Книга Опытный соблазнитель, страница 25 – Сара Крейвен

«Что она, черт возьми, здесь делает?» – думала Мадди, пока они шли по широкому коридору в комнату с террасой, за которой открывался великолепный вид на гавань.

Стоящая возле каменной балюстрады женщина в черном платье обернулась. Но нет, это была не сексуальная брюнетка или чувственная блондинка, как представляла ее себе Мадди. Женщина была намного старше, в темных волосах уже проглядывали серебристые нити. Ее лицо все еще сохраняло красоту и в то же время казалось напряженным, даже измученным. Большие черные глаза остановились на Мадди с тем же неприязненным выражением, какое было и у Доминики.

Потом она повернулась к Андреа и, энергично жестикулируя, заговорила по-итальянски. Солнце вспыхивало искрами в камнях ее многочисленных колец.

– Мама, тут ничего не поделаешь, – мягко остановил ее Андреа. – Ты сама это знаешь. И говори, пожалуйста, по-английски, иначе Маддалена ничего не поймет. – Он повернулся к Мадди: – Я хотел бы вас познакомить…

– О, я знаю! – восхищенно выдохнула Мадди. – Вы Флория Бартрандо. Исчезнувшая сопрано. Ради вас я и приехала в Италию. Поверить не могу!

– А также и моя мать, – сказал Андреа. – Графиня Валери.

Мадди едва могла дышать от восторга.

– Очень… очень рада с вами познакомиться, – наконец выговорила она.

Но графиня не протянула ей руки.

– У меня не было никакого желания встречаться с вами, синьорина. – Голос звучал красиво и мелодично, несмотря на откровенную враждебность. – На встрече настоял мой сын. По собственной воле я бы никогда не согласилась встретиться с женщиной, вступившей в союз с моими врагами.

Восхищенное изумление Мадди мгновенно погасло, когда она услышала в голосе графини нотки презрения.

– Врагами?.. – повторила она. – Что вы имеете в виду? Если вы говорите о моем женихе и его отце, они знают, зачем я поехала в Италию. Но о вас – о вас они никогда не слышали.

«И в то же время разве Джереми не сказал, что Найджел Сильвестр был категорически против моей идеи отправиться в Италию…» – мелькнуло у Мадди в голове.

– Разумеется, – сказала графиня ледяным тоном. – Отец Андреа об этом позаботился. Он знал – могут быть неприятности, поэтому настоял, чтобы наш секрет оставался секретом. Чтобы защитить меня. Защитить мою репутацию. Мою карьеру.

– Я ничего не понимаю… – запротестовала Мадди. – Какие неприятности?..

– Наверное, лучше начать с самого начала, – предложил Андреа. Он взял руку матери и поднес ее к губам. – Мама, пожалуйста, постарайся понять – Мадди абсолютно ни в чем не виновата.

– Ни в чем? – Графиня поджала губы. – Не знаю… Но ладно, давайте перейдем к делу. – И она показала на плетеные кресла вокруг стола под полосатым тентом.

Мадди колебалась. Ей уже не хотелось оставаться здесь. Неожиданно она почувствовала страх, словно оказавшись перед дверью, которая вела к пропасти, где один лишний шаг мог стоить жизни…

Поняла Мадди и еще кое-что – ей угрожала опасность в тот самый день, когда она решила начать сбор материала о пропавшей певице. С этого момента Мадди стала куклой в руках сил, с которыми никогда прежде не сталкивалась. В руках сил ненависти и мести.

Они сели за стол. Доминика принесла на подносе бокалы и кувшин свежего лимонада с позвякивающими в нем кусочками льда.

«Словно другой человек», – думала Мадди, глядя, как теплая улыбка каждый раз преображала лицо Доминики, когда она поворачивалась к графине.

Она взяла свой стакан с лимонадом и сказала:

– Я готова вас выслушать.

Какое-то мгновение Андреа молчал.

– Я должен начать с вопроса, – наконец сказал он. – Ты когда-нибудь слышала имя Марчетти?

Мадди нахмурилась:

– По-моему, слышала… Джереми как-то говорил, у фирмы Сильвестров раньше были зарубежные филиалы. Тогда и прозвучало имя Марчетти. Я думаю, он был директором одного из филиалов.

Андреа кивнул:

– Верно. В одном из итальянских филиалов последним на этой должности был Бенито Марчетти. Слабое здоровье не позволяло ему достаточно активно заниматься делами, но ему помогал сын, Томасо. В детстве Томасо жил в Англии и учился в одной школе вместе с Найджелом Сильвестром. Более того, они стали друзьями. От Томасо ожидали многого. И когда возникли проблемы в миланском филиале, он сам предложил навести справки и заняться расследованием. – Андреа помолчал. Потом продолжал: – Там он встретил девушку, молодую певицу, в самом начале ее карьеры. Она приехала в Милан, чтобы взять несколько уроков у маэстро Бензано. А потом вернулась в Рим и спела партию Джильды.

– Мы полюбили друг друга, – продолжала Флория Валери. Напряжение исчезло с ее лица, взгляд смягчился. – Этого не должно было случиться. Мы были слишком молоды, наша жизнь только начиналась. Но все это как-то сразу померкло и отошло на задний план. Мы стали всем друг для друга. Чувства переполняли нас до краев. – Она улыбнулась: – Мы никому не говорили об этом, но друг Томасо все же догадался. Он обещал сохранить нашу тайну и слово свое сдержал.

Мадди произнесла почти шепотом:

– Вы имеете в виду… графа Валери?

– Да, – сказал Андреа. – Они решили пожениться, когда закончится сезон в Риме. А тем временем Томасо вернулся в Лондон, чтобы отчитаться в том, что ему удалось выяснить.

– И что ему удалось выяснить? – Сердце Мадди учащенно забилось.

– Насчет денег. Весьма значительных сумм, исчезнувших в лабиринтах трансакций. Текущие расходы, которые нельзя было проследить. Другие очевидные нарушения. Все указывало на одного человека. Но Томасо не мог в это поверить.

Андреа вздохнул:

– Чезаре Валери – единственный, кому он все рассказал, – предупредил его быть осторожным. Но было поздно. Вскоре после возвращения в Лондон Томасо арестовали, предъявив обвинение в растрате. Все нити, которые ему удалось проследить, вдруг неожиданно привели к нему самому.

У Мадди пересохло во рту.

– И какой была сумма, которую, как полагали, он присвоил?

Андреа пожал плечами:

– Где-то около полумиллиона. На первом слушании залог был отклонен, и ему пришлось дожидаться суда в тюрьме. Там он написал письмо своей невесте, сообщив – его подставили, но скоро он докажет свою невиновность. В Лондон Томасо просил не приезжать – незачем портить себе карьеру, связав свое имя со скандальным процессом. Она должна продолжать петь в «Риголетто». Писать ему следует только через адвоката. Он также отправил письмо Чезаре и, изложив те же факты, попросил позаботиться о его возлюбленной, если худшее все же случится.

– Он также, – продолжала графиня, – назвал имя истинного виновника.

Мадди замерла:

– Я знаю, что вы собираетесь сказать, но… я не могу в это поверить!

– Томасо тоже сначала не мог. – Графиня опустила глаза на свой бокал. – Тот человек был его другом. Казалось невероятным, что он вообще мог украсть. Да еще привести следствие к фальшивому банковскому счету, чтобы обвинить в краже Томасо. Но это правда. – Она снова посмотрела на Мадди. – Понимаете теперь, синьорина? Найджел Сильвестр – преступник. Вор. А в глазах Господа – и убийца.