Книга Мой идеальный смерч. Часть 3. За руку с ветром, страница 54 – Анна Джейн

– Ага. Сейчас только записку туда вложу, Федька просил.

– А что там написано? – заинтересовался парень.

– А я откуда знаю? Читать чужие записки – дело плохое, – отвечала я важно. И уже через десять секунд мы, едва не столкнувшись лбами друг о друга, читали послание Федора Насте. А узрев содержание, в унисон поржали: брат просто написал невесте, что любит ее и готов ради их счастья на все.

Правда, посмеявшись, мы оба задумались. Уж не знаю, о чем там или о ком размышлял почему-то посерьезневший Бритые Виски, а я, как и всегда, – о Смерче. А каким мужем мог бы стать он? И заботился бы он о своей супруге так же, как и мой брат о Насте? И вообще, возможно ли, что такой, как Смерчинский, однажды решит жениться, променяв холостую беззаботную жизнь на семейную? Правда, как и всегда, я тут же попыталась прогнать мысли о нем прочь, к тому же девчонки устроили гадания, и я вновь отвлеклась. Думать о Дэне мне было нельзя – иначе я сошла бы с ума. Правда. Я старательно бежала прочь от него.

– Все разбираем печенье! – скомандовала одна из Настиных подруг, протягивая непрозрачный синий пакетик, в котором лежали угощения с записками, сложенными трубочкой, внутри. – Разбираем-разбираем, не стесняемся!

Девчонки наперебой стали запихивать руки в пакет, и я тоже не стала исключением. Пока Настя бегала в комнату Эля, чтобы и он поучаствовал в шуточном гадании, я засунула в рот небольшое слоенное сухое печенье и стала разворачивать свое предсказание.

«Пришло время перебороть страхи и защитить самое дорогое!» – гласила записка. Я разочарованно выдохнула – думала, что попадется что-то более конкретное и позитивное.

– Ой, мне спрогнозировали скорое рождение ребенка, – захихикала Настя, читая свое предсказание.

– Зачем тебе два ребенка? – спросила я тут же. – Подожди, когда Федька вырастет!

Не знаю почему, но эти слова развеселили девчонок, и они стали наперебой рассказывать о своих молодых людях, которые, как оказалось, постоянно ведут себя как дети. Кто-то зависает с компьютерными играми, забыв обо всем на свете, кто-то во всем до сих пор слушается маму, а кто-то, как сказала одна из подруг Насти, «себя сам обслужить не в состоянии, даже поесть в холодильнике найти не может» Все это услышал Эль и, как единственный представитель сильного пола в этой квартире, выполз из своей норы, дабы доказать, что мужчины – вовсе не дети, это женщины все странные. В результате его коллективно избили подушками, заставили что-то выпить и требовали истории из Настиного детства.

А потом, уже поздно вечером, когда за окнами стало темно, мне позвонила Ольга Князева. Трель телефона я услышала совершенно случайно. Оказалось, Тролль звонила мне уже давным-давно, но из-за громкой музыки и воплей девчонок, я ничего не слышала.

Звонок Ольги меня не то чтобы удивил – он меня шокировал и даже напугал. И сразу же захотелось, закричав, спросить у нее – что с Дэном? Почему он мне ничего не сказал? Зачем ты уезжала вместе с ним? Что связывает его и твою сестру? Но я с огромным трудом себя сдержала.

Хорошо, что ее телефон я не поставила в черный список игнорируемых.

– Маша, ты? Узнала? – без приветствий, отрывисто спросила меня Оля.

– Узнала. Что хотела? – тихо проговорила я. Она продолжала не нравиться мне, но после того, что я услышала о Князевой – другой Князевой – от Димки, мне стало жаль ее, а еще и стыдно: за то, что я сделала ее несчастной.

– Прости, если побеспокоила. – В ее тоне не было и намека на извинение. Он был достаточно резким. – Но мне нужно с тобой кое о чем поговорить.

– О чем? – мой голос был непривычно холоден.

– Это не телефонный разговор.

– Да ну?

– Я бы позвонила тебе раньше. Но я обо всем узнала только сегодня. – Так же отрывисто говорила девушка и вдруг сердито заявила: – Не делай глупостей. Прекрати вести себя, как идиотка. Ты даже не понимаешь, что творишь!

– Ты о чем, Князева? Или говори, в чем дело, или клади трубку. – Ее тон меня напрягал, а спросить о Смерчинском хотелось все больше и больше.

– Девочка моя милая, – голос Ольги был не таким привычно добродушным и учтивым, как всегда. Видимо, я только что познакомилась с ее второй стороной, стервозной, той, что зажигала в клубах и умела пить. – Тебе уже очень много годиков, а ты все как маленькая. Смотри на мир по-взрослому. Откроешь для себя много нового. – Она сделала короткую паузу. – Я звоню из-за Дениса. Ты что, решила ему Апокалипсис устроить? Знай, Машенька, Дэн мне дорог. Потому что он мой друг, пусть мы и мало общаемся. Но я доверяю ему и отношусь, как к брату. И не позволю, чтобы ты играла с его чувствами.

– Знаешь что? – вскипела я. – Я Димку тоже люблю, как брата. И тоже не позволю портить ему нервы. Поняла?

Ольга хмыкнула.

– Давай встретимся и поговорим.

– Хорошо. Завтра. Завтра днем, – решила я. – Мне есть, что сказать.

– Отлично. И мне есть, – согласилась Оля. – Я приеду к тебе в полдень.

– Идет.

И мы, не прощаясь, одновременно бросили трубки. Тогда я даже не подумала, почему она назначает встречу не на нейтральной территории, а у меня дома.

По мне пробежала легкая дрожь. Что это сейчас было?

– На-а-астя! Поздравляем! – закричали девчонки где-то за стеной. А я опустилась на пол, сжимая телефон в руках. Ну что же, будем ждать завтрашнего утра, Ольга.

И это утро пришло очень быстро.

Она пришла, как и обещала, ровно в полдень. Я уже ждала Князя, и мама даже сначала подумала, что я жду Дэна – с таким нетерпением я ходила около двери, то и дело зачем-то поглядывая на мобильный телефон. Я не могла понять, что Тролль хочет от меня и почему Оля заговорила о Смерчинском. Но для себя я решила, что вытяну из одногруппницы о Дэне все, что только смогу. И сделаю внушение насчет Димки.

Наконец раздался протяжный звонок в дверь, и я резко распахнула ее.

– Проходи, – чуть ли не сквозь зубы процедила я.

– И тебе здравствуй, – отозвалась Оля и вошла, оглядываясь. Она, с аккуратным хвостиком, без макияжа, в белоснежном простом коротком сарафанчике, в модных сандалиях являла собой образец хорошей приличной девочки. Только вот лицо ее было серьезным, сосредоточенным, а губы поджаты.

– Иди за мной, – вновь отдала я ей короткий приказ и повела в свою комнату. Князева едва заметно усмехнулась и последовала за мною, а в комнате тут же уставилась на картину, висевшую на стене.

– «Плутон» Тома Вудраффа, – тут же узнала она работу. – А моя любимая – «Сатурн».

– Ты захотела прийти, чтобы рассказать мне о своих вкусах? – поинтересовалась я и плюхнулась на диван. – Оля, что ты хотела? Поверь, у меня сегодня много дел. Говори, что тебе надо.

Она подошла ко мне, в упор глядя сверху вниз своими большими голубыми глазами мне в лицо, словно изучая.