Онлайн книга «Завещание бессмертного»
|
— Только при этом не забывай, что сам ты вовсе не царского рода! — хихикая, подсказал евнух чуть приметно сузившему глаза сколоту. — Отныне ты будешь ходить без оков всюду, где только пожелаешь, питаться и жить — в этом доме, можешь жениться на подходящей рабыне — женатый раб вдвойне привязан к своему господину, — продолжал Эвдем, — А пойдут дети, так и втройне. С каждого хорошего урожая я буду давать тебе денег в твой пекулий. При хорошем поведении и воздержанности к вину лет через десять ты сможешь выкупиться и стать моим клиентом. А пока вот мое первое приказание: вчера ты спас от смерти Домицию… — Лад вздрогнул и невольно подался вперед, — Сегодня же я поручаю тебе заботу о ней. Положи ее в крытую повозку и отвези толковому лекарю в Пергам. Протасий покажет, где это, и даст денег на лечение. И — немедленно назад, пора выгонять рабов на жатву! — Господин! — поклонился Лад, вспомнив об Эвбулиде. — Разреши мне взять с собой одного раба, чтобы он помог выносить из повозки Домицию. — Хорошо, — кивнул Эвдем. — Возьми любого. Какие еще вопросы у моего управляющего Скила? — Никаких, господин! — с несвойственной ему торопливостью ответил Лад, думая только об одном: что он наверняка видит Эвдема в последний раз. — Ну что же, иди, — внимательно глядя на него, разрешил вельможа. Когда Лад вышел, он негромко сказал Протасию: — Не нравится мне его торопливость. Или он потерял голову от радости, или… Проследи за ним в дороге, — приказал он. — И дай горсть монет рабу, который поедет с ним, чтобы он доложил потом о каждом шаге этого Скила в Пергаме… В сопровождении догнавшего его евнуха Лад пошел по коридорам господского дома. Протасий обещал ему свою постоянную поддержку и заступничество перед господином взамен сущего пустяка — четырех пятых всего того, что будет давать ему после сбора урожаев Эвдем. Сколот охотно кивал и думал о том, что лекарь, без сомнения, за золото Эвдема быстро поставит на ноги Домицию и они втроем сегодня же убегут из Пергама. Но главное, он сейчас увидит Домицию! — Так, значит, договорились? — останавливаясь перед скромной дверью на первом этаже, спросил Протасий. Сколот снова кивнул, и евнух, отворяя перед ним дверь, обрадовано воскликнул: — Здесь эта римлянка! Забирай ее, а я пойду собираться в дорогу! Лад, мгновение помедлив, шагнул в комнату, огляделся и увидел сидящую в углу римлянку. — Домиция! — обрадовано воскликнул он, но рабыня даже не посмотрела в его сторону. — Домиция,.. — обеспокоенно повторил сколот, подходя к ней. — Это же я — Лад! Римлянка неохотно повернула голову и уперлась в Лада большими невидящими глазами. — Скиф? — наконец, узнала она. — Зачем ты здесь?.. Лад с нежностью смотрел на сидящую в неудобной позе девушку, на ее тонкую шею, слабые руки, отвел глаза от покрытых ссадинами ног и, проглотив комок в горле, ободряюще сказал: — Я пришел, чтобы отвезти тебя к лекарю, в Пергам! А потом, как только он вылечит тебя, мы убежим. Ты, я и Эвбулид! — В твою далекую Скифию? — горько усмехнулась Домиция. — Да! — воскликнул Лад и, спохватившись, с опаской покосился на дверь. — Туда, где жены лишают себя жизни вслед за мужьями? — Да… Лад протянул руку Домиции, намереваясь подхватить на руки, но она отшатнулась и дикими глазами взглянула на сколота. — Что с тобой, Домиция? — удивился Лад. — Это же я! Ты что, не узнаешь меня?! Римлянка неожиданно успокоилась и откинулась назад, со стоном закрывая глаза. Лад, затаив дыхание, следил за каждым ее движением. —Лучше бы они убили меня! — наконец, со стоном сказала Домиция. — Зачем ты вырвал меня от них? Уйди. Я хочу умереть… —Ты должна жить, Домиция! — меняясь в лице, выдавил сколот. — Ради чего? Для кого? - Ради меня! Я возьму тебя в жены и, как это принято среди людей моего племени, буду самым преданным мужем! — Уходи! — глухо сказала Домиция. – Оставь меня. Навсегда. — Но почему?! — воскликнул Лад, с трудом подавляя в себе желание протянуть руку к упавшей на ее лоб пряди. Домиция не ответила. — Неужели ты не поняла, что я не могу без тебя. Ты такая хрупкая. Я буду оберегать тебя до самой моей смерти. А когда умру — ты последуешь за мной. Ты ведь так сделаешь, Домиция? — Нет… — прошептала римлянка. — И ты не пойдешь со мной на войну, и не будешь рубиться с врагами на равных?.. — Нет! — И не родишь от меня крепких воинов? — не отступал Лад. — Нет! Никогда!! — иступлено закричала Домиция и тихо попросила: — Уходи, Скиф. И не смотри на меня так! Ты хороший, сильный, тебя любая девушка полюбит. А я… мое сердце любит другого. — Того Афинея? — глухо уточнил сколот, и глаза его злобно блеснули. — Да… — Этого Феми–стокла? — с трудом выговорил греческое имя Лад. — Да! — сквозь слезы улыбнулась Домиция. — А если он умрет? Римлянка недружелюбно взглянула на сколота, повела плечом, словно отгоняя подобные мысли, и покачала головой: —Все равно тебе не на что надеяться. Потому, что тогда первой умру я. —Ты?! — вскричал Лад. — Но я не дам тебе сделать этого! —А я и не собираюсь у тебя спрашивать! — резко ответила Домиция. — Уходи. Или я позову управляющего. —А он и так уже здесь! — усмехнулся Лад. — И знаешь, что он сейчас с тобой сделает? —Что? — удивленно спросила Домиция и вскрикнула от неожиданности. Лад легко поднял ее на руки и понес к выходу. — Что ты делаешь? Пусти! — кричала девушка, и Лад даже сквозь полушерстяной хитон чувствовал, как горит ее тело. — Пусти… — Ты мне сказала никогда, и я говорю – никогда! — решительно ответил Лад, вынося Домицию из дома, где у порога их уже ждала готовая к поездке повозка. Бережно уложив римлянку на духмяное сено, сколот поправил над ней полог и уверенным голосом, словно всю жизнь проходил в управляющих, приказал пробегавшему мимо рабу: — Сбегай на кузницу и приведи сюда Эвбулида. — Какого еще Эвбулида? — не понял раб. — Да, какого? — бросил подозрительный взгляд на нового управляющего евнух. — Из всех эллинов–рабов в этом имении я знаю лишь одного Афинея! — Это он и есть, — поняв, что совершил оплошность, ответил Лад и пояснил не сводящему с него глаз Протасию: — В Афинах я был рабом у этого Афинея и до сих пор не могу избавиться от привычки называть его Эвбулидом… Ну, что стоишь? — набросился он на переминающегося с ноги на ногу раба. — Марш выполнять мой приказ! |