – Но мышцы мы все-таки растянем и расслабим. Она показала Маше несколько упражнений на растяжку. Из подсобки вынесла холодный чай с лимоном и нечто вроде бутерброда: на ржаной хлеб были штабелем наложены ломтики помидора и яблока, стебли сельдерея и горьковатые салатные листья. Маша безропотно сжевала странную конструкцию, а хореограф усадила ее на стул и промассировала шею и плечи. Жестко, даже больно. Маша кривилась и ойкала. Зато ощутила приток сил – то ли от варварского массажа, то ли от эксцентричного бутерброда. И была отправлена обратно на лед. – Покажи подход и въезд во вращение, – распорядился Сергей Васильевич. Через тройку вперед-наружу Маша сделала подход, въехала в винт – вращение стоя, – и тут же раздался хлопок: – Стоп-стоп-стоп! Кто же выпрямляет опорную ногу до того, как возникло устойчивое вращение? Ну-ка, еще раз… Нет, рано! Еще раз… Вот сейчас! Нет, поздно. Еще раз! Еще много-много раз Маше пришлось заходить на вращение, прежде чем она уловила, в какой момент нужно выпрямлять опорную ногу. – Теперь сносно, – сказал Сергей Васильевич. – Но само вращение никуда не годится. Вращаться надо на передней трети конька, а не как бог на душу положит. И снова началось: «Еще раз. На всем полозе вращаешься! Еще раз. Зачем на зубцы поднялась? Еще раз…» Едва Маша почувствовала «переднюю треть конька», как Сергей Васильевич переключился на разгруппировку: – Она должна заканчиваться легким сгибанием опорной ноги. Еще раз. Сгибание недостаточное. Еще раз. Теперь чрезмерное. Еще раз… Маше мерещилось, что она снимается в фильме под названием «Самая бестолковая фигуристка в мире». Дубль 37, дубль 168, дубль 999… От либелы – вращения в «ласточке» – Сергей Васильевич и вовсе не оставил камня на камне. – Это не либела. Это коромысло. Здесь вращаться нужно на плоскости конька, не касаясь льда зубцами. У тебя зубцы скрежещут об лед, как жернова. Свободная нога мотается безобразно. Надо оттягивать ее назад, чтоб прямая была, как стрела! Особенно в самом начале вращения. И где должно находиться колено? Выше уровня бедра. А у тебя оно, спрашивается, где? Перерыв. Хореограф принялась штудировать с ней позы спиралей, заклонов и вращений. Начали с бильмана – свободную ногу поднимаешь за спиной и двумя руками удерживаешь за лезвие конька над головой. – Должен получиться нераскрытый тюльпан, – говорила Ирина Владимировна. – Голова – его сердцевина, руки и нога – три лепестка. У тебя один лепесток с дефектом – нога в колене норовит согнуться. Вон, видишь? – Она то и дело апеллировала к зеркалу, которое беспощадно отражало все дефекты. После бильмана перешли к «колечку»: сильно прогнуться, откинув назад голову, и захватить лезвие. Потом к заклону без захвата конька, где спина должна быть параллельна полу. Потом к спирали Керриган, когда вытянутую назад и вверх ногу удерживаешь рукой за колено. В каждой позе Маше приходилось стоять по минуте и следить за собой в зеркале, чтобы ни чуточку не качнуться и ни на йоту не изменить положение. – Клонишься, как Пизанская башня! – то и дело покрикивала Ирина Владимировна. Дальше она принялась лепить из Маши «ласточку». Свободную Машину ногу тянула назад и немного вверх, железными пальцами поднимала голову за подбородок и расправляла плечи, точь-в-точь как скульптор, что придает глине нужную форму. И велела Маше качаться взад-вперед. – Добивайся неизменной амплитуды. Представляй себе, что ты качалка. На детской площадке есть такие качалки с двумя сиденьями друг напротив друга. И тот, и другой конец качалки не может опуститься ниже земли, верно? Потому что он в нее упирается. В качающейся либеле должна быть такая же невидимая «земля», в которую ты упираешься то подбородком, то зубцом! И для подстраховки в качестве «невидимой земли» использовала собственные руки, подставляя их под Машину ногу и подбородок. Маша ждала, что «ласточку» и остальное нужно будет перенести на лед. Ждала с нетерпением: после мучительного стояния в этих позах исполнение их во вращениях и спиралях представлялось раем. Вместо этого прозвучало: – Бедуинский в «ласточку». Иначе бедуинский называют «бабочкой». Тот, кто придумал для него столь воздушное название, явно погорячился. Ноги совершают в воздухе атлетический круговой мах, как будто рисуют солнышко, а туловище «лежит» на плоскости, параллельной льду. Маша решила, что настал ее звездный час: за бедуинский Тамара Витальевна пела ей цветистые дифирамбы. Теперь же вместо дифирамбов услышала: – Это не прыжок, а переступание с ноги на ногу. Что придает бедуинскому красоту? Высота! Мощный полет вперед и вверх. А за счет чего достигается высота? За счет правильного отталкивания. Еще раз! |